— А она? Он не удивлен тем, что я игнорирую его вопрос. Для капитана пиратского судна это нормально. Нет ничего удивительного в том, чтобы бросить одного ради спасения остальных. — Уйти по-тихому, наверное, не получится? Вряд ли отключение гейта сойдет за неожиданную поломку. — Посмотрим, — я провожаю взглядом удаляющуюся искорку челнока и все еще терзаюсь сомнениями, — Остальные, кого эйнеры заперли в системе, вряд ли будут ждать, когда устранят «поломку». Многие уйдут в прыжок сразу после того, как поймут, в чем дело. Можем под шумок улизнуть и мы. Без пальбы, не обращая на себя внимания. Но может статься, что придется и пострелять. «Меня пытаются прощупать» — юлькина линия связи доносит до моего сознания чужой запрос. Сосредоточившись, я отправляю ответ, тщательно копируя почерк альфа-бионика. Ответ короткий, без лишних пояснений, которые могли бы вызвать ненужные вопросы. Проходит минута и я принимаю новое сообщение: это указание точки в конструкции гейта, где челнок может пришвартоваться. Первая преграда пройдена. — Всем заткнуться! — я откидываюсь в кресле, закрываю глаза. Сейчас нельзя ошибиться. Ответственность за тех, кто рядом, за девчонку, приближающуюся на челноке к разгонному гейту, ложится на меня одну. И я должна всех их вытащить! Не дать слабину, не испугаться, не позволить искусственному разуму быть хитрее. Чувствуя юлькино сознание и тот информационный поток, который тянется к ней от станции, я словно своими глазами вижу, как челнок приближается к огромной конструкции, мерцающей навигационными маячками, светящейся секциями энергетических установок. Где-то там, между этих секций, проложены технические коридоры для обслуживающего персонала, скрыт центр управления. Показались швартовочные фермы и гибкая кишка универсального шлюза. Автопилот подставляет бок корабля, позволяя подтянуть его к станции, зафиксировать. С лязгом и свистом воздуха, выравнивающего давление, челнок стыкуется с гейтом. Я сжимаю зубы — из-за расстояния связь с Юлей слабеет, мне приходится сильно напрягаться, чтобы продолжать чувствовать ее. Если потеряю контакт, девчонка останется один на один с железноголовыми. Она уже внутри. Куда теперь? Направо и налево уходит бесконечный путепровод, кольцом охватывающий всю станцию. Рядом никого. Мне необходимо чужое сознание, чтобы получить информацию, но до того, как я успеваю принять решение, Юлька сама поворачивает направо, быстро идет по коридору. Хорошо, пусть будет так. Тяжелые подошвы ботинок стучат по металлическому полу, отправляя в путешествие по магистрали гулкое эхо шагов. В ее сознании нет страха или обиды. Она просто делает то, что нужно. Хрупкое биологическое создание, похожее на нас, и в то же время разительно отличающееся. Впрочем, не знаю… Не многие люди, встречавшиеся мне в жизни, были более человечны, чем Юлька. Сейчас она против своих и я не могу до конца понять — почему? Впереди появляется терминал, рядом с которым эйнер на странных, тройных ходоках. Это не то место, которое нам нужно. Здесь слишком простая панель приборов. Оператор поворачивается, но я опережаю его, отправляю команду «продолжать работать». И следом вопрос — «где центр управления?» Он показывает схему прямо в юлькином сознании. Хорошо, мы выбрали правильное направление. Еще пять минут по коридору и она будет на месте. Снова быстрые, гулкие шаги, все ближе к цели. Я слышу голоса в рубке Золотой лани, там что-то происходит, но я не могу на них сосредоточиться, сейчас не до этого. Главное — то, что происходит на станции. Уже показалось расширение путепровода, за которым, должно быть, операционный зал и центр управления гейтом. Вдруг сразу несколько обращений, устремленных к сознанию Юли и переданных мне. «Продолжать работать» снова приказываю я и почти все линии связи моментально обрываются. Все, кроме одной. Видимо, это старший на станции. Замечательно, он сам себя выдал! К тому времени, когда Юля входит в центр управления, я