На стук открывает Кавана. Удивленная. – Привет, Кристиан. Ана не предупредила, что ты придешь. – Девушка отходит в сторону, чтобы меня пропустить. – Она в своей комнате. Я ее позову. – Не стоит. Хочу сделать ей сюрприз. – Улыбаюсь самой честной и милой из своих улыбок, Кавана изумленно моргает. Ого! Это было несложно. Кто мог бы подумать? Отрадно. – Где ее комната? – Вон там, первая дверь. – Она указывает на коридор рядом с пустой гостиной. – Спасибо. Оставляю куртку и бутылку вина на упаковочном ящике, выхожу в небольшой коридор с двумя дверями. Предположив, что дальняя ведет в ванную, стучу в ближнюю. Выждав, открываю и вижу Ану, сидящую за столиком и читающую бумаги, похожие на мой контракт. В ушах наушники, пальцы лениво барабанят в такт неслышной мне мелодии. Стою и смотрю на нее. Лицо сосредоточенно нахмурено, волосы заплетены в косички. Она в спортивных штанах – вероятно, вечером выходила на пробежку. Похоже, у нее тоже энергии в избытке… Думать об этом приятно. Комната маленькая, аккуратная и типично девчачья: все белое, кремовое или небесно-голубое и купается в мягком свете ночника. Немного пустовато, но это и неудивительно – посредине стоит закрытый упаковочный ящик с планом комнаты Аны, нарисованным сверху. Вещи уложены. Зато тут осталась железная двуспальная кровать с белой кованой спинкой. Да. Это рисует довольно интересные перспективы. Заметив мое присутствие, Ана подпрыгивает от неожиданности. Да. Я здесь из-за твоего письма. Она выдергивает наушники, и звенящую тишину заполняют искаженные звуки музыки. – Добрый вечер, Анастейша. – Она смотрит на меня оторопело, глаза широко распахнуты. – Я решил, что твое послание заслуживает личного ответа. – Пытаюсь сохранять нейтральный тон. Мисс Стил буквально онемела, не в силах и слово сказать. Это мне нравится. – Можно сесть? Она кивает, в недоумении таращась, как я присаживаюсь на кровать. – Мне было любопытно, какая у тебя спальня, – пытаюсь я завязать разговор, хотя светская болтовня никогда не была моей сильной стороной. Ана озирается, будто видит комнату впервые. – Здесь так тихо и спокойно, – добавляю я, чувствуя все, что угодно, только не тишину и покой. Мне нужно знать, почему она ответила на мое предложение «нет» без всяких дальнейших объяснений. – Как… – шепчет она и умолкает, явно не веря собственным глазам. – Я еще в «Хитмане». – Она это знает. – Может, выпьешь что-нибудь? – срывающимся голоском предлагает она. – Нет, спасибо, Анастейша. – Отлично. Наконец вспомнила про хорошие манеры. Перейдем к делу: ее тревожному письму. – Значит, тебе было приятно меня узнать? – Я делаю ударение на том слове, которое особенно оскорбляет меня в этом предложении. Приятно? Да неужели? Она рассматривает свои руки, лежащие на коленях, и нервно барабанит пальцами по бедрам. – Я думала, ты ответишь по электронной почте, – бормочет она едва слышно. – Ты нарочно кусаешь нижнюю губу? – спрашиваю я чуть строже, чем хотел. – Я не знала, что кусаю губу, – шепчет она, побледнев. Мы пристально смотрим друг на друга. Воздух буквально искрит от напряжения. Чувствуешь, Ана? Чувствуешь напряжение? Чувствуешь влечение? Ее зрачки расширяются, и мое дыхание сбивается. Медленно тянусь к ее волосам и сдергиваю резинку. Она смотрит на меня завороженно, не в силах отвести взгляд. Расплетаю и вторую косичку. – Значит, решила заняться физкультурой? Провожу пальцами по ее нежному ушку. Бережно тяну и стискиваю упругую мочку. Серьги она не носит, хотя уши проколоты. Интересно, как бы там смотрелся сверкающий бриллиант? Низким голосом спрашиваю, почему она вышла на пробежку. Ее дыхание сбивается. – Мне нужно было подумать… – отвечает она. – О чем, Анастейша? – О тебе. – Что было приятно меня узнать? Или познать в библейском смысле, ты это имела в виду? Ее щеки розовеют. – Не ожидала, что ты знаком с Библией. – Я ходил в воскресную школу и многому там научился. Катехизис. Грех. Грейс так надеялась примирить меня с миром… Каждое воскресенье – новая надежда, каждое воскресение – отпущение грехов. Не сработало. Я никогда не нуждался в прощении. И еще понял, что Бог покинул меня много лет назад. – Что-то не припомню, чтобы в Библии говорилось о зажимах для сосков. Видимо, тебя учили по современному переводу, – подначивает Ана, смело глядя мне в глаза. Ох уж этот дерзкий ротик! – В общем, я подумал, что нужно прийти и напомнить, как было приятно меня узнать. – В моем тоне – вызов. Она изумленно открывает рот, я беру ее пальцами за подбородок и осторожно поднимаю. – Что вы на это скажете, мисс Стил? – шепчу я, не отрывая от нее взгляда. Внезапно она бросается на меня. Вот черт! Хватаю ее за плечи прежде, чем она успеет ко мне прикоснуться, делаю неуловимое движение, и