Тут я не боялся, что меня уличат во лжи, про большие баронские ярмарки знали многие. В Лесном краю это было одно из главных событий. Весной и осенью все его жители собирались в баронстве Лейнстер, где потом целую неделю шумели, торговались и выпивали на большом лугу у стен городка Лейнст. Там еще состязания разные проводились – кто дальше бревно бросит или на гладкий столб за новой шляпой полезет. Мне про это мастер Гай во время нашего путешествия рассказывал. – Мой старик тоже пытался меня торговлей заняться заставить, но я – ни в какую, – сообщил мне Карл. – Я ему сразу сказал: в состязаниях поучаствую, а смолу и мед продавать не буду, не мое это. – Ты какой сын? – без лишних предисловий спросил у него я. – Второй, – ответил Фальк. – А я третий. Так что ты взбрыкнуть мог, а я нет, мне потом отец жизни бы не дал. – Отцы – они такие, – согласился со мной Карл. – И очень хорошо, что ты от этого дела не отлынивал, – без тени шутки сказала Аманда. – В результате мы теперь спокойно доберемся до Анджана. – И не только мы, – дополнил ее слова я. – Наши лошади – тоже, это тоже важно. На баркентине Раваха-аги их перевезти можно, тогда как большинство суденышек вольных капитанов к такому не приспособлены. Это, знаете ли, аргумент. – Более чем веский, – признал де Лакруа. – Но главное то, что этому капитану можно верить. Точнее, я верю чутью Эраста. Хотя да, деньги этот капитан запросил немалые. Немалые? Робер смягчил ситуацию. Если бы не куш, который мы сорвали на турнире в виде доспехов и коней, то пришлось бы даже скидываться. – Ну что, этот вариант всех устраивает? – уточнил я. – Гарольд, за тобой последнее слово. Просто мне надо задаток капитану отнести. – А он с ним не смоется? – с подозрением поинтересовался Флик. – Знаете, как бывает – придем мы завтра на причал, а корабля и нет! И задаток – тю-тю, ушел в океан. – Останься ночевать там, – пожал плечами я. – Не думаю, что капитан будет против. Опасения Флика были напрасны – никуда Равах-ага за ночь не уплыл. Да и было бы странно, если бы он так поступил, согласитесь? Утром, едва взошло солнце, мы уже были на борту баркентины и наблюдали за отдаляющимся Макхартом, покрытым утренней дымкой. – В первый раз, если честно, буду плыть по океану, – сообщила нам Луиза, тревожно глядя на бирюзовые волны. – Мне как-то даже страшновато. Муторно мне как-то. Я ведь плавать не умею. – Зря, – заметил проходящий мимо нас Равах-ага. – Нет, мое судно очень и очень надежное, так что бояться вам нечего, но умение плавать полезно в жизни вообще. – Капитан, как скоро мы прибудем в Анджан? – спросила у него Аманда. Вообще-то этот вопрос Раваху-аге уже задавал Гарольд, но наша спутница в этот момент отвлеклась и ответа на него не слышала. – На все воля богов, – поднял руки к небу капитан и уже более деловито ответил: – Три-четыре дня, все зависит от того, как будет вести себя океан. А пока – не желаете ли со мной позавтракать? Еда сближает. Равах-ага был умнейшим человеком, это я понял еще тогда, когда с ним договаривался. Мне даже не пришлось ему озвучивать свои пожелания. – Первое – твои друзья ничего не должны знать о том, что между нами есть какая-то связь, – сказал он мне тогда и загнул один палец. – Так, – признал я. – Второе – я должен вести себя, как настоящий купец, чтобы твои друзья были уверены, что все обстоит именно так, как ты им и описал, – продолжил он. – Снова угадали. – Я даже головой повертел от уважения к нему. – По сути, это две стороны одной монеты. – Равах-ага забросил в рот засахаренную сливу. – Да и купца мне не надо разыгрывать, я он и есть. – Да? – недоверчиво спросил я. Не знаю, почему, но мне казалось, что он не купец. Ну да, выглядит он, как настоящий торговец всем, чем только можно, и судно его производит такое впечатление, и все-таки… – Поверь мне. – Равах-ага засмеялся. – Купец, купец. И друзья твои ничего не заподозрят. Он сдержал свое слово – мои соученики были от начала и до конца путешествия уверены, что находятся на купеческом