«Колокол любви». Тот самый, который использовал китаец тогда, на борту у Алисы… — Что это такое?.. ты… знаешь? — спросил боец. Не отвечая, я двинулся в сторону артефакта. Осторожно опустившись перед тюрвингом на колени, я коснулся его. Взял за рукоять. Она хоть и походила на металлическую, наощупь оказалась шершавой и тёплой, как кожа живого существа. Так же осторожно, чтобы язычок тюрвинга случайно не задел стенки, я поднял его. — Тебе не стоит владеть такими вещами, — голос Таис послышался совсем рядом; мне стоило больших усилий не дёрнуться рефлекторно. Она вышла из-за крупного обломка, упавшего к самому подножию отвесной серой скалы. Алексей, к его чести, принял боевую стойку. Он был безоружен. К сожалению. Следом за Таис вышли два мёртвых бойца. Выглядели они так же: потухшие глаза, синюшные лица, белые губы… впрочем, видимых следов разложения не наблюдалось. И двигались они как будто чуть живее, чем раньше. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Я недооценила тебя, — продолжала Таис, — но скоро ты поймёшь, что служение — единственный достойный способ существования. А ты мог бы послужить великой цели. Мы с Алексеем переглянулись. Удивительно, до этого дня мы особо не общались, но теперь я вдруг смог считать то, что он хотел сказать мне взглядом. «Атаковать, командир?» — спросил он. Вместо ответа я едва заметно покачал головой. «Гайя, как у тебя дела? — спросил я мысленно, — тут нужна помощь». Ответом мне было молчание. — Пытаешься связаться со своей подругой? — усмехнулась Таис, — напрасно. Интересный экземпляр. Но, к сожалению, совершенно несовместимый с Единением. А потому подлежащий уничтожению. Всё это время Таис продолжала приближаться ко мне. Два мертвеца застыли на месте. В прошлый раз от её атаки меня защитила Гайя. Получается, в этот раз мне не отбиться. Сколько осталось до того, как всё начнётся? Метр? Два? Меня передёрнуло, когда я представил, что должно случиться. Прыгнуть отсюда? Но придётся оставить парня на погибель… я не успею схватить его, она почти отрезала путь. И всё же выхода не было. Я вошёл в режим. На автомате ещё раз проанализировал ситуацию. И понял, что сдаваться рано. Вероятностный анализ показал, что воздействие, которое оказывала Таис на парней, чтобы их обратить, скорее всего, основано на том же принципе, что и влияние «любовного» тюрвинга. Клин клином вышибают, так что почему бы и нет? Терять-то нечего! Я поднял «колокольчик» и несколько раз качнул, наслаждаясь переливчатым звоном. Таис застонала и рухнула на землю. Алексей посмотрел на меня и густо покраснел. А с мертвецами начало происходить что-то совсем уж странное. Они синхронно двинулись в мою сторону. Их движения снова стали похожи на движения нормального человека. Разве что очень уставшего и, возможно, раненого. Но самое важное произошло с глазами. Саша, парень, который пытался меня убить, пристально смотрел на меня. Его взгляд прояснился, в нём было понимание происходящего. И другие эмоции: боль, сожаление, обречённость… и решимость. Он сделал это до того, как я понял, что происходит. До того, как попытался его остановить. И, наверно, это было к лучшему: скорее всего, он чувствовал, что дороги назад нет. Саша прыгнул в сторону металлических обломков. Замер на несколько секунд, оглядываясь. А потом с огромной силой опустил свою голову на острый штырь, торчащий из того, что некогда было силовыми конструкциями чужого корабля. Послышался неприятный, влажный звук. Другой мертвец посмотрел на чуть подёргивающееся тело Саши. Тихо и тоскливо завыл. А потом, не оглядываясь на нас, приложился головой об острый металлический лист, оторванный от конструкций силой удара. Ему снесло половину черепа. Из страшной раны вместо крови сочилась какая-то густая чёрная жидкость. — Что… что происходит? — спросил Алексей севшим голосом. Таис тем временем пришла в себя. Встала на четвереньки и посмотрела на меня полным тоски взглядом. — Гриша… — выдохнула она едва слышно, — я… пыталась сопротивляться… но это… оно очень сильное… Я хотел подойти к ней. Помочь подняться. Но в этот момент прямо за моей спиной послышалось что-то вроде громкого квохтанья и сопения. Я медленно оглянулся. Эту тварь невозможно было не узнать. Очень уж запоминающийся образ создан фильмами, картинами, музейными реконструкциями. Хотя, конечно, реконструкции выглядели карикатурно по сравнению с реальной внешностью хищника. Он не был зелёным. Цвет верхней части тела — бурый, с подпалинами. Нижние лапы чешуйчатые, верхние — довольно густо оперены. Цвет перьев чёрный. И глаза. Живые, подвижные, отражающее только одно древнейшее из известных животным чувств. Голод. Я замер. Потом осторожно оглянулся и поглядел на Алексея. Тот присел, готовясь к рывку. Таис поднялась на ноги и медленно брела по направлению к зубастой твари. Хищник замер; вероятно, его мозг завис на какое-то время, когда он увидел невозможное поведение жертвы: она сама двигалась к своей погибели. — Ты что творишь? — прошипел я, стараясь не делать резких движений, — назад! Ко мне! Я всех вытащу! На самом деле, я вовсе не