Шепчущий стоял позади, его дыхание касалось ее уха. Ава чувствовала его, и не только в своей голове, но и во всем теле, как что-то неправильное, покалывающее под кожей и вызывающее во рту привкус ржавчины. Наверно, именно это ощущаешь, если впускаешь его и становишься его Единственной. – Она умерла совсем одна, – усмехнулся Шепчущий. – Ты не смогла ее спасти. Но ты можешь отомстить за нее. – Заставь ее заплатить, – простонал призрак Джоли, выдыхая дым и искры. – Настоящая подруга поступила бы именно так. Тридцать Внутри все перевернулось, вина Авы словно сорвалась с цепи. Ярко полыхнула вся история их с Джоли дружбы. Лето за летом они проводили на пляже, бросая чайкам чипсы. Выкрадывали ментоловые сигареты у брата Джоли. Прыгали с волнолома, вопя и хохоча. Валялись на кровати Джоли, мечтая о будущем, близком и осуществимом. И это все сожрала какая-то огненная отрыжка, превратила в обуглившуюся черную точку. – Ты убила ее, – задохнулась Ава, нащупывая на полу осколок разбитого зеркала. Эсме села. Казалось, она не замечала осколков стекла, которые впивались в ее руки и заставляли сверкать волосы, словно прическа была украшена бриллиантами. Эсме вытерла кровоточащий нос тыльной стороной ладони, размазывая кровь по щеке и волосам, и надменно посмотрела на Аву, словно бросая ей вызов. Ава с трудом поднялась на ноги. Взмахнула зеркальным осколком, зажатым в трясущейся ладони. – Подъем, – выплюнула она. Эсме выпрямилась, оставляя на зеркалах кровавые отпечатки ладоней. Призраки растянули челюсти в ухмылках, слишком широких для человека. – Убей ее, – шипели они, сжимая и разжимая руки в предвкушении. Эсме снова вытерла лицо. Теперь от слез. Но Аве было все равно. – Настоящая подруга убила бы ее, – заявил призрак Джоли. Ава крепче сжала стеклянный кинжал. Она шагнула к Эсме, подняла осколок зеркала, а затем заметила собственное отражение в его сверкавшей поверхности. Болезненно четкое по краям, жесткое. На лице отражалась горечь, рот был полон острыми гнилостно-коричневыми зубами. Что-то внутри Авы сжалось. Она помедлила. – Джоли? – окликнула она. – Помнишь, когда нам было по тринадцать лет, у меня во внутреннем дворике разбилась чайка? Джоли оскалила зубы. – Конечно. А теперь убей ее. – Когда я не могла перестать плакать, помнишь, что ты мне сказала? Она отвернулась от Эсме и стала наблюдать за реакцией Джоли. Призрак зарычал на нее, глаза вспыхнули огнем. – Ты сказала мне, что любишь меня потому, что я переживаю из-за всякого дерьма, даже из-за больных, вороватых, жадных до чипсов летающих крыс, как ты выразилась. Ты сказала, я всегда напоминаю тебе, что мир может быть прекрасным, стоит просто посмотреть на него под правильным углом. Именно в тот миг я решила стать фотографом. Я просто хотела показать тебе то, что вижу. – Ну и? – фыркнул призрак. – Та Джоли, которую я знаю, последние полгода очень злилась на меня. Потому что я стала для нее чужим человеком. Она не хотела бы, чтобы я убивала, потому что знала, какая я на самом деле. – Давай! – закричал призрак, но этот голос уже не принадлежал Джоли. – Нет. – Ава уронила зеркало. Вся ладонь была в крови. – Ты мне не подруга, – выплюнул призрак Джоли. – А ты не Джоли, – парировала Ава сорвавшимся голосом. – Прости. За все, что случилось. За то, что пыталась быть той, кем не являюсь, и забыла о нашей дружбе. За то, что не спасла тебя. Но теперь я знаю, кем хочу стать. Джоли зарычала. Ава шагнула к ней и протянула руку. Джоли шевельнулась, будто собиралась ответить на ее жест, но после первого же прикосновения растворилась в дыму. Шепчущий выскользнул из Авы и вернулся в зеркала. – Нет! – закричал он. – Нет! Это не по правилам! – Не по правилам, которые придумал ты? – Ава смахнула слезу и заставила себя посмотреть в его черные глаза. – Я все еще могу проникнуть в твою голову, – прошептал голос. – Но не можешь остаться, – возразила она. – Я не впущу тебя. Ты не превратишь меня в убийцу. Он медленно улыбнулся. – Ты мне не нужна, – заявил он. – У меня есть Эсме. Эсме забилась в угол, слезы капали с ее подбородка. – Подними его, – приказал Шепчущий. Эсме наклонилась схватить лежащий в ногах перочинный нож. – Это она виновата в смерти Ливии, – слащаво прошипел Шепчущий. – Ава подняла камеру на крышу, и я слышал все, что рассказывала Ливия. Я слышал ее признание. Эсме посмотрела на Аву, раненая и растрепанная. Она выглядела потерянной. – Ава знала, но никому не сказала. Она могла предупредить Ливию об опасности, но предпочла этого не делать. – Он морочит тебе голову, – буркнула Ава. – Это действительно так? – уточнила Эсме. Ава не смогла соврать. Она продолжала молчать. – Убей ее, – прорычал Шепчущий. – Вместе мы сделаем что-нибудь прекрасное, Эсме. Волосы Эсме свисали на окровавленное лицо, придавая ей не совсем человеческий вид. – Это его игра убила Ливию. – Ава попятилась, когда Эсме приблизилась к ней. – Это он убил Джоли, а не ты. – Ты убила Ливию, – прошептала Эсме. – Ты забрала ее у меня. – Нет. – Ава попятилась за угол, спотыкаясь о ковер из битого стекла. В зеркалах отразилась Эсме с дикими глазами. – Она была для меня всем. – Ливия хотела бы этого? – спросила Ава. – Не смей говорить о ней, не смей! – Она была и моей подругой. – Заткнись, заткнись! – Эсме, прошу тебя. Посмотри. – Ава махнула в сторону стен, где призрачная Ливия порхала между зеркалами. Лицо ее покрывали черные вены. – Это не Ливия. – Это все, что у меня осталось от нее. Ава глубоко вздохнула. Она перестала отступать, шагнула к Эсме и позволила ей прижать нож к шее. – Ливия тут, – сказала Ава, касаясь ладонью груди Эсме. – Вспомни ее. – Я не могу, – всхлипнула Эсме. – Все исчезло. – Убей ее, – прошипел Шепчущий из зеркал. – Докажи мне свою преданность, и ты никогда больше не будешь голодать. Я дам тебе все, о чем ты только можешь мечтать. Ава проигнорировала его и вновь обратилась к Эсме: – Помнишь, как ты впервые встретила Ливию? Я помню. Это было в тот день, когда ты переехала в Портгрейв. Некоторые из нас проезжали мимо на велосипедах, чтобы посмотреть на новую семью. Помнишь, что было дальше? Она медленно кивнула. – Я так махала вам всем, что ударилась о дверь фургона, и Ливия подбежала, чтобы помочь мне. – Я видела, как она мчалась через забитую транспортом дорогу, пытаясь до тебя добраться. Неужели она хотела бы, чтобы ты убивала в ее честь?