Может, поэтому возникает страх перед ним? Ох, плохо как без знаний. Мне надо срочно-срочно найти источник, который даст мне ответы на мои вопросы. И этот источник — библиотека. Ночью прокрадусь в этот храм знаний. Вхожу вместе с Элен в свою опочивальню и застаю премилую картину. «Служанки убираются», — так бы я назвала этот кошмар, творящийся в моих комнатах. Шторы сняты наполовину. Почему полностью не сняли? Чёрную сажу над камином, видимо пытались отмыть. В итоге только размазали черноту ещё больше. Дрова как были брошены у очага, так и лежат, как попало. Дровницы и в помине не наблюдаю. Элементарно — никакого порядка в поленьях. С пола собрана солома и камыш в кучку у самого входа. Но вот сами полы никто помыть не удосужился. Грязное постельное бельё заменили на такое же грязное. Шкуры остались прежние. Люстра скрипуче шатается. Паутины на ней поубавилось, но всё равно осталось предостаточно паучьих лохмотьев. В самом помещении пахнет горечью сильнее — благовонья и травы весело дымятся в золочёных чашах. Это просто кошмар какой-то! Две служанки не замечают ни меня, ни Элен. Одна взбивает мои подушки, с которых поднимается пыль. Другая вроде как протирает пыль на столиках и весело переговариваются. — Нет, Илли, о том, насколько добротное у мужчины хозяйство, нельзя судить по его голове. Глупости это. Голова на плечах, а хозяйство внизу… — Мой братец говорит, что по размеру черепа и надобно судить. — Потому что у твоего брата голова, точно тыква. — Она у него и впрямь здоровая. — Нет, Илли, о том, большое ли хозяйство у мужчины, можно сказать только по его носу. — Носу? — Да, да. Чем больше нос, тем больше то самое. Точно тебе говорю. Вот курицы! Нашли тут время лясы точить! А работу делают не просто из рук вон плохо, они вообще ничего не делают! — Почему у меня до сих пор грязно? — говорю ледяным и суровым голосом. Вновь ощущаю энергию, что закручивается вокруг меня и даёт моему голосу небывалую мощь, звонкость и силу. — Госпожа графиня? — удивляется служанка. — Ппп… простите… — Мы не успели… — блеет другая. Я гляжу на Элен и та выступает вперёд и рявкает, точно генерал: — Немедля, тазы с водой и тряпками притащили, и всё тут отмыли! Разгильдяйки! Чтоб каждый камень блестел! К вечеру не управитесь — выпороть прикажу! Девушки ойкают и тут же вылетают из комнаты, несутся за водой и тряпками. Что ж, со служанками и Элен отлично справится. Я вздыхаю устало и говорю ей: — Пойду на воздух свежий. Поможешь одеться теплее? — На башню? — спрашивает она. Точно. В замке же башня есть. — Да, мамушка. Туда пойду. — Сегодня ветер сильный. Наденьте не один плащ, а два. И на ноги что потеплее. Сейчас, найду. И скрывается Элен в гардеробной. Глава 6 * * * Изабель Ретель-Бор В сопровождении Элен поднимаюсь на башню. Но потом прошу её: — Спасибо, мамушка, что проводила. А теперь ступай. Одна хочу побыть. Подумать мне надо. — Ох, графинюшка, давай я тут на ступеньках подожду тебя, а то вдруг ветер тебя толкнёт, и ты сорвёшься? Её переживания меня немного смешат. — Стены высокие, Элен. Ветру придётся сильно постараться, — смеюсь я. — Ступай. Не волнуйся за меня. Лучше проверь, чтобы опочивальню мою в порядок привели. И совсем забыла — портреты со стен пусть все снимут. — Портреты ужасные, — согласилась со мной Элен. — Я каждый раз как вхожу, так вздрагиваю. Смотрят они так пристально, будто души их застыли в самих картинах. — Вот и мне уже дурно от них. Снимите и… — улыбаюсь от пришедшей в голову идеи, — …и подарите управляющему. Пусть завешает свои комнаты этими картинами и любуется. — Полноте! Обойдётся. Лучше в нежилую часть замка уберём, да простынями укроем. — Как скажешь, — соглашаюсь с ней. Получив от меня новое задание, Элен уходит. Я, наконец, осталась одна. Выхожу на свежий воздух и глубоко вдыхаю его полной грудью. День холодный, резкие порывы ветра разносят запах осени. Мир Арлия — отныне мой дом. Королевство, в котором находится графство Ретель-Бор, называется Эндарра. Я гляжу на раскинувшиеся земли и море и понимаю, что моё графство так прекрасно, что дух захватывает. Сейчас день, и графство хорошо видно, несмотря на лёгкий туман. С башни картина открывается воистину замечательная. В Ретель-Бор идёт дождь. Мокрые острые капли увлажняют осеннюю землю, мочат жалкие развалюхи‑избы, крытые соломой. Вдруг, на башенные перила прилетает и садится крупный ворон. Он стряхивает с перьев влагу, но дождь продолжает идти. Ворон поднимает крылья и, глядя на меня чёрными глазами громко каркает. Потом снова водит головой и стряхивает с себя дождевую воду. Нахохливается и замолкает, погружаясь в свои вороньи думы. Это именно ворон, а не ворона. Наверное, ему уже много лет и есть что вспомнить. Дождь начинает лить сильнее, доставляя и птице, и мне беспокойство, но ворон не улетает в лес, что раскинулся совсем недалеко от замка. Птица сидит и переживает дождь здесь, вместе со мной. Я переключаю внимание на пейзаж.