был в этом уверен. Но что ещё оставалось говорить? — Гриша, простите за всё, — не оглядываясь, прошептала Таис, — я долго не выдержу. Сфера давит. Скоро действие этого колокольчика закончится. А я не хочу назад. Спасайтесь! И найдите способ её прикончить… В этот момент хищник прыгнул. Я ощутил, как под ногами завибрировала земля. Он схватил Таис за ногу. Поднял в воздух, нацелился когтем передней конечности ей в грудь. Таис стонала сквозь стиснутые зубы. Жить ей оставалась доля секунды, а я не мог ничего придумать! Но эта секунда всё длилась и длилась. Это било по нервам. Иногда проще пережить страшный момент, и потом действовать дальше. Но он всё не приходил. А я стоял, словно парализованный. Стало очень тихо. Было слышно дыхание огромной хищной твари. Слышно, как капают ярко-алые капли крови на камни. А потом хищник опустил голову и аккуратно положил Таис на траву. Спустя секунду на зелени проклюнулись тонкие нити белого мицелия. 13 «Я переоценила свои силы, — голос Гайи в моей голове всё ещё сопровождался эмоциональным следом пережитого испуга и шока, — она смогла подавить мою активность. Я понимаю, как она это сделала, просто не рассчитывала, что она сможет адаптироваться так быстро». Я, Кай и Алексей сидели возле костра. Рядом, всё ещё в коконе, сформированном Гайей, лежала Таис. Она по-прежнему была без сознания, но, если прислушаться, я отчётливо различал её мерное дыхание. Кай воспользовался летающим ранцем и прилетел по пеленгу, на сигнал моей рации. На челноке остался Макс и его люди. Насчёт них у меня опасений не было: при всём желании они не могли активировать поле стазиса или систему управления челноком. Поляну, где мы расположились, надёжно обегал от других хищников тираннозавр, который напал на Таис. После нападения и погружения Таис в кокон Гайя молчала ещё около часа. Я посчитал за лучшее просто ждать, не вмешиваясь в процесс. И оказался прав. Когда Солнце склонилось к закату, я почувствовал первые отголоски привычных эмоций, которые по своему обыкновению проецировала на меня Гайя. Сначала это был чистый ужас, смешанный, однако же, с решимостью. Потом — немного растерянности. И, наконец, когда мы смогли начать говорить, её эмоции немного отступили, давая возможность нормально воспринимать информацию. «Она… погибла? Мы победили?» — осторожно спросил я. «Нет, — теперь остатки страха были чуть разбавлены печалью, — но она теперь не станет делать из нашего мира свою фабрику. Она должна его уничтожить. Потому что наша биосфера получила прививку от неё и ей подобных. А она не может допустить, чтобы сама возможность такого распространилась где-либо во Вселенной». «Но тебе удалось освободиться, — мысленно произнёс я. — Значит, Сфера не идеальна. У неё есть слабости. Верно?» «Это была чистая случайность, Гриша… — если бы у Гайи были бы лёгкие, она бы вздохнула; я это почувствовал, — Я дремала в этом хищнике. А кровь Таис… понимаешь, острие оружия Сферы стало не только ядом, но и противоядием. Имея возможность проанализировать волновую структуру, которая подчинила себе личность Таис, я смогла найти способ освободиться. К счастью, я была достаточно расторопна, чтобы остановить хищника». «Как? — спросил я. — Как именно эта тварь будет пытаться нас уничтожить?» «Самым простым способом, — ответила Гайя, — она сейчас среди останков Фаэтона. Выбирает камень побольше. Чтобы уж наверняка ничего живого не осталось, включая меня». «Скажи мне. У нас ведь есть способ её остановить?» «Конечно, есть, Гриша, — ответила Гайя, — но прежде, чем я расскажу тебе свой план, нам нужно разобраться с делами здесь. Время позволяет. Сфера будет тащить астероид сюда ещё минимум сутки. Она не спешит. Думает, мы беззащитны. Считает, что порция моих спор — это максимум, на что мы способны». «С какими делами?» — насторожился я. «Тело Таис пострадало не критически, — ответила Гайя, — я восстановила его довольно быстро. Куда больше времени заняла чистка остатков модификаций, внесённых Сферой. Но есть одна вещь, которую я не могу поправить. Эта штука, ты называешь её ещё одним тюрвингом, которую вы нашли. Это самый страшный технологический инструмент, который мне когда-либо попадался. Я не могу исправить последствия его применения. И вряд ли смогу в ближайшие несколько миллионов лет. А, может, и вообще никогда не смогу…» Я промолчал. Гайя выдержала паузу, и продолжила: «Ты понимаешь, что это значит для Таис и другого парня, который находился рядом в момент его применения?» «Они по-настоящему меня полюбили…» — ответил я. «Верно, — ответила Гайя, — и тебе нужно придумать, как с этим быть. Пока это ситуация не привела к катастрофе внутри вашей маленькой группы». Я украдкой глянул на Алексея. С виду он оставался вполне нормальным спецназовцем. Разве что взгляд стал каким-то… нет, не отсутствующим даже, а полный внутренней силы, что ли. Признаться, это меня немного напугало. Он посмотрел на меня, усмехнулся и помахал рукой. Потом подошёл к костру, чтобы добавить дров. «Что если мы прыгнем в наше время и там разойдёмся? — спросил я. — Расстояние способно это вылечить?»