И когда все было кончено, он оставил тело в том месте, где царствовали паразиты, пировали крысы и тараканы. Маура поднялась, с трудом дыша. Хотя в помещении было холодно, руки вспотели под перчатками, и она чувствовала, как сильно бьется сердце. — Теперь можно уходить? — спросила она. — Подождите. Позвольте мне все осмотреть. — Больше здесь нечего смотреть. — Но мы только что пришли, доктор. Маура оглянулась на темный коридор, и ее затряс озноб. Она уловила какое-то странное шевеление в воздухе, холодное дыхание, от которого мурашки побежали по коже. «Дверь, — была ее первая мысль. — Мы оставили дверь открытой». Риццоли все еще сидела на корточках, сосредоточенно разглядывая пятна крови. «Она даже ухом не повела, — подумала Маура. — А что же я так разволновалась? Спокойно. Спокойно». Она подошла к двери туалета. Размахивая перед собой фонариком, словно шашкой, лихорадочно осветила коридор. Ничего не увидела. Но волоски на затылке встали дыбом. — Риццоли, — прошептала она. — Может, все-таки пора уходить? Только тогда Риццоли уловила напряжение в голосе Мауры, И совершенно спокойно спросила: — А в чем дело? — Я хочу уйти. — Почему? Маура уставилась в темный коридор. — Что-то здесь не так. — Какие-нибудь странные звуки? — Давайте просто уйдем, хорошо? Риццоли поднялась. И мягко произнесла: — Хорошо. Она вышла в коридор. Остановилась, как будто принюхиваясь, не исходит ли откуда запах угрозы. «Бесстрашная Риццоли всегда впереди», — думала Маура, следуя за детективом по коридору, а потом через зал. Они зашли на кухню — два ярких луча фонарика. «Идеальные мишени, — вдруг поняла Маура. — Скрипом половиц выдаем свое приближение, а фонариками подсвечиваем цель». Маура почувствовала дуновение холодного воздуха и уставилась на силуэт мужчины, показавшийся в дверном проеме. Когда голоса взорвали тишину, она оцепенела и превратилась в ошеломленного наблюдателя. Риццоли, уже в боевой позе, крикнула: — Стоять! Бросай оружие! Я сказала стоять, ублюдок! — командовала Риццоли. — Бостонская полиция! Я из полиции! Какого черта… Луч от фонарика Риццоли вдруг упал на лицо человека. Он заслонился от резкого света, сощурился. Повисла долгая пауза. Риццоли раздраженно фыркнула: — О, черт! — Я тоже рад вас видеть, — сказал детектив Кроу. — Я так и думал, что именно здесь происходит самое интересное. — Я бы могла снести тебе башку, — заявила Риццоли. — Хоть бы предупредил о том, что придешь… Она осеклась и замерла, когда в поле зрения возник еще один силуэт. Высокий мужчина с кошачьей грацией проскользнул мимо Кроу и оказался в луче света. Фонарик задрожал в ее разом ослабевшей руке. — Здравствуй, Джейн, — сказал Габриэль Дин. Темнота, казалось, растянула и без того долгое молчание. Когда Риццоли наконец обрела дар речи, ее голос прозвучал бесстрастно. По-деловому. — Я не знала, что ты в Бостоне. — Я только что прилетел. Она убрала пистолет в кобуру. Расправила плечи. — Что ты здесь делаешь? — То же, что и ты. Детектив Кроу показывает мне место преступления. — ФБР тоже интересуется этим? С чего вдруг? Дин огляделся по сторонам. — Поговорим об этом в другом месте. Где по крайней мере не так холодно. Я бы хотел понять, как ваше дело пересекается с этим, Джейн. — Если мы будем говорить, то это должен быть обмен информацией, — сказала Риццоли. — Разумеется. — Все карты на стол. Дин кивнул. — Ты будешь знать все, что знаю я. — Послушай, — вмешался Кроу. — Позволь я все-таки проведу агента Дина по зданию. Встретимся в управлении. Там хотя бы светлее. И не придется морозить задницы. Риццоли кивнула. — Хорошо, в конференц-зале в два. До встречи. 14 Риццоли сначала рылась в сумке в поисках ключей от машины, потом уронила их в снег. Чертыхаясь, она нагнулась и подняла их. — Все в порядке? — спросила Маура. — Он застал меня врасплох. Я не ожидала… — Джейн выпрямилась, и тяжелый вздох вырвался из ее рта облаком пара. — Господи, что он здесь делает? Какого черта он здесь делает? — Думаю, работает. — Я не готова. Не готова снова работать с ним. — Наверное, у вас нет выбора. — Знаю. И это больше всего меня бесит — то, что у меня нет выбора. Риццоли открыла машину, и обе женщины скользнули на ледяные сиденья. — Вы скажете ему? — спросила Маура. Риццоли с мрачным видом завела двигатель. — Нет. — Но он бы хотел узнать. — Не уверена. Не уверена, что какой-нибудь мужчина обрадовался бы такому известию. — Выходит, вы заранее исключаете счастливый исход? Даже не хотите попробовать? Риццоли вздохнула.