Встреча получилась нежной и радостной. На самом деле Келли и не хотела расставаться с Кеном. Она любила этого человека и радовалась тому, как он обращается с Шоном. По-видимому, уехав из суматошного Лос-Анджелеса, Кен успокоился. В Беллингхеме у него будет реальный шанс проявить себя. Если он усвоил урок, если разлука сделала его более зрелым и внушила желание честно работать, здесь они смогут построить свое будущее. Келли этого очень хотелось, она мечтала о замужестве и спокойной жизни. Проведенная вместе ночь – первая за много недель – оказалась восхитительной. Лос-Анджелес между тем стремительно превращался в поголовно вооруженный город. Турист из Нью-Йорка, остановившийся в отеле «Мэйфлауэр» в деловой части Лос-Анджелеса, вытащил револьвер и прицелился в перепуганного носильщика, когда тот пошутил, что он Хиллсайдский душитель. Отец одного из государственных защитников держал в семейной машине обломок бейсбольной биты, чтобы жена при случае могла защититься. Не выходила из дому без оружия и работница супермаркета в Пасадене Роксанна Барнуэлл. У нее было больше оснований опасаться Душителя, чем у большинства женщин. Она не верила в случайный выбор жертв. Дом Роксанны находился поблизости от квартала, где жили Синди Хадспет и Кристина Уэклер. Каждый день по пути на работу и с работы девушка проходила мимо того места, где выбросили тело Джудит Миллер. Пасадена дрожала от страха. По радио передавали репортажи о следствии, которое явно зашло тупик. На работе только и говорили о том, что кого-нибудь из сотрудниц могут изнасиловать и убить. Роксанна не отличалась агрессивностью, но при необходимости намеревалась сражаться за жизнь, вместо того чтобы покорно дожидаться смерти. Девушка решила носить при себе пистолет. Однажды в понедельник вечером к белому «тандерберду», в котором ездила на работу Роксанна Барнуэлл, приблизился Ричард Рейнолдс, лаборант кардиологического отделения больницы Лавина в Альтадене. За Рейнолдсом числилась серия сексуальных преступлений, последнее из которых имело место в 1967 году, когда его арестовали за попытку изнасилования. С тех пор он не попадался – а возможно, только теперь решил взяться за старое. Так или иначе, Рейнолдс, угрожая привлекательной девушке пистолетом, уселся в ее машину и велел ехать туда, где он собирался надругаться над ней. Но Роксанна Барнуэлл была не робкого десятка. У нее имелось оружие, и перед лицом опасности она не побоялась бы пустить его в ход. При этом Рейнолдс считал, что жертва достаточно напугана и не станет сопротивляться. И тут Роксанна выхватила пистолет, повернулась к Рейнолдсу и выстрелила. Захваченный врасплох негодяй тоже выстрелил – хотя ответный выстрел, возможно, прозвучал уже после его смерти, за счет рефлекторного нажатия на спусковой крючок, ведь Рейнолдс не ожидал, что девушка даст ему отпор. Как бы то ни было, примчавшиеся на место происшествия оперативники нашли в машине два трупа. Полиция наконец сочла дело Хиллсайдского душителя раскрытым. Мужчина уже был известен как насильник. От него тянулись ниточки к Лиссе Кастин, и в ночь ее убийства алиби у Рейнолдса отсутствовало. Однако по мере расследования его причастность к преступлениям становилась все более сомнительной. По мнению некоторых детективов, для перевозки жертв использовался фургон, и Рейнолдс вроде бы имел доступ к одному фургону, но оказалось, что машина зарегистрирована на имя его брата и вышла из строя несколько месяцев назад. Кроме того, насильственный увоз жертвы не соответствовал обычному поведению Душителя. А после тщательной проверки местонахождения Рейнолдса в ночи всех убийств у него обнаружились убедительные алиби. Через несколько дней застреленного насильника исключили из числа подозреваемых. – Мы зашли в тупик, – признавался лейтенант Фил Буллингтон из отдела по расследованию убийств лос-анджелесского управления шерифа. – Ни одна из зацепок не привела к разгадке. Были проверены все мыслимые версии, но не нашлось даже мало-мальских оснований