Сакура воспользовалась имевшимся в номере феном и просушила волосы. — Прими и ты ванну. В джакузи здорово! — Пожалуй, приму. Не подглядывай. В ванной я сбрасываю с себя человеческую кожу. — Обгорел на солнце и облезаешь? — Будем считать, что так. Я взял пакет с одеждой из UNIQLO, купленной на её деньги, и пошёл в ванную. Влажный воздух наполнял сладкий аромат, но я, в мудрости своей, убедил себя, что это мне померещилось. На всякий случай я тщательно запер дверь, разделся и залез под душ. Ополоснулся с головы до ног, затем погрузился в ванну. Как и обещала Сакура, при включении джакузи я испытал такое блаженство, что и не передать словами. Я чувствовал, как оно стирает отпечатки, оставленные в душе лапами монстра. Ванна — великая вещь. В ближайшие десять лет мне вряд ли светит побывать в таком же высококлассном отеле, поэтому я наслаждался ею довольно долго. Когда я наконец вышел из ванной комнаты, люстра не горела, и в номере сгустился полумрак. Сакура сидела на диване — моей будущей постели, а на круглом столе перед ней лежал невесть откуда взявшийся пакет из круглосуточного магазина. — Купила внизу перекусить. Прихвати из шкафа два стакана! Я выполнил её желание в точности и поставил два стакана на стол. Диван был занят, и я примостился напротив, на удобном стуле. Как и диван, он обладал достаточной упругостью, чтобы успокаивать людские сердца. Пока я размякал на стуле, Сакура спустила пакет на пол, достала оттуда бутылку и разлила её содержимое по стаканам. Наполнив их янтарного цвета жидкостью до половины, долила из другой бутылки прозрачной газировки так, что та едва не хлынула через край. Жидкости смешались, образовав какой-то загадочный напиток. — Это что? — Сливовый ликёр умэсю[18] с содовой. Не знаю, нормальная пропорция или нет… — Ещё с ресторана хотел сказать: ты же школьница. — Я ж не для того, чтобы крутость показать. Люблю выпить. Будешь? — Куда я денусь… Давай, за компанию. Стараясь ничего не расплескать, я поднёс стакан к губам. Давно я не прикасался к алкоголю. Он обладал свежим ароматом и в то же время приторно-сладким вкусом. Смакуя напиток — как она и заявила, с превеликим удовольствием, — Сакура выложила на стол сладости и закуски. — Ты какие чипсы предпочитаешь? Я — «Консоме». — Равнодушен ко всем, кроме «Солёных». — Опять не сходится! Я купила только «Консоме». Так что перебьёшься! Глядя на свою изрядно развеселившуюся спутницу, я пил ликёр. До чего сладко! Притом что я основательно наелся похлёбки с потрохами, от лёгких закусок у меня на удивление разыгрался аппетит. Я хрустел чипсами «Консоме» — сущая для меня ересь — и прикладывался к стакану. Когда мы оба покончили с первой порцией, Сакура налила вторую, но сперва выдвинула условие: — Давай во что-нибудь сыграем. — Во что? Сёги[19] подойдёт? — Я разве что правила знаю. Ты в этом посильней меня. — Мне больше нравятся задачки из сёги. Можно решать в одиночку. — Грусть-печаль. А у меня карты есть. Она подошла к кровати и достала из рюкзака коробочку с колодой карт. — Играть в карты вдвоём — вот грусть-печаль. И что, например, ты предлагаешь? — «Толстосум?»[20] — Революция за революцией[21] — и не останется ни бедняков, ни богатеев. — Хы-хы-хы, — довольно засмеялась она. — Хм. Вынув колоду из пластиковой коробочки, она, тасуя карты и раскачиваясь на месте, о чём-то задумалась. Я, храня молчание, хрумкал купленную на её деньги шоколадную соломку «Поки». Перемешав карты в пятый раз, Сакура замерла. Похоже, её посетила блестящая идея — в знак одобрения она несколько раз горделиво кивнула и посмотрела на меня сверкающими глазами. — Раз уж пьём, давай играть в «Правду или действие»! Название было незнакомым, и я нахмурился. — И что же это за игра с таким философским названием? — Ты не знаешь? Тогда я тебя научу по ходу дела. Но сперва — одно, самое важное правило: начал игру — не выходишь ни в коем случае. Ясно? — То же, что «не переворачивай шахматную доску»? Хорошо, обойдёмся без грубостей. — Ты обещал! Злорадно рассмеявшись, она смахнула закуски со стола на пол и ловко разложила карты по кругу рубашкой вверх. Судя по виду, она собралась меня в этой игре размазать, и разница в опыте ей это явно позволяла. Я призвал всю свою спортивную злость и решил обломать ей весь кайф. Ничего, карточные игры в основном выигрываются за счёт ума и везения. Если понимаешь правила, опыт не так и важен. — Кстати, по случаю мы используем карты, но для игры достаточно и «камень-ножницы-бумага». — Верните мой боевой дух!.. — Было ваше — стало наше. Итак, вытаскиваем каждый по карте, кладём в середину круга и переворачиваем. У кого старше, тот выиграл. Победитель получает право спрашивать. — Спрашивать о чём? — Правда или действие. Так, до скольких раз играем? Пусть будет до десяти. Ну, тяни карту. Я выполнил указание, выбрал карту и перевернул. Восьмёрка пик. — А если масть разная, а значение одинаковое? — Ломает с таким разбираться, просто переиграем. Говорю же, правила так себе, нестрогие. К сути они отношения не имеют. Теперь уже она, попивая ликёр, перевернула карту. Валет червей. Я не знал, чем это грозит, но на всякий случай приготовился к худшему. — Есть! Значит, право спрашивать — у меня. Теперь я скажу: «Правда или действие?», а ты для начала ответь: «Правда». Ну, понеслась. Правда или действие? — Правда… И? — Для разгона: кто, по-твоему, самая милая девушка в нашем классе? — Ты это к чему вообще? — Это смысл игры! Не хочешь отвечать на вопросы — выбирай «действие». Тогда я предложу тебе пройти испытание. Но что-то одно нужно выбрать обязательно! — Бесовщина, а не игра. — Напоминаю: выходить, не доиграв, нельзя. Ты ведь согласился? Грубых поступков мне от тебя не ждать, так? Прикладываясь к стакану, она гаденько мне улыбалась, и я, понимая, что она только и ждёт проявления недовольства, стоически хранил невозмутимый вид. Ещё рано сдаваться. Брешь я ещё найду. — А эта игра на самом деле существует? Или ты прямо сейчас её выдумала? В последнем случае я настаиваю, что моё согласие не выходить из игры не имеет силы. — Увы тебе. По-твоему, я настолько недальновидный человек? — По-моему, да. — Хмф! Это почтенная игра, её в стольких фильмах показывали! Я, когда в прошлый раз кино смотрела, специально всё проверила. И спасибо, что дважды напомнил о своём согласии не выходить из игры. Она разразилась жутким клёкотом, словно посланец ада, и её глаза зажглись явным демоническим блеском. Хотя получается, что она опять меня похвалила. В который, интересно, раз? — Давай не будем требовать правды и действий, выходящих за рамки общественных норм и приличий. И ничего эротического, ясно? Придержи своё воображение! — Заткнись, дура. — Хамло!