– Как вы вырвались?! – с нетерпением спросила Джейна, вглядываясь в его лицо. – Тут были ещё ивварцы, боюсь, за нами идут. А нас… – Не боись, – хмуро отозвался Эрик, чуть насмешливо встретившись взглядом с Серым, который спустился к ним. – Остальных задержали, как могли. Время есть. – Где наши? – снова спросила Джейна, имея в виду команду. По мрачным лицам матросов в темноте было не понять, что произошло. – Они придут? – Едва ли. – Объясни, – остановилась она на склоне. – Девятерых убили, – не оборачиваясь, ответил Эрик. – Остальных – не знаем, может, кого просто повязали. Мы ушли чудом, когда увидели, что они по вашему следу двинули. Джейна потрясённо замолкла. Девятерых убили. Отчего-то она ещё верила, что ивварцы не тронут тех, кто в деревне. Ведь тот командир ивварцев обещал… ведь они пришли не сражаться, а искать дарханов и Вария! От мысли о том, что Алекс потерял почти треть команды, на сердце засаднило. Она ведь знала их всех. – Идём, – повторил Эрик, и в его голосе прозвучало что-то, что заставило спрашивать снова: – Дядя? – Имейр убит, – без эмоций отозвался Эрик, продолжая идти. Джейна споткнулась. Нет! Это всё бред… – Убит? Как? – также без эмоций в голосе переспросила она. – При сопротивлении командиру, – сухо отозвался Ирвен за Эрика. На крики появился Гарс и о чём-то принялся спрашивать, но у Джейны в голове корабельным колоколом гудели слова Эрика «Имейр убит». Дядя убит. Его больше нет. Его нет так же, как и матери, отца. Убит… Кто-то толкнул в ушибленное в схватке плечо, но Джейна даже не дёрнулась. Слышались крики и встревоженные голоса, кто-то ныл про тяжесть, старуха Зарен натужно кряхтела и кашляла так, будто собралась помирать, но снова и снова в голове отчётливо звучали только слова Эрика. В поднявшейся суете Джейну не трогали, но позже кто-то схватил за руку и заставил очнуться. Хильда. Джейна проморгалась от тумана в глазах – или то был непроходящий ливень? – и взглянула в знакомое лицо тёти. Она ещё ничего не знает. Но и время ли сейчас знать?! Матросов убили. Имейра убили. Значит, могут запросто разделаться и с остальными, едва ли их остановят женщины и дети. И значит, надо молчать и продолжать идти, пока не стало поздно. Джейна ещё раз оглянулась в сторону покинутого Сагарда, но увидела только сумрак вечного лаврового леса, укрытого низкими облаками. – Поднимаемся, – чужим голосом позвала она. – Ещё немного, и дойдём до Козьего плато, там передохнём! 18 Сделать вдох Уже долго Джейна ступала по шатким камням в полубреду. Рассветные облака путались в ногах, укрывали окружающие вершины, которые то выглядывали, то снова пропадали. Перевал проходили тихо – Изен и ещё пара ребят помогали спускаться с крутых склонов, – Джейна присматривала, как вымотанные трудной дорогой деревенские перебираются по узкому проходу и движутся вперёд. – Держись там крепче, – почему-то шёпотом напутствовала она пятилетнюю девочку, отпустив её руку. Не хотелось нарушать тишину. Казалось, будто вулканические горы сурово молчат и пристально следят за непрошеными гостями, провожая каждый их шаг. Дорога через горы, да ещё с кучей стариков и детей, вышла гораздо, гораздо дольше, чем можно было представить. Слишком часто приходилось останавливаться, поджидать отстающих и помогать упавшим. В тот раз Джейна умудрилась добраться до соседней деревни за считаные часы, сейчас же шли второй день. Позади остались в плену близкие и родные… Оставалось надеяться, что ивварцы, не обнаружив то, что искали, в конце концов оставят деревню и уберутся с острова. – Оно? – кивнул Эрик вперёд, первым заметивший в кронах деревьев далеко внизу признаки деревни. Зоркий, настоящий марсовый, хоть теперь часто щурится из-за шрама по краю века. – Оно, – едва слышно отозвалась Джейна, не ощутив даже облегчения, что они почти дошли. Спустя час показались первые крыши домов Инхи. Самая отдалённая от столицы