уже знаю, к кому должна обращаться. — Приготовься, Джей, — сообщаю в рубке Золотой лани, а на эйнерской станции концентрирую свое внимание в одной точке — на чужом, искусственном разуме. Его, обладателя этого разума, я выделяю сразу: он стоит чуть в стороне от других, занятых работой за огромным пультом. У эйнеров нет мимики и невозможно сказать, как это существо относится к появлению бионика, неотличимого своим видом от вражеской расы. Но чем ближе я тянусь к нему своим сознанием, тем сильнее чувствую недоверие, которое он излучает. «Не было информации о служебном визите. Нужна дополнительная проверка. Оставайтесь там, где находитесь». Он делает шаг в сторону, по направлению к пульту. И в этот момент я решаю, что медлить больше нельзя. Светящаяся точка эйнерского сознания скрывается под извилистыми щупальцами, которыми я его опутываю. Он бы испугался, если бы успел, но все мысленные процессы эйнера словно встали на паузу, я не даю образу его разума провернуться в виртуальных машинах. Чувствую, что эйнер сопротивляется, хочет вырваться из сжимающих его тисков, но еще несколько мгновений и сопротивление сломлено, он расслабляется, дает мне возможность просматривать свои искусственные извилины, листать файловую систему, составляющую его память. Нет смысла разбираться самой, мне нужно лишь отдать приказ: «отключи разгонный гейт». Вздрогнув, эйнер подходит к пульту, точным движением вонзает одну из конечностей-лезвий в скрытую щель. Некоторые из его подчиненных оборачиваются, тянутся к нему запросами, на которые он выдает общую команду — «отключить!» — Ты готов, Джей? — У нас проблемы, Вероника. Поторопись! Но все уже сделано. Слышен затихающий гул огромных машин, голубоватое сияние энергетических установок, видимое сквозь длинные, узкие окна, ослабевает, сходит на нет. Почти сразу я чувствую, как по сети в сторону гейта летят запросы. Пока Юлька здесь и транслирует меня на станцию, им никто не ответит. Но что делать дальше? У любого плана бывают слабые места, о которых не успеваешь подумать заранее… Сама Юля не удержит железноголовых в повиновении. Убить их всех? На Маргине она отказалась уничтожать склеп. Возможно, какие-то убеждения, жизненные ценности, мешают ей собственными руками убивать сородичей. Но выхода нет! «Юля… У тебя есть пистолет. Кораблям надо уходить, прямо сейчас». «Сначала ты хотела использовать меня и бросить. Теперь хочешь, чтобы я еще и убивала?» «Они же склепники. Их сознания будут жить». «Тот, что руководит остальными, автономный. Он бионик. Не самый высокопоставленный, но… Если в него выстрелить, разум умрет». «Но у нас нет другого выхода. Времени не осталось». — Джей, пока я контролирую гейт, пусть вся эскадра, кроме Золотой лани, уходит. Юлька достает пистолет. Щелкает предохранителем. Мои мысли просачиваются сквозь ее разум, но я не могу сказать, о чем она думает, какие силы борются в ее голове, так похожей на голову обычной рыжеволосой девчонки. Она поворачивается к пульту и выпускает содержимое всего магазина — выстрел за выстрелом — в приборную панель, стараясь не задеть ни одного из операторов. Зал наполняется дымом, разбитая панель искрит… «Зачем?! Это не поможет! На любой станции есть резервное управление!» Но она уже несется сломя голову обратно по путепроводу, в сторону шлюза и челнока. «Знаю. Но это их задержит. Хотя бы ненадолго». Я открываю глаза. В рубке Золотой лани шумно: Джейкоб кричит на пилота, штурман кроет матом навигационный компьютер, лихорадочно выискивая коридор для прыжка. И только Хэлг, который сидит на соседнем кресле, смотрит на меня не отрываясь. Кажется, его взгляд прожигает насквозь. — Что с эскадрой? — Почти все ушли, — отвечает капитан, — Но нам сели на хвост, пытаются пробить защитный экран. И если попадут еще пару раз, у них это получится! Мониторы не могут сказать мне всей правды — я не специалист, с первого взгляда не могу разобраться во всех этих разноцветных точках и линиях. Где