– Как я понял, сейчас. Алекс поцеловал руку Джейны и кивнул. Кажется, есть у него мысль. – Ладно. Всё равно ещё ждать представителей короля и Бриньяра. Попробую поговорить ещё раз, быть может, она и правда услышит. Джейна легко поднялась и потянула его за руку, помогая встать. Отпускала на встречу с той, что когда-то владела его сердцем, а потом запросто отдала на расправу. – Моей веры в тебя хватит на двоих, – сказала она с загадочным огнём в глубине глаз. Алекс не удержался от того, чтобы поцеловать её снова, пускай и на глазах у Эрика с Варием. Пусть. Жить, дышать, ощущать и чувствовать себя живым – это стоит того. Задевая то одним плечом, то другим стены и картины узкого коридора, Алекс добрался до покоев Талиры и гвардейцев перед ними. Один из них был как раз тот, кого ему пришлось в храме отшвырнуть к стене. Оклемавшийся ивварец теперь смотрел на Алекса слишком дерзко, будто не просто на врага, а на того, кто лично перешёл дорогу. Но всё же вышколенность личной императорской стражи дала о себе знать, и без лишних слов гвардейцы расступились. Талира стояла у одной из картин с портретом отца бывшего губернатора Итенского архипелага, на котором продолжала кипеть война, и о чём-то сосредоточенно думала. Наконец Талира повернулась к нему. Грозы прекратились, будто небо полностью выплакало всю горечь, наступило затишье, и вечерний свет вдруг смягчил черты лица императрицы, сгладил и изящную горбинку носа, и точёность каждой линии, только всё равно повеяло тоскливым одиночеством. На миг Алекс даже усомнился, что был вправе убить единственного близкого ей человека. Наверное, Талира и мечтала порой освободиться, но Эван явно долго был рядом, чтобы это так легко отпустить. – Есть новости про короля и Бриньяра? – прервал тяжёлую тишину Алекс. Кто бы подумал, что после всего произошедшего он найдёт в себе силы разговаривать с ней, как прежде. Они снова остались наедине, как будто не прошло пять лет с тех свиданий в Ивваре. Только сами они уже были другие… и это позволило быть откровенными, настоящими, не играть роли и не надевать маски. Талира даже немного напомнила прежнюю своенравную невесту императора, только теперь помимо молодого задора и эгоистичных чувств она обрела что-то ещё. Что-то, что позволило ей выстоять и сохранить себя в сопротивлении Эвану и остальным охотникам за властью. – Да, – Талира отвернулась к заходящему солнцу. – Посланник короля прибыл час назад, и я попросила о переговорах с Элайасом и Верховным Служителем Энарии. Они начнутся завтра. – Думаешь, они уступят вам архипелаг? Талира невесело усмехнулась: – Нет, конечно. Хоть наши войска и заняли столицу, король не уступит свои земли и будет бороться до последнего. – Она обхватила пальцами свои локти. – Я много думала о том, что вы рассказали о дарханах и о Служителях. Никто из моих советников не поддерживает меня, а некоторые за глаза называют сумасшедшей. Это они ещё не знают правду про Эвана и то, что случилось в храме. Алекс осторожно подошёл ближе, хотя в любой момент ожидал, что она может сменить милость на месть и предпочтёт сохранить ту власть, что имеет, чем вмешиваться в вековое противостояние за веру. Она сама верит в Покровителя или верила, а мир не терпит резких сломов… – Эта война слишком затянулась, ты сама знаешь. Эван искал пути добраться до дарханов, разделил Церкви ради своего влияния и новых земель и добился того, чего хотел. Не удивлюсь, если делом его рук окажутся и провокации с дочерью губернатора, и зачин мятежей на Северном. – Теперь ничего не докажешь. – Верно. И это неважно. Талли, я вырос здесь, на севере этого острова. Здесь всю жизнь прожили мои родители, мой отец погиб несколько месяцев назад. Я прекрасно знаю, что здесь было слишком много ивварцев, чтобы сохранялся мир… – К чему ты это говоришь? – К тому, что вижу только одно решение. Твой народ никогда не простит, если ты уступишь королю и вернёшь Энарии завоёванные земли. А Бриньяру нужна прежняя церковная власть, которой его лишил Эван. – …чему многие в империи по-прежнему не рады, особенно старообрядцы… Алекс присел на край стола и взглянул Талире в глаза: – Церкви Иввара нужен более мудрый правитель. – Хм? – Талира вопросительно выгнула бровь и недоверчиво сощурилась, ещё больше став похожа на кого-то из семейства кошачьих. – Нет, – растянул в широкой ухмылке губы Алекс, – не я. Это было бы… слишком странно. – Действительно. – Талира слегка опёрлась о стол кончиками пальцев и тоже впервые за эти дни улыбнулась, хоть и с оттенком горечи. – Так кто? – Король не дурак, он уже сам видит, что отвоевать Северный Итенский встанет ему слишком дорого. Уступи Бриньяру, предложи вернуть религиозное влияние в Ивваре, и они не смогут отказать. Северный останется за вами, слишком много жертв полегло здесь. А Верховным Служителем, хотя скорее его духовным наставником, может стать тот, кто вскоре пройдёт обряд посвящения… Вы же сможете обставить всё так, что мудрость этого человека не станет