судне. Равах-ага же от всей души развлекался, изображая из себя прожженного торговца, расспрашивая их о ценах на восточные товары в их родных городах, цокая языком и восклицая: «О, небеса, вот где надо мои специи-то продавать!» Это все, надо заметить, еще сильнее убедило меня в мысли о том, что никакой он не торговец. Или, скажем так, не только торговец. Впрочем, о том, кто он на самом деле, я не сильно задумывался, поскольку поиски истины в этом вопросе меня не особо занимали. Какая, по большому счету, мне разница, кто он есть? Самое главное – он доставит нас туда, куда нам надо. А если повезет, то и обратно. Что примечательно – в последнем вопросе мы с Гарольдом были солидарны. Ближе к концу путешествия я стал свидетелем одного интересного разговора. Дело было вечером, когда на небо высыпали яркие звезды. Я сидел на носу судна и глазел на водную гладь, печалясь о том, что скоро этот отрезок пути будет позади. Мне вообще на корабле странствовать понравилось больше всего. Удобно и безопасно, ты едешь, тебя везут. Никакой тряски, никаких забот, никаких разбойников. Конечно, есть вероятность, что какие-нибудь лихие ребята могут попробовать захватить корабль, но такое возможно не здесь, такие штуки были в порядке вещей ближе к Северу. А здесь, в южных водах, пиратов давно не водилось, Семь Халифатов знали свое дело, они очень быстро выслеживали тех, кто промышлял разбоем, и сначала устраивали им веселую жизнь, а после обеспечивали страшную и долгую смерть. Морские разбойники могли повредить торговым делам Халифатов, то есть ударить их по кошельку. А этого делать никому не рекомендовалось, деньги были чуть ли не официальной религией государств Дальнего Юга. А если совсем уж честно, мне просто нравилась вот такая жизнь, на воде. Нравилось хлопанье парусов, веселые дельфины, которые стремительно скользили в волнах рядом с носом корабля, галдеж команды. Все нравилось. И на душе у меня было так спокойно, как давно не было, будто океан оттянул на себя все плохое. Интересно, а есть разделы магии, которые связаны с морями и океанами? Ну, морской маг или что-то в этом роде? Так вот, сидел я, глазел на небо, сливающееся на горизонте с океаном, размышлял обо всем сразу и ни о чем в частности, и услышал вдруг: – Капитан, так вы подумали о моем предложении? – это был Гарольд. – Оно интересно и небезвыгодно, – ответил ему Равах-ага. – Но при этом еще и небезопасно. Поймите, ваша светлость, тут ведь очень много нюансов. Эти воды наши, здесь правит закон, который установила моя страна. С ним даже власть Южных королевств мирится, признавая нашу силу. А те места, куда вы предлагаете мне отправиться, – другие, там чужие законы и чужая власть. Я купец, а не воин. И команда моя – обычные моряки, они знают, как выстоять в шторм и найти путь в тумане, но мечи и луки – это не их стихия. – Золото и дружба с короной Силистрии – хороший куш, – проникновенно произнес Гарольд. – Это крайне хороший куш. – Это просто отличный куш, – подтвердил капитан. – Потому я с вами и веду эту беседу, вместо того, чтобы сразу сказать «нет». Ага. Стало быть, Монброн склоняет его к тому, чтобы по возвращении из гробниц доставить нашу развеселую компанию куда дальше, чем обратно в Макхарт. Может, даже к западному побережью, откуда нам до замка не так и далеко будет добираться. Разумно, даже более чем. Хотя вряд ли Равах-ага согласится. Да и будь на его месте настоящий купец, он бы тоже на это не пошел. Сомнительное предприятие – слишком далеко, слишком опасно. Предполагаемая выгода не перекрывает потенциальных рисков. – Я буду думать, – остановил капитан Гарольда, который начал было приводить еще какие-то аргументы. – Мне все ясно. – Когда можно будет узнать ваше решение? – напряженно спросил у него мой друг. – Пока не знаю, – благодушно ответил Равах-ага. – Я пробуду в Анджане неделю или около того, так что мы еще непременно увидимся. Приходите дней через пять в порт, ко мне в гости. Посидим, покушаем и решим, что будет дальше. Но, надеюсь, если