– Ждем! А хочешь и заночевать у нас можешь, места полно. Татьяна Александровна не могла внятно сказать, что случилось с Лорой, поэтому Костя кинул в машину свою стандартную укладку и выехал на шоссе. Лешкина такса ожидаемо была не рада ночному гостю и громко лаяла, изображая сторожевую собаку. Костя слегка недолюбливал Лору, поэтому церемониться с ней не стал – ловко накинул петлю из бинта ей на нос и соорудил надежный намордник. Такса рычала и пускала слюни, но в целом вела себя прилично – позволила осмотреть живот. Татьяна Александровна объяснила, что заметила у Лоры странную припухлость в области паха, которой еще вчера не было и в помине. Константин долго щупал «опухоль» левой рукой – правая потеряла всякую чувствительность и болезненно пульсировала. Он знал диагноз, но тянул время, не определившись, как действовать дальше. – Татьяна Александровна, это паховая грыжа. – Звучит ужасно, и что теперь делать? – Если ущемляется кишечник, надо срочно оперировать. Но Лора бодра и весела, видимо, в паховое кольцо выпал только сальник… – Ты ее прооперируешь? Костя замялся. Угораздило же Алексея уехать в такой неподходящий момент! Свою таксу сам бы и оперировал. Память услужливо подкинула воспоминание о чихуашке, обратившейся в клинику с двусторонней паховой грыжей пару месяцев назад. Тогда Константин предвкушал несложную и благодарную операцию, а в итоге повредил крупную вену, идущую через паховое кольцо. Хирург долго соображал, как остановить кровотечение, не перекрыв полностью кровоток. Все закончилось хорошо, но осадочек остался. Впрочем, проблема заключалась не в Костиных страхах. Правая рука отказывалась нормально работать, а кого он мог бы попросить прооперировать таксу вместо него? С тех пор как Лешка ушел из «Горностая», пожалуй, никого. – Татьяна Александровна, я ей сделаю спазмолитик, и понаблюдаем, хорошо? Думаю, Лора вполне дождется собственных хозяев. Костя видел тонкую морщинку, которая появилась у Лешиной мамы между бровями, и, сделав собаке укол, выскочил из дома как ошпаренный. И почему он просто не рассказал ей о поврежденном пальце! Константин сердился сам на себя и безжалостно гнал старую машину по ночной трассе. Правда, домой приехал все равно за полночь. В квартире было тихо, Жорик оказался никудышным сторожем. Песик спал крепко и не услышал, как вернулся хозяин. Попался с поличным – Костя со смехом обнаружил, что йоркшир разворошил кровать и свернулся калачиком прямо на подушке. – Иди в ноги, пес смердящий, – проворчал мужчина и мягко подтолкнул разомлевшего питомца рукой. Жорик немедленно ретировался и усердно изображал раскаяние. От подушки и правда доносился запах псины. Костя вдруг вспомнил, что у Нины йоркшир пах исключительно шампунем, а иногда – ее духами, и потряс головой, пытаясь избавиться от лишних мыслей. Завтра его ждал ранний подъем. На следующий день, сидя в очереди к хирургу, Константин философски думал, что нет особой разницы, кого лечить – людей или животных, тебя одинаково ждет вечно недовольная толпа страждущих. Собственная травма стала казаться незначительной, но уходить, просидев столько времени, было бы глупо, и Костя дождался приема. Пожилой хирург шумно прочищал горло и разговаривал с медсестрой, так, будто нет никакого пациента у него на приеме или будто он страдает абсолютнейшей глухотой. – Марина Михайловна, уже второй такой идиот за неделю. Что за мода пошла пальцами зверюшек кормить. Ладно, прививка от бешенства есть – и то хорошо. А теперь терпи. Как говорится, тяжело в лечении – легко в гробу. Дело свое, однако, дедок знал, и собственная болтовня ничуть не отвлекала его от работы. Костя не вникал в смысл этого бурчания, сосредоточившись на том, чтобы сдержать слезы, готовые брызнуть из глаз. Блокада с новокаином, несколько надрезов на злополучном пальце и антибиотик в вену. Обработка заняла совсем немного времени, но больно было адски, и Константин проникся сочувствием к своим четверолапым пациентам, которые порой и не такое вынуждены терпеть. Врач со вкусом пугал Константина гангреной и ампутацией, но, наконец, выписал больничный и назначил процедуры. – Я на внутривенные ходить не буду, сам сделаю, хорошо? – уточнил Костя. Хирург так выразительно посмотрел на него, что стало понятно – ему глубоко безразлично, будет ли Костя ходить в принципе, потом устало вздохнул и ответил: – Через три дня повторный прием, рекомендую быть. У вас, по всей видимости, анаэробная инфекция в тканях, с этим шутки плохи. Начальник отреагировал на неожиданный Костин больничный на удивление скупо, пообещав скорректировать график дежурств. Пару дней Константин наслаждался свободой и бездельем, но на третий понял, что с уколами самому себе слегка погорячился. Попасть в процедурный кабинет означало пройти семь кругов ада и то без гарантий, поэтому мужчина отправился не в поликлинику, а к себе на работу – в ветеринарную клинику «Горностай». Костя осторожно приоткрыл дверь стационара. Вика сидела спиной к нему и нежно ворковала над каким-то зверьком. Девушка терпеливо уговаривала его поесть и тихо смеялась, когда четверолапый пациент соглашался проглотить угощение. «Должно быть, котенок» – подумал Константин и подошел поближе. На коленях