для ареста. Поэтому мы продолжали надеяться, что однажды, как по волшебству, раздастся телефонный звонок и обеспечит нас новыми сведениями, которые в конце концов приведут к убийце. Долгожданный звонок раздался только в январе 1979 года. Он поступил из Беллингхема, штат Вашингтон, – городка, о котором большинство лос-анджелесских полицейских и слыхом не слыхивали. И лишь тогда началось одно из самых неординарных исследований личности серийного убийцы. Часть третья Убийство и личность Глава 6 После ареста Кена мир Келли Бойд пошатнулся. Ее отец был госслужащим и воспитал дочь в духе уважения к полиции. Даже сам Бьянки не мог отрицать, что по косвенным доказательствам, найденным полицией после обнаружения тел, его следовало задержать как подозреваемого. Однако он продолжал твердить, что не совершал никаких преступлений, и гражданская жена не сомневалась в его искренности. Первым делом она наняла в адвокаты Кену Дина Бретта. Денег у Бойд не было, а системы государственных защитников в Беллингхеме в то время не существовало. Соглашаясь взять дело неплатежеспособного клиента, адвокат взимал плату с города, округа или штата. Бретта не привлекала такая работа, хотя в прошлом ему доводилось за нее браться. Ему и сейчас совершенно не хотелось заключать соглашение с Келли, поэтому поначалу он пообещал уделить ее вопросу выходные и попросил за это сумму, немногим превышающую предварительный гонорар. Защита обвиняемого в убийстве со всеми апелляциями, проверкой сведений и судебными издержками могла обойтись в сто тысяч долларов. Общая стоимость имущества Бойд и Бьянки, по оценке Бретта, едва приближалась к полутора тысячам, а Келли наскребла всего несколько сотен. Обеспечив Кена адвокатом, Келли мало что еще могла сделать, кроме как отвечать на бесконечные звонки родных, друзей, репортеров и полицейских. Она была потрясена, узнав, что в Беллингхем из Лос-Анджелеса прилетели детективы, чтобы поговорить с ней о преступлениях Хиллсайдского душителя. Мысль о том, что Кен причастен к этим убийствам, казалась абсурдной, однако несколько дней назад она бы не поверила, что его вообще могут арестовать. Чего Келли поначалу не знала, так это мнения Терри Мэнгана, который связался с властями Лос-Анджелеса и Рочестера. – Убийства выглядели слишком продуманными для новичка, – объяснил шеф полиции. – Они были хорошо спланированы и тщательно выполнены. Но преступник допустил ошибки, характерные для человека, не знакомого с отношениями людей в маленьком городке, где все на виду. Соверши он такое убийство в большом городе, вероятно, мы не смогли бы так быстро добраться до места преступления. Логично было предположить, что он уже убивал раньше, и тут я вспомнил про дочку Тони Джонсона – жертву лос-анджелесского серийного маньяка. Мы сочли, что просто обязаны предупредить наших тамошних коллег. Лос-анджелесская оперативная следственная группа по делу Хиллсайдского душителя не знала, чего ожидать от беллингхемского управления полиции. Сыщики из крупных городов зачастую смотрят на провинциальных полицейских с легким презрением, как на неумелых охранников – неуклюжих мужланов, которые валятся с ног, пытаясь выхватить оружие. Им просто повезло с поимкой Бьянки, и он, конечно, более перспективный подозреваемый, чем были у них до сих пор. Но связан ли он с лос-анджелесскими убийствами, еще неизвестно. Детективы вообще сомневались, стоит ли ехать в Беллингхем, однако все же поехали. 