деревня острова, затерянная в глубине так, что с трудом найдут даже те, кто знает о её существовании. Хотя у них был собственный узкий и крутой выход в маленькую бухту, но живущие здесь привыкли к уединению и покою. После спуска с перевала снова сделали остановку: по крайней мере двое – старуха Зарен и Мира – дальше идти не могли. Все устало разбрелись по склону, кто-то доставал прихваченные в бегах припасы, допивали последние глотки воды. Эрик с Ирвеном растянулись под деревом. Джейна увидела Серого, стоящего ниже по склону лицом к уже видневшемуся отсюда морю. Не понимая точно, чего хочет, она спустилась к Дорану и осталась рядом. Мокрый ветер гулял по коже и заставлял ёжиться от озноба. Они стояли среди редких невысоких деревьев, застрявшие в облачном тумане, в войне, охватившей остров, беспомощные и лишь со смутной надеждой на спасение тех, кто в плену. Невозможно поверить, что она больше не увидит строгого дядиного лица: сведённых густых бровей и чёрной бороды, не услышит сумрачное «Джейна» с непременным качанием головы и не попросит прощения – за свой побег и, главное, за своё недоверие. Дядя оказался куда благородней и справедливей того образа, что она создавала в голове, и за это было особенно больно. Вид далёких домов напомнил о Шинтаре, о матери и отце, родном доме, и Джейна не смогла удержаться. Как будто то, что она так старательно запирала на замок, о чём не давала себе думать – эта давно затаённая в сердце боль снова вырвалась на свободу. Мама… Отец. И теперь дядя. Все мертвы. Это слово казалось грузом, тянущим за собой на дно. Во тьму. Внутри холодело. Вновь и вновь Джейна пыталась сдержаться, но воспоминания – будто короткие видения – вспыхивали перед глазами, и слёзы продолжали жечь глаза и кровавую ссадину на скуле. Может, это ещё и её магия так выворачивает душу, особенно остро сейчас, когда она ждёт ребёнка. Снова перед глазами лицо матери, ласковый взгляд, её руки и тающий на глазах образ… Руины убежища. Искренняя молитва отца воскресным вечером. Подсвеченная огнями гостиная забытого дома, мерный шум прибоя за окном. И мёртвый отец, утонувший у берега. А теперь и дядя, и ивварцы – хладнокровные убийцы. – Я… соболезную тебе, Джейни. – Неожиданно тёплые ладони Дорана опустились на плечи, и только тогда Джейна ощутила свою окаменелую спину, каждую мышцу, сжатую до глухой боли. Должно быть, она шла с этим всю дорогу. – Имейр был человеком удивительной твёрдости и силы, – добавил Серый, помолчав, и уважение в его голосе смешалось с неподдельной скорбью. – Он много значил для всех нас. – Просто… до сих пор не могу поверить. Джейна старательно отворачивалась в сторону, но не делала ни одного всхлипа, хотя тело содрогнулось в беззвучных рыданиях. Но она молча пережидала собственную истерику, стиснув себя за локти и впившись короткими ногтями в кожу под рубахой. От рук Служителя шло тепло, которого она так давно не ощущала – с тех пор, как ушёл Алекс. Будто на миг сквозь пелену облаков проглянуло солнце и огладило лучами. А может, его касания, как настоящего Серого, и впрямь смогли прекратить видения – даже дышать стало легче. Доран чуть приподнял ладони над её плечами – так, чтобы она продолжала чувствовать тепло, – и невесомо огладил её руки. Он беззвучно вздохнул… или ей показалось, но истерика отступила, и даже комок в горле будто исчез. – Доран, а ты… что бы сказал Покровитель о тех, кто убивает своих единоверцев? – заговорила она. Доран чуть стиснул пальцы, словно её вопросы делали больно, а потом медленно поднял свои руки и отступил на шаг за спиной. – Они пришли с именем Покровителя, но его ли волей? – начал он, словно говорил сам с собой. Джейна резко обернулась, чтобы видеть его глаза. Он посмотрел на неё и продолжил: – Они убивают живых людей. Убивают во имя борьбы с магами. – Он сделал упор на последнем слове, и от черноты его зрачков Джейну пробил