она падает на кровать, я сверху. Прижимаю руки над головой, поворачиваю ее лицо и страстно целую в губы, жадно проникая языком в рот. Ее тело откликается, она отвечает на мой поцелуй с не меньшим пылом. Ах, Ана! Что ты со мной делаешь?! Она ерзает подо мной, явно ожидая продолжения, и тут я останавливаюсь и пристально смотрю на нее. Пора переходить к плану Б. – Доверяешь мне? – спрашиваю я, дождавшись, пока она откроет глаза. Ана энергично кивает. Из заднего кармана брюк достаю галстук, сажусь на нее верхом и, взяв за вытянутые руки, привязываю их к железным прутьям на спинке кровати. Она извивается, проверяя надежность уз, но галстук держит крепко. Ей не вырваться. – Так-то лучше. – Я облегченно улыбаюсь. Мне всегда становится легче, если я знаю, что девушка в моей власти. Что она не уйдет, не сможет, пока я не скажу ей, она останется со мной. Теперь она в нужном положении. Пора ее раздеть. Беру ее за правую ногу, начинаю развязывать шнурок. – Не надо! – смущенно протестует Ана, пытаясь высвободить ногу. Она ведь только с пробежки и не хочет, чтобы я чувствовал запах ее пота. Неужели она думает, что меня это отпугнет? Милая девочка! – Если будешь сопротивляться, я свяжу тебе ноги. И не шуми, Анастейша, иначе мне придется заткнуть тебе рот. Тише. Кэтрин, возможно, сейчас за дверью и слушает. Она замирает. И я понимаю, что угадал. Она переживает из-за запаха пота. Когда она поймет, что подобная ерунда ничуть меня не волнует? Быстро снимаю с нее обувь, носки и тренировочные штаны. Потом приподнимаю ее и вытаскиваю из-под нее изысканное лоскутное одеяло. Иначе мы его точно запачкаем. Предостерегающе прикладываю палец к ее рту. Она сжимает губы будто для поцелуя, я невольно улыбаюсь. До чего же она красивая и чувственная! Теперь, когда она надежно связана, я снимаю туфли и носки, расстегиваю брюки и стягиваю рубашку. Ана глаз с меня не сводит. – Думаю, ты видела слишком много. – Мне хочется, чтобы она терялась в догадках и не знала, что ждет ее дальше. Это будет чувственное наслаждение. Прежде я не завязывал ей глаза, так что можно считать это продолжением обучения. Разумеется, если она скажет «да»… Снова сажусь на нее верхом и задираю футболку, закатываю до подбородка и закрываю ею глаза – чем не повязка? Связанная и распростертая на кровати Ана выглядит потрясающе. – Хм, все лучше и лучше. Пойду принесу что-нибудь выпить, – шепчу я и целую ее. Поднимаюсь с кровати, Ана хватает воздух ртом. Оставляю дверь чуть приоткрытой и иду в гостиную за бутылкой вина. Кавана сидит на диване и читает книгу. При виде меня она удивленно поднимает брови. Только не говори, что ни разу не лицезрела мужчину с обнаженным торсом, все равно не поверю. – Кейт, где у вас стаканы, лед и штопор? – спрашиваю я, не обращая внимания на ее шокированное лицо. – Э… В кухне. Сейчас принесу. А где Ана? Ага, вот она – забота о подруге. Отлично. – Она немного занята, но выпить не откажется. – Я беру бутылку «шардоне». – А, понятно, – отвечает Кавана, и я иду за ней на кухню. Она жестом указывает на стойку. Стаканы все там, похоже, их собирались упаковать. Она вручает мне штопор, достает из холодильника лед и дробит его на куски. – Мы еще не закончили паковать кухню. Кстати, Элиот вызвался помочь нам с переездом, – вызывающе заявляет она. – Да неужели? – Открывая вино, делаю вид, что эта тема мне интересна. – Положи лед прямо туда. – Подбородком киваю на стаканы. – «Шардоне» лучше пить со льдом. – Я уже поняла, что ты предпочитаешь красное, – говорит Кавана, глядя, как я наливаю вино. – Ты собираешься помочь Ане с переездом? – Глаза сверкают. Да она на меня наезжает! Пора это прекратить, Грей. – Нет. Не смогу. – Я отвечаю предельно сдержанно, потому что она меня бесит, заставляет чувствовать себя виноватым. Она сжимает губы и смотрит на меня неодобрительно. Отвали, Кавана! Помогать я не стану ни в коем случае. У нас с Аной совсем другие отношения. К тому же по времени не выходит. Возвращаюсь в комнату и закрываю за собой дверь, оставив Кавану наедине с ее презрением. Тут же успокаиваюсь при виде пленительного зрелища: мисс Стил лежит и ждет меня, затаив дыхание. Ощущение беззащитности только усиливается оттого, что она не видит, что происходит. Я отлично знаю, что именно она сейчас чувствует, Елена тоже любила испытывать мои терпение и доверие. Ставлю вино на прикроватную тумбочку, рядом кладу пакетик из фольги, скидываю брюки и трусы, высвобождая свою возбужденную плоть. Пробую вино (как ни странно, очень даже неплохое) и смотрю на Ану сверху вниз. Она не сказала ни слова. Лицо повернуто ко мне, губы приоткрыты в предвкушении. Беру стакан и опять сажусь на нее верхом. – Ты хочешь пить, Анастейша? – Да, – шепотом отвечает она.