14 января 1979 года Келли Бойд встретилась с лос-анджелесскими сержантами – Дадли Варни из управления полиции и Фрэнком Салерно из управления шерифа. Она согласилась ответить на их вопросы в присутствии детектива полиции Беллингхема Дэйва Макнила. К моменту допроса было непонятно, какая роль отведена во всем этом Келли Бойд. Что ей известно? Может, она и сама принимала участие в убийствах? Или была жестоко обманута безумцем, повинным в жутких преступлениях, прогремевших как дело Хиллсайдского душителя? А если Бьянки окажется невиновным, не грозит ли полиции иск со стороны Келли, которую также невольно вовлекли в следствие? Сложилась непростая ситуация, и разбираться в ней следовало тактично и грамотно. Допрос начался с процедуры уточнения личных данных Келли. Родилась 17 августа 1955 года; рост 1 метр 57 сантиметров; вес 57 килограммов; волосы светлые; глаза голубые, и так далее. Цель состояла в том, чтобы успокоить Бойд простыми и понятными вопросами. Кроме того, описание внешности надо было сравнить с показаниями свидетелей предыдущих происшествий. В Лос-Анджелесе убийства совершались двумя преступниками, и вероятность участия женщины пока не исключалась. На всякий случай беседу записывали на магнитофон. – Где вы познакомились с Бьянки? – спросил у Келли один из офицеров. – В компании «Калифорния лэнд тайтл», где мы оба работали. Уже зацепка! Однажды на работу в эту компанию пыталась устроиться Йоланда Вашингтон. Неизвестно, насколько серьезны были ее намерения и долго ли она могла там проработать, и все же это зацепка. Совсем небольшая. Крошечный кусочек головоломки. – Это в Лос-Анджелесе? – В Юниверсал-сити. Рядом с Голливудом! Еще одна ниточка. – Чем вы там занимались? – Работала секретарем. – А Бьянки? – Он… Сначала он работал в другом отделении, вместе с моей сестрой, а я ездила туда на обучение, понимаете, я же ничего не умела. Там мы и познакомились. Я подумала: какой классный парень! А однажды он помог починить машину… Примерно так мы и познакомились. Позже его перевели в главное отделение, и мы стали работать вместе. Келли Бойд назвала Кена классным парнем. Опрошенные ранее свидетели характеризовали его похожими словами. Бьянки нравился людям. Впрочем, некоторые считали его чересчур болтливым. Один американский пограничник с канадской границы познакомился с Бьянки, когда тот участвовал в программе «шерифский резерв» округа Уотком. Этот человек рассказывал: – Кен немножко не от мира сего. Вечно болтал про психологию и всякое такое, но любому было ясно, что он ничего в этом не понимает. А вообще классный парень. Коп из него никакой – я бы не стал на него полагаться. Зато совсем не агрессивный. Просто хороший парень. Слегка того, но не убийца. Допрос Келли продолжался. – Где вы жили, когда познакомились с Бьянки? – На Франклин-авеню в Голливуде. – Вы знаете, где была его квартира? – На Гарфилд-авеню в Глендейле. Кристину Уэклер в последний раз видели на Гарфилд-авеню, Синди Хадспет – на Ист-Гарфилд, Джейн Кинг – на пересечении Франклин и Тамаринд-авеню. Новые связи, новые причины для приезда в Беллингхем и гораздо более тщательной проверки Бьянки. – Вы когда-нибудь бывали в его квартире? – Да, я поселилась у него, когда съехала с квартиры на Франклин-авеню. – Когда это было? – По-моему, в мае семьдесят седьмого. – То есть полтора года назад? Келли показали фотографии. На одной из них был подержанный «кадиллак» Кена, изъятый за неплатежи. На ветровом стекле отчетливо виднелась наклейка с гербом округа Лос-Анджелес. Келли опознала машину, что обеспечило еще одну привязку. Благодаря наклейке у машины был «официальный» вид: окружающие (в том числе будущие жертвы) могли предположить, что она принадлежит офицеру полиции. Наклейка укладывалась в предварительную ориентировку, если учитывать, каким способом предположительно совершались похищения девушек. У Кена был жетон, похожий на полицейский, добавила Бойд, но она не знает, зачем он ему. На все вопросы Келли отвечала правдиво и подробно. Она понимала, что единственный путь помочь Кену доказать свою невиновность – ни разу не попасться на лжи. Она должна быть абсолютно честной. А если Кен виновен (чего она втайне все больше опасалась), то правда станет ее прикрытием и защитой. Риска, что ее тоже арестуют, нет. Она продолжит заботиться о Шоне – единственном, кто доподлинно не виноват во всей этой истории. Разговор перешел на Анджело Буоно. Что ей известно о нем? Что она о нем думает? Что делал для него Кен? Келли призналась в своей неприязни к Анджело. С ним она всегда чувствовала себя