— Вроде Джимми Отто? От этого имени Хильцбриха передернуло. — Я вижу, вы помните и Джимми, — заметила Джейн. — Да, — тихо подтвердил он. — Джимми был… запоминающимся. — Вы знаете, что он погиб? Его застрелили двенадцать лет назад, в Сан-Диего. Когда он забрался в дом к одной женщине. Доктор кивнул. — Мне звонил детектив из Сан-Диего. Хотел узнать о прошлом. Спрашивал моего мнения: мог ли Джимми совершать преступление, когда его убили. — Полагаю, ваш ответ был положительным. — Я лечил сотни юных социопатов, детектив. Мальчиков, которые устраивали пожары, мучили животных, нападали на одноклассниц. Но по-настоящему напугать меня удавалось немногим. — Хильцбрих посмотрел прямо в глаза Джейн. — Одним из таких пациентов был Джимми Отто. Он был отпетым хищником. — И это передалось Брэдли. Хильцбрих заморгал. — Что? — Разве вы не знали, что они были партнерами? Они охотились вместе — Брэдли и Джимми. А познакомились они в вашем институте. Вы этого не замечали? — У нас тогда было всего тридцать пациентов, поэтому они, конечно же, знали друг друга. И, конечно же, участвовали в групповой терапии. Однако эти мальчики — две абсолютно разных личности. — Возможно, именно поэтому они и спелись. Наверняка они дополняли друг друга. Один, лидер, вел за собой другого. Нам неизвестно, кто выбирал жертв и кто именно их убивал, ясно одно — они были партнерами. Они вместе собирали коллекцию. До той самой ночи, когда Джимми был убит. — Джейн смерила доктора тяжелым взглядом. — Теперь Брэдли обходится без него. — Значит, по сравнению с тем, что я помню, он стал совершенно другим человеком. Понимаете, я знаю, Джимми и вправду был опасен. Мальчик пугал меня, даже когда ему было всего пятнадцать. Он наводил ужас на всех, даже на собственных родителей. Но Брэдли… — Хильцбрих покачал головой. — Да, он безнравствен. Да, его можно уговорить на что угодно, даже на убийство. Но он — человек ведомый, он не лидер. Ему нужно, чтобы кто-то руководил им и принимал решения. — Вы имеете в виду, другой партнер, вроде Джимми? Хильцбрих вздрогнул. — Слава богу, таких чудовищ, как Джимми Отто, немного. Я с ужасом думаю, чему Брэдли мог у него научиться. Взгляд Джейн упал на фотографии, лежавшие на столике. «Он научился справляться в одиночку, — подумала Риццоли. — Научился быть таким же извергом, как Джимми». Она снова посмотрела на Хильцбриха. — Вы говорили, что не можете передать мне дело Брэдли. — Я же сказал: оно уничтожено. — Тогда отдайте мне документы Джимми Отто. Он засомневался, сбитый с толку ее просьбой. — Зачем? — Джимми погиб, так что никто не будет возмущаться нарушением врачебной тайны. — А вам-то они зачем нужны? — Он был партнером Брэдли. Они вместе путешествовали, вместе убивали. Если мне удастся понять Джимми, вероятно, я составлю представление и о том, каким человеком стал Брэдли. Доктор немного подумал над этой просьбой, затем кивнул и поднялся. — Его дело нужно поискать. Мне понадобится некоторое время. — Вы держите его здесь? — Думаете, я могу позволить себе хранилище? Все институтские документы теперь здесь, в моем доме. Если вы подождете, я найду эту папку, — пообещал доктор, выходя из комнаты. Жуткие фотографии на журнальном столике выполнили свою функцию. Джейн больше не могла выдерживать их вида. Она стала собирать их в стопку, и вдруг перед глазами возник тревожный образ четвертой жертвы — еще одной черноволосой красавицы, засоленной, словно вобла, и Джейн задумалась: а вдруг в этот самый момент Джозефина отправляется в загробный мир? Зазвонил мобильный телефон. Джейн ответила, отложив фотографии в сторону. — Это я, — сообщил Барри Фрост. Риццоли не ожидала его звонка. Приготовившись выслушать новости Барри о бедах на личном фронте, она тихо спросила: — Как у тебя дела? — Я только что разговаривал с доктором Уэлш. Джейн знать не знала, кто такая доктор Уэлш. — Это консультант по вопросам брака, к которой ты собирался пойти? Думаю, это хорошая идея. Вы с Элис все обговорите и поймете, что нужно делать. — Нет, я еще не ходил к консультанту. Я звоню не поэтому. — Тогда кто же эта доктор Уэлш? — Та самая женщина-биолог из Массачусетского университета, которая рассказывала мне про болота и топи. Она звонила мне сегодня, и я решил, что ты должна об этом знать. Разговоры про болота и топи — это уже большой прогресс, решила Джейн. По крайней мере он не плачет из-за Элис. Поглядев на свои часы, она прикинула, сколько времени может понадобиться доктору Хильцбриху на поиски дела Джимми Отто. — …а это очень редкая штука. Поэтому ей пришлось потратить столько времени на идентификацию. Ей пришлось отнести его к какому-то ботанику из Гарварда, и он только что подтвердил это. — Прости, — перебила его Джейн. — О чем ты говоришь? — О частичках того растения, которое мы обнаружили в волосах Болотной леди. Там были листья и нечто вроде стручков. Доктор Уэлш сказала, что растение называется… — В воцарившейся тишине Джейн услышала шелест бумаги: Барри искал свои записи. — Carex oronensis. Это научное название. Еще оно известно как осока Ороно. — Оно растет на болотах? — И на лугах. Но любит еще и потревоженные места вроде расчищенных участков леса или обочин дорог. На вид образцы оказались свежими, так что доктор считает, что они застряли в волосах, когда тело перемещали. Раньше июля осока Ороно не плодоносит. Теперь Джейн уже внимательно слушала то, что говорил Фрост. — Ты сказал, это редкое растение. А насколько редкое? — В мире есть только одно место, где растет эта осока. Долина реки Пенобскот. — Где это? — В Мэне. В районе Бангора. Джейн поглядела в окно, на густую завесу из листьев, закрывавшую дом доктора Хильцбриха. «Мэн, — подумала она. — Брэдли Роуз провел здесь два года своей жизни». — Риццоли, — сказал Фрост. — Я хочу вернуться. — Что? — Я не должен был бросать тебя. Мне нужно вернуться в команду. — Ты уверен, что время пришло? — Мне это необходимо. Я должен помочь. — Ты уже помог, — ответила Джейн. — С возвращением. Когда Риццоли повесила трубку, в комнату вошел доктор Хильцбрих с тремя толстыми папками в руках. — Вот дело Джимми, — объявил он, передавая папки Джейн. — Я хочу узнать еще кое-что, доктор. — Да? — Вы сказали, что институт закрыли. А что произошло со зданием? Он покачал головой. — Его выставили на продажу много лет назад, но покупателя так и не нашлось. Застройщиков этот участок не интересует, потому что находится черт-те где. У меня нет возможности платить налоги, и я вот-вот его потеряю. — Там сейчас никого нет?