обсуждаться и поддаваться сомнению? – Это безумие, Алекс. Верховный Совет никогда не пойдёт на это! – Главное, что Лайдж пойдёт. Оставь это нам с ним. А убедить остальных – дело десятое. Талира оторвалась от стола и взволнованно прошлась до окна, потом снова резко развернулась: – Почему там, где ты, весь мир начинает сходить с ума? – Наверное, роль у меня такая… сводить всех с ума. И себя в том числе, – Алекс вздохнул: – Но хочу оставить это в прошлом. И всё остальное, что происходило раньше. Она снова отвернулась в сторону. – Я ждала, когда ты об этом заговоришь. – Просто понял, насколько хорошо говорить прямо и искренне. Спасибо, что ты слушаешь. Спасибо, что ты нашла в себе силы… не уничтожать всех нас. Это мудро, это помогло мне… сохранить себя. – Алекс поднялся, подошёл к ней ближе и замер, когда она чуть вздрогнула. – Я же говорил, ты будешь хорошей императрицей. – И ты повторяешь это после того, как я отправила тебя в темницу и хотела казнить?! И казнила… – Прежде спокойное лицо исказило наконец что-то настоящее – давняя, острая боль. – Я убила тебя! – Меня и надо было убить. – Я не понимаю. – Мне просто надо было умереть, чтобы понять хоть что-то. Талира рассмеялась, невесело качая головой: – Я ведь почти ничего не знала о тебе. И мне не хватало… так не хватало наших разговоров! Мои слова в письме были от чистого сердца, – подняла она на него свои зелёные глаза, в которых плеснулось такое одиночество, что даже Алекс это почувствовал. – Та девушка – теперь твоя жена? – Да. Она моя жена. Его женщина, сумевшая простить врага и убийцу родных ради жизней других и хрупкой надежды на мир. – Думала, ты всегда будешь сам по себе. Одинокий морской волк в свободном плавании. – Я тоже так думал. – И Алекс продолжил со смехом: – Но трудности, которые посылают нам боги, – ступени, по которым мы поднимаемся и растём. Шучу, конечно, это не про мой брак… – И он спросил уже серьёзно: – Ты… любила Эвана? Талира больше не отворачивалась и не скрывалась, смотрела задумчиво ему в глаза и так же медленно и тихо ответила: – Не знаю, Алекс. Знаю, что теперь всё будет по-другому. – По-другому – не всегда значит хуже. – Алекс невольно бросил взгляд на окно, за которым уже село солнце. Остался только ярко-красный закат, такой красный, как в его видении перед смертью. – Уверен, ты отлично справишься с переговорами с королём, Бриньяром и Своим Советом. В отсутствие Эвана твоей поддержкой станут Лайдж и Варий. Не думаю, что мне стоит там появляться после всего, что было. Дай нам уйти так, словно нас здесь не было. И верни землям и людям мир – оно зачтётся, знаю. – Я не могу ничего обещать. – Пока достаточно того, что ты поверила и услышала. И не только ты. Хочу верить, что будущее зависит не от неведомых сплетений судьбы, но и от нас самих. Сейчас самое время доказать это делом. Да, я глупый борец за справедливость, это может звучать наивно, но… нам всем нужен ещё один шанс. Императрица опустила взгляд и потом ответила, снова взглянув на него: – Тёмный тебя побери, Алекс, даже я растрогалась. Жаль, слишком много людей знают тебя в лицо, а то я бы даже рискнула повторить предложение пойти к нам на службу. – Хм. Даже не знаю. Это слишком большое преимущество в войне против короля. Талира окончательно расхохоталась: – Ты стал ещё более самоуверенным. – Я бы назвал это миром в душе. Война стихла, вот здесь, – прижал он ладонь к груди, – и мне хорошо. Ещё есть что познавать, но этот путь больше не уводит во тьму, теперь я чувствую это. – Она такая же?.. – спросила Талира задумчиво. – Такая же ненормальная? Наверное… Это тоже предстоит понять нам обоим. Твои тайные службы дадут уйти? Приятно чувствовать себя невидимым на виду у целого города, но хочется вернуть себе свободу. – Да, только после того, как король покинет остров, иначе я не гарантирую безопасность. Сейчас в городе слишком много лишних людей… Хм. Жаль, пожалуй, я хотела бы видеть Бриньяра и Элайаса на этой встрече с тобой. Судя по твоим словам, они бы были приятно… или неприятно удивлены. – Талира опустилась в кресло с видом настоящей королевы: в меру властной, в меру сдержанной и при этом таящей в мыслях нечто недоступное простым людям. – Мои люди проводят вас, когда всё стихнет, нет резона теперь предавать тебя. Все, кто мог мне угрожать, отныне мертвы, а кто ещё нет, то скоро будет. – Звучит чудесно. Я не про убийства, ваше величество. – Алекс с усмешкой склонил голову: – Мы дождёмся окончания переговоров и покинем остров. – Тебя ждёт «Ясный»? – Нет. «Ясного» больше нет. Я уничтожил его и погубил людей. Но… Тёмный меня подери, море манит меня снова. Талира улыбнулась одними губами: – В морском переходе до Итена я хотела понять твою страсть. Буйное море действительно прекрасно, но всё же мне спокойнее на земле. – Талира коснулась пальцами уставших глаз. – Ладно, хватит, иди уже. Иди. Мне надо подумать. – Слушаюсь и повинуюсь, ваше величество. – Алекс улыбнулся, отдал честь и вышел из пышного зала. * * *