у Виктории сидел старый облезлый хорек. Пахло от него отнюдь не розами. – Привет! Думала, ты на больничном, – повернулась к нему Вика. – Хозяева приготовили Фон Бисмарку фаршекашу, гадость редкостная, но он хоть начал есть. Сейчас посажу его обратно в клетку, подожди. Виктория тщательно вымыла руки, намыливая их по локоть, и вопросительно посмотрела на гостя: – Ты по делу или как? Костя, смущаясь, коротко рассказал про кошачий укус и назначенные процедуры. – Я сперва сам колол, но сегодня никак. Сделаешь мне антибиотик внутривенно? Вика ухмыльнулась, скрестив руки на груди: – Почему Аньку не попросишь? – Я просил. Она говорит, это незаконно, ветеринару человека лечить. И всякое такое. Отказалась наотрез. – Ну да, ну да. Анне Сергеевне незаконно, а Викуське можно все, она же безбашенная, да? – Ты медсестрой работала, и я подумал… – Да перестань, прикалываюсь я. Мне что человек, что хомяк. Кольну, конечно. Руку давай. Вика закатала мужчине рукав, наложила жгут и протерла кожу спиртом, примериваясь к вене. Точные и сноровистые движения девушки успокоили Костю, и он почти не почувствовал, как игла проткнула кожу. – У тебя легкая рука, – благодарно произнес Константин и с удивлением заметил, что Викины щеки слегка порозовели. – Можно, я еще зайду? Четыре дня осталось до конца курса. – Заходи, мне не сложно. Укус-то покажи. Палец был твердый и отвратительный на вид, а его кончик отказывался сгибаться. Вика только цокнула языком и спросила: – На работу возвращаться собираешься? – Через три дня обещал выйти. Спасибо, пойду. Когда Костя снова заглянул в стационар через пару дней, Виктория заправляла капельницу в инфузомат. Из открытого бокса на нее мрачно пялился кот, явно собираясь защищаться от любых посягательств. Девушка, ничуть не смущаясь, продолжала беседовать с ним. Костя уже успел заметить, что Вика все время разговаривает с животными, и считал это весьма странным. Еще больше его удивлял контраст – насколько неприветлива Виктория была с людьми, настолько же нежно она относилась к любым зверюшкам – от пауков-птицеедов до опоссумов. Котяра прижимал уши к голове и таращил глаза, но движения Вики были медленными и осторожными, и он позволил подсоединить капельницу к катетеру в лапе. – Ты так любишь животных, – Костя хотел задать вопрос, но фраза прозвучала утвердительно. Вика насмешливо приподняла бровь: – Ты прямо Генерал Ясен Пень. Не любила бы – не работала бы здесь. Давай руку, уколю тебя и в процедурку пойду, пару перевязок надо сделать – ваши на хирургии зашиваются, сюда отправили. Костя послушно положил руку на стол и внезапно ляпнул: – Вика, а ты конфеты какие любишь? Должен же я тебя как-то отблагодарить. Виктория хитро прищурилась: – Конфеты есть вредно для фигуры, Михалыч. Но раз должен… Пригласи меня куда-нибудь. Костя покраснел, и Виктория засмеялась: – Не пугайся так, пошутила я. Ватку прижми. Девушка подошла к боксам, взяла первую попавшуюся карточку и стала изучать назначения. Костя догадался, что ему мягко указывают на дверь, но что-то мешало просто так взять и уйти. Он набрал в грудь побольше воздуха и сказал первое, что пришло ему в голову: – А поехали за грибами завтра! Кажется, ему впервые удалось ошарашить Вику. Но сориентировалась она довольно быстро: – Поехали, если не шутишь. На твоей машине, я свою по колдобинам гонять не дам. – Договорились. Костя вышел из клиники, улыбаясь неизвестно чему и думая о том, что обязательно возьмет с собой Жорика. Пусть йоркшир почувствует себя настоящей собакой! Глава 16 Мама изумленно подняла брови, когда Костя попросил у нее ключи от деревенского дома. «За грибами, так за грибами, чего так смущаться-то, люди взрослые, – подумала Вера Николаевна. – Слава богу, по Нине этой сохнуть парень перестал». Константин романтический интерес всячески отрицал, и Вера не стала расспрашивать сына. Только выдала ему свои резиновые сапоги – вдруг барышня явится неподготовленной к прогулке. Одалживать Вике сапоги не пришлось. По правде говоря, Костя не сразу узнал маленькую фигурку у подъезда. Ярко-розовые волосы были спрятаны под смешным беретом с козырьком, на лице – ни грамма косметики. – Привет! Я думал, ты проспишь. – Не дождешься, Михалыч! Поехали. Жорик, ничуть не смущаясь, перебрался на переднее сиденье на колени к девушке и свернулся калачиком. Костя не удержался и спросил: – Ты правда любишь собирать грибы? Вика ухмыльнулась, снова превращаясь в знакомую колючку: – Мне просто нравится медленно ходить по лесу с ножом в руках. А ты? – А я вокруг своей деревни все места знаю, дед приохотил. Так что не заблудимся, ручаюсь. Костя давно не был в доме, где прошло его детство, и он по-детски волновался в предвкушении встречи. Стараясь скрыть эмоции, мужчина рассказывал про бабушку с дедушкой, про животин, которых те держали, про разные смешные случаи. Вика оказалась хорошим слушателем, но потом внимательно посмотрела на Костю и спросила: – А где были твои родители? Константин замкнулся, но не ответить было бы невежливо, и он сообщил: – Мама работала, приезжала к нам на выходных. А отца я не знаю. Отчество у меня липовое – в честь маминого деда, а может, нет, какая разница. Вика понимающе покивала головой и сообщила: