— Где ты? — он убрал меч в ножны, судя по звуку. Я протянула руки и задела его левой ладонью. Он сжал мою ладонь. — Нам нужно оставаться вместе. Давай пройдем вдоль стены и прислушаемся. Мы медленно прошли вправо, замерли и прислушались. Я прижалась ухом в одно из мест, готовых для следующего Кэтвика. — Не отсюда, — сказала я. — Звук будто сверху. — И я так думаю. Мы продолжили, но добрались до конца с одной стороны, и я сказала: — Громче не стало. — Ага. Но мы пошли в другую сторону и не услышали ничего другого. — Ты можешь дотянуться до потолка? — сказала я. Я знала, что потолок был чуть выше Эша, но не была уверена, как далеко он мог достать руками. — Погоди, — он отпустил мою руку, но я коснулась его бока, чтобы ощущать, что он делал. Он, используя открытые отверстия, поднялся к потолку. Через миг он опустился. — Я ощупал край между стеной и потолком. Дырок там нет. Я вздохнула. — Это магия. Мы не сможем остановить ее или заткнуть. Воздух может вылетать прямо через камень. Мы прислонились к стене, прижав руки друг к другу. — Я — ужасный человек, — сказала я. — Нет. — Да. Я думаю о том, что рада, что я тут не одна. Я была бы одна, если бы ворвалась сюда раньше тебя. Я собиралась. А потом передумала. Если бы я была лучше, я бы всем сердцем желала, чтобы ты был в другом месте. — Не говори так. Может, это скоро прекратится. — У меня кружится голова. Разве не это происходит, когда мало воздуха? Он сжал мою ладонь. — Не теряй надежду. Мы найдем выход. Его прикосновение успокоило меня. Было бы так ужасно умереть в руках любимого? Вот. Я любила Эша, хотя не говорила ему этого. Я поклялась сделать это сегодня, умирая. — Может, ты могла бы как-то разбить чары, — сказал он. — Если бы. Но я слабая чародейка, если вообще есть силы. Я не знаю, с чего начать, — но слова Эша заставили меня думать. — Помнишь, что было написано на двери? «Только прямые и истинные потомки Малета Кэтвика могут забрать то, что лежит там». Если бы тут была леди Оделия, она смогла бы снять чары. — Она — единственная Кэтвик? — Да, то есть… — я задумалась. Был ее кузен Джулиан. Я думала, что он был из Кэтвиков. — Другой мертв, — прошептала я, чтобы тратить меньше дыхания. Даже так легкие горели. — Он мне снился. Он был призраком, — я вспомнила, как реально ощущался его визит в мою спальню. — Почему он тебе снился? — Эш звучал почти ревниво. — Наверное, из-за чувства вины. Дядя настоял, чтобы я попробовала его исцелить. Я использовала заклинание, которое он мне дал. Но Джулиан умер. — Но это лучше, чем стать призраком, — он боялся этой судьбы. Такое стало с его братом. Слова Эша звенели в голове. Лучше, чем стать призраком. Я сжала его ладонь, в голову пришла дикая мысль. — А если он стал призраком? — Кузен? Джулиан? — А если заклинание сделало его призраком? Может, дядя ошибся. Он — не чародей. Или, может, он хотел, чтобы я превратила Джулиана в призрака. Не знаю, почему, — я поймала себя на том, что ерзаю, словно тело пыталось найти место лучше, чтобы вдохнуть. — Призраки Феллстоуна, — сказала я. — Они его слушались, верно? — Да, — сказал Эш. — А если я сделала Джулиана призраком? А если это был не сон, и он приходил ко мне в тот день? — Почему тогда он не вернулся? Я подумала и поняла. — Потому что я сказала ему уйти, — я сжала руку Эша. — Понимаешь? Он послушался. Мой голос было сложно услышать. Звучало так, словно я болела и несколько дней могла только хрипло шептать. Мне нужно было действовать, пока я не потеряла голос. — Джулиан, — сказала я. — Призрак Джулиан. Приди ко мне. Быстрее, — я закрыла глаза и представила его. — Приди ко мне сейчас же, — сказала я. Я открыла глаза, его там не было. Я не ожидала, что это сработает, но все равно ощутила недовольство. — Что он может, если придет? Он не может открыть двери. Его ладони пройдут сквозь поверхность, — голос Эша тоже стал тише, скоро и он перестанет говорить. Он обвил меня руками и опустил голову к моему уху. — Ты старалась. Я крепко сжала его, пот стекал по мне, все внутри пылало. Я так много хотела сказать, но уже не могла выдавить слова. Я хотела, чтобы все не так закончилось. Я сожалела из-за своих слов раньше. Я хотела больше всего на свете, чтобы он был в безопасности в Сорренвуде. Но больше всего я хотела сказать ему, как сильно любила его, до нашей смерти. Я подняла голову к его уху, но звука не было. Он прижался губами к моей макушке. Я думала, что он хотел прижать меня ближе, но боялась, что он выжимал последний воздух. Его тело напряглось, его ладонь коснулась моего лица и нежно повернула мою голову. Призрак стоял перед нами. Он все-таки пришел, выглядел так же, как во сне. Его окружал синеватый свет, иначе я бы его не увидела. Я размышляла. Что делать с призраком? Я не могла спросить у Эша, голоса пропали. Было сложно сосредоточиться. Почему я вызвала призрака? Он не мог открыть нам дверь. Он прошел сквозь нее. «Помоги, — думала я. — Помоги, помоги, помоги», — Джулиану нужно было привести помощь. Но кого? И как он расскажет им, где мы? Он не мог говорить. Даже если бы мог, времени не осталось. Не было времени. «Джулиан Кэтвик. Какая ирония. О, Грейвенвуд, смотри, кто тут. О, Малет Кэтвик, он один из твоих. Почему бы тебе не отдать ему Грейвенвуд? Возьми ее, Джулиан. Грейвенвуд твоя», — забавно. Бесполезный призрак стоял и ждал указаний, которые я не могла ему дать. «Возьми ее, Джулиан, — пыталась сказать я. — Возьми Грейвенвуд», — произнесла я губами. Призрак пошел к нам, он ощущался как зимний воздух. Теперь я горела внутри, замерзала снаружи. А потом, к моему ужасу, Джулиан вошел в Эша. Крик подступил к моему горлу, но воздуха не было. Эш сиял голубым. Его тело дрожало, зубы стучали. Я помнила, как призрак тянулся к моему сердцу… такой холодный. Эш… нет, Джулиан… прошел к концу гробницы. Он потянулся к Грейвенвуд, взял ее, вытащил из тайника. Грейвенвуд позволила ему, он был Кэтвиком. Наполовину Кэтвиком. Он был Эшем, он был Джулианом. Засовы щелкнули, дверь открылась, и воздух ворвался в гробницу. Я склонилась, меня стошнило. Когда я подняла голову, Эш был на земле, Грейвенвуд — рядом с ним. Он не мог вытерпеть холод, он умирал. Я пыталась говорить: «Джулиан, покинь Эша. Оставь его. Уйди и не возвращайся. Я отпускаю тебя», — но я не слышала, чтобы это удалось произнести. Голубое сияние покинуло Эша. Джулиан улетел в потолок, и мы уже не могли его видеть. Эш содрогался. Я опустилась на колени и коснулась его ледяной кожи. Я сорвала плащ и укрыла его им. «Эш, проснись. Эш, Эш, не умирай. Останься со мной». Я схватила его под руки и потащила к двери. Снаружи раздался голос. — Молодец, племянница, — сказал дядя Мейс. Я повернулась, он был на пороге, обрамленный солдатами. Ближайшие держали лампы, чтобы озарить гробницу. Моросило. Дядя прошел мимо меня и поднял Грейвенвуд с пола, где Эш — нет, Джулиан — оставил ее. Ничего не случилось. Чар больше не было. Джулиан вытащил ее из защищенного места. — Теперь это мое, — сказал дядя Мейс. Он оглянулся на нас, потом на солдат. — Уведите их. 40