мой ответ будет «нет», то это никак не скажется на возможных торговых отношениях с вашей родиной? Пусть и без тех льгот, что были мне обещаны в случае содействия, но… – Даже не сомневайтесь в этом, – веско произнес Гарольд. – Вы всегда будете желанным гостем в моем городе и моем королевстве. – А большего мне и не надо. – Равах-ага чем-то пошуршал. – Однако ветер свежеет, как бы волна не поднялась. Но это не страшно, завтра к полудню мы уже будем в Анджане. Может, вина на сон грядущий? – Почему нет? – отозвался Гарольд, и они ушли в каюты. А я потом еще долго думал о том, как изменился мой друг. Ведь если бы ему еще год назад сказали о том, что он будет просить купца о помощи, то сболтнувшего такое ждала бы хорошая трепка. Монброн – и не приказывает торгашу, а договаривается с ним? Абсурд. Однако же вот – просит. И, заметим, если и волнуется, то уж точно не относительно вопросов чести. В основном переживает, согласится купец помочь или нет. Мы все меняемся, может, это не слишком заметно, но тем не менее. Ну, кроме Флоренс, которой это особо и не нужно. Ей проще, чем кому-либо из нас, она сразу выбрала в нашем маленьком сообществе роль, которая заключается в том, чтобы никому не мешать и служить главным нашим украшением. Да никто и не против этого. Кстати, Равах-ага сразу положил на нее глаз, это было заметно. Но, к его чести, ухаживания нашли отражение только в блюде восточных сладостей, которое он послал Фло, и витиеватых комплиментах, что он отвешивал ей на палубе. Флоренс было приятно, но Луизе и Аманде она потом сказала: – Он же старый. И еще с бородой. Не люблю мужчин с бородой. Так что она не думала о том, что нас ждет впереди. Ее ведут, она идет – все в порядке. А вот Гарольда жизнь в этом походе выгибала уже не раз и, надо полагать, не оставит его вниманием и дальше. Хотя это относится и ко всем нам, чего уж. Ближе к следующему полудню наше судно пришвартовалось в порту славного города Анджана. – Вот и все, – сказал нам Равах-ага. – Я выполнил то, что было обещано, и доставил вас в самый южный город Королевств. Надеюсь, вы славно проведете здесь время. – Даже не сомневаюсь в этом, – вздохнула Флоренс. – Спасибо вам, милый капитан, путешествие было приятным. – Невероятно, – просипела Луиза, которую непрестанно мутило с того момента, как она взошла на борт «Луноликой Лейлы». – Простите, Равах-ага, но я очень хочу ощутить под ногами землю. Очень. Ох! И, знаменуя прощание с кораблем, Луиза привычно бросилась к борту и перегнулась через него. – Не переносит даже малейшей качки, – сочувственно глянул на нее де Лакруа. – Мне – хоть бы хны, а она за эти дни так измучилась. – Хорошо еще, что океан был спокойный всю дорогу, – заметил капитан. – И что сегодня сюда прибыли, к вечеру волна станет куда круче. Луиза услышала его слова и снова содрогнулась, буквально повиснув на борту и напоминая мокрую кучу белья, перекинутую через забор. – Так я могу надеяться, что мы договоримся? – покидая баркентину, спросил Раваха-агу Монброн. Что ему ответил капитан, не знаю, не расслышал, но полагаю, ничего определенного. А мне халифатец шепнул, прощаясь: «Береги свою голову, приятель». Анджан поразил меня своей необычностью, он был разительно не похож на все те города, что я видел прежде. Улицы удивляли своей узостью, дома – округлыми формами, а люди – улыбчивостью и навязчивостью. У нас, на Западе, все было другое: дома – прямоугольные и квадратные, а люди – суровые и немногословные. Даже наши торговцы, которым сами боги велели быть общительными, никогда не стали бы хватать прохожих за руку, чуть ли не силком затягивая к себе в лавку. А здесь это было совершенно нормальным явлением. И самое паршивое – большую часть из того, что они говорили, я не понимал. А то, что мог бы понять, тонуло в гвалте, стоявшем над этим городом, в котором, по-моему, половина населения что-то продавала, а вторая – что-то покупала. – И как нам тут найти дом де Прюльи? – немного ошарашенно спросила у Гарольда Аманда.