гейт? Отошел ли от него челнок? Мне проще снова закрыть глаза, дотянуться до конопатой Юльки… Отлетели уже далеко, не могу найти точку ее сознания. — Готовы к прыжку! Вскакиваю, рывком подтягиваясь к мерцающим экранам. — Где наш челнок? — Что? — штурман растерянно смотрит то на меня, то на свои приборы, не понимая, почему меня заботит судьба маленького корытца, которая и так уже решена, — Кажется… Да, вот он! Указывает пальцем на голубую точку, закладывающую вираж, пытающуюся догнать Золотую лань. — Джей, разворачивайся. — Ни за что! Во-первых, нас сейчас поджарят, а во-вторых, если я правильно понял ситуацию, гейт в любую секунду может включится. — Поворачивай, сукин ты сын! Он смотрит на меня, сверкая глазами. — Полторы сотни человек на борту. Вся твоя долбаная миссия на волоске. И ради одной девчонки… Поворачивать? — Поворачивай. Чувствую, как Хэлг сжимает мою руку. И знаю, что поступаю неправильно. Все против того, чтобы давать волю чувствам. Кэп совершенно прав: на кону жизни людей, судьба всего предприятия, а я делаю то, что зарекалась не допускать — проявляю слабость. Почему? Хочу сама для себя остаться человеком? Жить в мире с совестью, даже если нам остались считанные минуты? Пожалуй. Все запуталось — акци, менсо, эйнеры… Но разве происхождение дает право быть человеком? Поступать по-человечески? Так, как сделала Юлька. И я не могу ее бросить! Корабль уже совершил маневр, уклонившись от очередного удара, вышел на траекторию, пересекающую путь челнока. Сейчас мы замедляемся, чтобы дать ему возможность нырнуть в грузовой трюм. Рядом с нами нет других кораблей, которые могли бы прикрыть — они выполнили приказ, ушли в прыжок. И я, прикусив губу, наблюдаю, как Золотую лань окружают эйнерские суда. Они даже прекратили стрелять, просто держат нас на прицеле. Деваться некуда. — Челнок в трюме. Но бежать нам некуда, все пути перекрыты, — Джей поворачивается ко мне, снимает фуражку, утирает пот, выступивший на лбу, — Все! И я понимаю, действительно — все. Сейчас снова активируют гейт. А потом… Плен? Ни за что! Сама или, если вдруг не хватит смелости, с чьей-то помощью, но я живой не дамся. Что-то вспыхивает за бронированным стеклом. Один из эйнерских кораблей, сбитый точным попаданием, заваливается на бок, выпадая из строя. Тут же в беззвучном танце начинает кружится другой — у него разбиты маршевые двигатели. — Это лохматый! Его корабль! Знакомый силуэт молнией мелькает между вражеских машин, успевая на ходу обстрелять еще трех. В сомкнувшейся вокруг нас сфере появляется проплешина, в которую, при удачном стечении обстоятельств, Золотая лань может проскочить. — Прыжок! — командует Джейкоб. — С места? — пилот не верит, что капитан это всерьез, но Джей тянется и сам давит на рычаги, заставляя корабль уйти в гиперпространство. Глава 18 Я выскакиваю из рубки, бегом по коридору, вниз по лестнице… Чтобы попасть в грузовой трюм, надо дождаться, когда он наполнится воздухом. Пока виртуальная стрелка на индикаторе давления ползет к зеленой зоне, я с нетерпением заглядываю в маленькое окошко бронированного люка. Там, в трюме, стоит челнок, затемненные стекла которого не позволяют разглядеть — кто в кабине? Люк отъезжает в сторону. Я подхожу к носовой части челнока, прикасаюсь на секунду к ручке герметичной двери. — А, черт… — железо обжигает мою ладонь нестерпимым холодом. Приходится сдвинуть рукав, дернуть за ручку, ухватив ее через ткань. Но даже так я успеваю почувствовать холод космоса. В рубке челнока пусто. — Юля? Юлька!? — Да здесь я, здесь. С правой стороны вышла. Она стоит позади меня и улыбается. Невредимая, чуть растрепанная, но довольная собой. Не знаю — злится ли она на меня? Если да, то имеет на это полное право. Я не решаюсь сделать шаг навстречу, поэтому она подходит сама, обнимает меня. Наверное, у галактики еще есть шанс, если даже среди эйнеров нашлось такое существо — самоотверженное, умеющее прощать. — Вы вернулись за мной.