холодный пот. – Но я тоже маг, а ты – один из них, – перебила она. – Так почему ты мне помогаешь? Доран спокойно встретил её взгляд. «Почему не сдал сразу другим Серым. Почему не выдал правду и не выполнил свой долг перед Покровителем, в которого веришь». – Я не один из них, потому что я не убиваю, – твёрдо сказал Доран. – Да, я служу Покровителю. И да, мой долг защитить мир от таких, как ты. Он надолго замолчал, с горькой усмешкой и толикой любопытства изучая Джейну, но, прежде чем она успела ответить, продолжил: – Вот только ты спасаешь жизни, а не отнимаешь их. Так кто на самом деле служит Покровителю? Вспомнилась недавняя их ссора на склоне. Почему ей всегда хочется уколоть Дорана? Задеть? Неужели та правда про Серых Служителей до того жжёт обидой сердце – за вековой обман, за свою собственную наивную веру и за преследования магов, – что она хочет и ему раскрыть глаза? – Мой отец верил так искренне, что и меня заразил. И я так долго ни в чём не сомневалась. – Джейна помрачнела и продолжила уже решительней: – Теперь всё изменилось, Доран. И я хочу спасти жизни не ради Покровителя, а потому что иначе не могу. Потому что моя вера больше не принадлежит богу, а принадлежит тому, что даёт мне силы жить, – любви. – Любви… – повторил ей в тон Доран и вдруг чуть наклонился вперёд. Его лицо оказалось так близко, что дыхание согрело и без того запылавшие щёки Джейны. С такого расстояния отчётливо виделись светлые волоски бровей и короткой бороды, следы усталости и потерь. Не к месту подумалось, что он на самом-то деле моложе Алекса. – А с чего ты решила, что Покровителю нужна чья-то ненависть, Джейни? Теперь в его внимательном взгляде что-то начало смущать. И это личное «Джейни». И то, как смотрел на неё тогда на свадьбе, держа за запястье и рисуя знаки Покровителя на руках. Джейна медленно отвела глаза, и Доран тоже молчал, хотя, кажется, прочитал её мысли. Она убрала за ухо выбившуюся прядь волос и коснулась пальцами висков, словно повторяя привычку Алекса. Она, наверное, сейчас особенно хороша. С кровоподтёком под левым глазом, покрытая грязью и потом, вусмерть уставшая от дороги. Губы сами собой скривились в усмешке: – Я думала, таких Серых, как ты, не бывает. – Но я есть, – едва слышно выдохнул Доран и медленно выпрямился. Пару мгновений он ещё смотрел ей в глаза, точно собирался что-то добавить или даже жалел об уходящем моменте этой странной… близости? Но потом лишь мотнул головой и двинулся прочь. Джейна смотрела ему вслед. Если Доран не намерен предавать, способен ли помочь? Она почти падала от усталости, опустошения и острой тоски и новых видений просто не выдержит – рухнет без сил. А кажется, что стоит хоть на миг закрыть глаза, как они накроют с головой. А может, стоит признаться, её и саму тянет к нему – как к тому, кто в этот тёмный час знает хоть какой-то ответ на вечный вопрос о том, что после смерти… Она остановила его, поймав за руку: – Доран, пожалуйста… расскажи молитву, что читают по погибшим. – Надо было отпустить боль, надо было снова услышать низкий голос Служителя, пробирающий до самых глубин, так, что не оставалось других мыслей – только мерное, успокаивающее звучание слов, наполненных светом. – Пожалуйста. И Доран с колебанием, но всё же остался. Осторожно взял её ладонь между своими, чуть вздохнул и заговорил тихо о тех, кто больше не с ними, но остаётся рядом частицей своей души. Исполнившие свой долг на земле и отдавшие любовь тем, кто в ней нуждался… Джейна прикрыла глаза, и лихорадочные образы наконец растворились, уступив на время мерному шуму горного леса, чарующему звуку низкого голоса и хотя бы минутному – покою. * * * До деревни дошли уже гораздо легче – надо было просто спускаться по нахоженным тропам в долину ущелья. Встретили их удивлённо и встревоженно, но после краткого рассказа об ивварцах и трудном переходе расспросы смолкли – занялись делом.