не в своей тарелке и не видела в нем ни доброты, ни искренности, хоть и не пыталась внимательнее вникнуть в его поведение. Насколько она знала, Буоно никогда ни в чем плохом замешан не был, однако Бойд в этом сомневалась. Следуя своим принципам, она не собиралась указывать Кену, с кем водить дружбу, но сама не собиралась тесно общаться с его кузеном. – У Кена когда-нибудь появлялись крупные суммы денег, которые вам… – Никаких крупных сумм не было, но несколько раз мы оказывались на мели, и тогда Кен говорил: «Схожу к Анджело. Он одолжит нам деньжат, если они у него есть». А потом возвращался с двадцатью или сорока долларами. Келли рассказала, что ее гражданский муж часто ходил звонить по телефону из глендейлской библиотеки. Очередная зацепка! Девочку по вызову в «модельном агентстве» заказали именно из библиотеки. Всплыли и другие интересные факты – не улики, просто неизвестные подробности, которые требовали проверки. Так, Келли рассказала о поисках фотографии бывшей жены Кена, которую попросил показать один из беллингхемских полицейских: – Я заглянула в нижний ящик комода Кена и увидела, что поверх его белья лежит розовая короткая пижама с трусиками на резинке – не обычными пижамными шортами, а именно трусиками на резинке. Но раньше она никогда не попадалась мне на глаза. Я вытащила ее и показала Дэйву [беллингхемскому детективу], а он говорит: «Да, мы видели ее в ночь после убийства, когда обыскивали дом. Она была свернута и засунута под белье». Пижама не моя. И не моей сестры. Не знаю, чья она, но честно говоря, меня удивило, что она там оказалась. Женская пижама. Может, она принадлежала одной из жертв Душителя или имела отношение к нераскрытому убийству? Или Кен использовал ее для каких-то других целей? Келли заверила, что он не бисексуал и никогда не переодевался в женскую одежду. В его сексуальном поведении не было никаких отклонений. Так что же все это значило? Дин Бретт – адвокат, нанятый Келли Бойд для Кена Бьянки, – отличался независимым духом. Он напоминал первопроходца-интеллектуала, который днем возводит себе шалаш, а по ночам при свете костра читает книги. Он считал себя одним из самых либеральных юристов в Беллингхеме и, не будучи адвокатом по уголовным делам, иногда брался за них, поскольку в городе не было системы государственных защитников. Бретт питал стойкое отвращение к бюрократии государственных структур, а особенно ненавидел поголовную некомпетентность юристов городских и окружных учреждений. Выпускник юридической школы, выступая государственным защитником, или окружной прокурор обязательно получат гонорар, даже если выполнят свою работу из рук вон плохо. Такие люди не сталкиваются ни с испытаниями, ни со сложными задачами, что претило устремлениям Бретта. Обвиняемый в убийстве имеет право изучить все имеющиеся против него доказательства. Вдобавок его адвокат может рассчитывать на помощь следователей, если потребуется найти или проверить информацию. Однако Бретт сразу настроился докопаться до самой сути. Он хотел составить полное представление о личности Кена Бьянки – человека, которого всё увереннее считали главным подозреваемым не только по беллингхемскому двойному убийству, но и по дюжине лос-анджелесских удушений. Кто таков его подзащитный? Где его корни? Каким было его детство? Почему он оказался в ситуации, когда ему внезапно пришлось сражаться за свою жизнь, упорно отрицая причастность к страшным преступлениям? Дин Бретт начал устанавливать контакты со всеми людьми и организациями, которые имели отношение к Кену Бьянки на протяжении многих лет. Собранные таким образом сведения составили поразительную историю, которая еще долго будет обсуждаться психиатрами и социологами. Жизнь редко улыбалась Фрэнсис Буоно, матери Кена. Ее родители, итальянские иммигранты, некогда поселились в городе Рочестере, штат Нью-Йорк. Истовые католики, любые формы предохранения от беременности они считали грехом, а большую семью – даром Божьим. Фрэнсис была одной из восьми детей Буоно.