– Прошу прощения, владыко… – В зад себе его засунь! – видимо, тяжелый день, который все никак не заканчивался, да еще имел продолжение в виде беседы со строптивым бродяжником, окончательно подкосил христианское долготерпение иерарха, раз он начал на казарменном языке изъясняться. – Сказано тебе, едешь на Херсон! Но не Стражем, а старшим ревнителем. Тамошний брат Алексий Богу душу отдал – его сменишь. И не перечь! Сам знаю, что не твой профиль! Но мне пока не до тебя, Дуров! Тут конюшни, как выясняется, по бабки засраны, а на разгребании только я и остался. Тем и займусь, а потенциальный Святой мне тут под боком совсем не нужен. Так что едешь на Херсон, там дела принимаешь и сидишь тихо, чтобы не слышно и не видно тебя было, понял? Дар вон свой развивай! Молись и веру укрепляй! И, кстати, совсем это не захолустье, а важный торговый пост епархии, так что цени – участок ответственный тебе доверяю. Стефан надолго замолчал: ни мне, ни иерарху ни слова не сказал. Замер, будто статуя из камня, и что-то там себе в голове крутил. Зная его, я подозревал, что прямо сейчас он давит рвущиеся на язык ругательства. Викарий тоже молчал, внимательно наблюдая за граничником. Было у меня странное ощущение, словно он не был уверен, что Страж его приказ выполнит. И более того, был внутренне готов к такому повороту. Настолько, что в пределах окрика расположил наряд крепких дуболомов из числа храмовых Стражей. Но тот его удивил, да и меня, признаться. Шагнул к викарию, колено преклонил под благословение и произнес голосом ровным, без капли волнения, но я-то видел, как его организм бушевал. – Как скажете, ваше преосвященство. Снаряжение Стража сдавать? Отец Владимир долго не отвечал, изучая коленопреклоненного граничника, явно борясь с желанием наградить наглеца затрещиной вместо благословения. – Все равно же утащишь что-нибудь, – в конце концов, махнул он рукой. – И не спорь, помнишь, что я сам из бродяжников вышел. Так что экипируйся, как в продолжительный рейд по фронтиру. И, Дуров… – Да, ваше преосвященство? – Вести себя тихо, понял? Хотя бы с месяц. 33 Что-то изменилось в моем Стефане Дурове. Будто надломилось. Он сделался молчаливым и… нет, не угрюмым, а каким-то безучастным ко всему. Как вышел три дня назад из собора, закончив разговор с нижегородским викарием, так до сих пор и ходил, словно он, а не я сделался вдруг цифровой копией личности. Слова он теперь предпочитал тратить скупо, будто они стали величайшим богатством, а у него в кармане их и вовсе осталось немного. Скоро собрался, не забыв пополнить мое оборудование, и, даже не заночевав, выдвинулся в Киев, чтобы от него направиться на Херсон. Июльская степь одновременно наводила тоску и будила чувство опасности. Все же что я, что Стеф – дети совсем другой местности. Леса там, сопки, овраги да реки – неровный, в общем, рельеф. А тут, прости Господи, куда ни поверни – плоская, обожженная солнцем доска. Видимость на километры, если захочешь спрятаться – разве что в траву нырять, она тут высокая. Так и чудится, что притаился где-то враг, уже нарисовавший на спине Стража мишень. Мне – чудится. Цифровой копии личности! Каково же тогда Стефу? Был и другой путь к нашему новому месту службы, правда, пришлось бы крюк сделать преизрядный. Сесть в Киеве на баржу, что по Днепру ходит, и неспешно, но зато и несуетно, за полторы недели добраться до места назначения по воде. Всем хорош способ, недаром же его торговцы предпочитают сухопутному, но долго! Хотя даже не время в пути самое главное. При путешествии с речным караваном Страж бы полностью лишился маневренности и контроля. Запрут внезапно набежавшие за добычей сектанты, и куда бежать с баржи, еле ползущей по реке? Поэтому, коротко обсудив варианты, мы решили идти своим ходом. Гравицикл способен развивать скорость по бездорожью до сотни километров в час, но это по бумагам, на деле мало кто больше семидесяти из него выжимает. Но даже если бы пришлось тащиться на двадцати-тридцати, то дня за три с остановками до пункта назначения мы бы добрались. Стеф словно бы спешил поскорее оказаться в Херсоне и приступить к исполнению новых своих обязанностей. С какой-то обреченной покорностью, вот как бы я это назвал. По моему мнению, он слишком серьезно воспринял назначение, которое по факту больше ссылкой являлось. Ну, решил иерарх задвинуть опального Стража подальше в глушь – конец света, что ли? Не он первый под раздачу властям попадает, не он последний. Вон, вспомнить хотя бы меня после Киевской операции… хотя нет, некорректный пример. Но все равно – зачем так убиваться и себя в жертву приносить? Второй день мы неспешно пылили по равнинной местности, помеченной на картах как Причерноморско-Каспийская степь, и единственная опасность, с которой нам пришлось здесь столкнуться, была скука. Шутка ли – ничего вокруг не меняется! Куда взгляд ни кинь – выгоревшая на солнце трава, одинаковые на вид круглые низкие холмики и равномерно разбросанные продолговатые островки небольших рощиц. Если смотреть все время по курсу движения, можно даже подумать, что мы на месте стоим, а некто прокручивает вокруг нас один и тот же пейзаж. Да еще и молча все! Нет, Стеф и раньше не любил из пустого в порожнее переливать, но три слова в день – это слишком даже для него! Молча, медленно и тоскливо – девиз нашего путешествия в Херсон. Я, чтобы хоть как-то разнообразить дорогу, безостановочно гонял сразу двух дронов, разведывая местность, и натурально уже дурел от однообразия окружения. Появление в пятидесяти метрах по курсу грузовой платформы с тяжелым метателем на корме и человеком на носу я прозевал. Не знаю, как это могло произойти, ведь местность я просматривал на сотни метров во все стороны, но факт остается фактом – появился неизвестный, как черт из коробочки! При этом наш гость даже не прятался! Загнал свою «телегу» на вершину одного из здешних холмиков, сам уселся на край и ноги свесил. Когда я подогнал одного из дронов к самому лицу человека, способ его таинственного появления из ниоткуда перестал вызывать вопросы. Наверняка морок на свою стоянку поставил, а теперь снял. Колдун же. – Это Гринь! – доложил я Стражу. – Ожидаемо, – меланхолично отозвался тот и чуть довернул гравицикл в сторону нехристя. – Я тут подумал, Страж, може, тебе компания в пути понадобится? – крикнул колдун, когда нас разделяло уже метров двадцать. – Може, и понадобится, – в тон ему откликнулся Страж, останавливая гравицикл. Гринь ни капли не изменился с того дня, как мы расстались с ним на границе с болотом. Та же простая одежда общинника, кожаная броня, пара ножей да лук, лежащий рядом с правой рукой на платформе. Новыми шрамами вроде не обзавелся и смотрел на нас он, излучая дружелюбие, как и прежде. – Как узнал, что я тут пойду? – спросил Стеф без выражения, оглядывая гостя. – Птицы рассказали, – кажется, искренне ответил маг. – Вот, нашел местечко, чтобы не выпрыгивать неожиданно и не пугать. А то ведь вы, Стражи, чуть что, за оружие хватаетесь. – Есть такой грех. Мир суров. – Мир прекрасен и удивителен, – не согласился Гринь. – В нем множество тайн и загадок, которые только и ждут, чтобы мы их раскрыли. А еще куча сущностей, от которых мир надо избавить, чтобы он и дальше оставался местом прекрасным и удивительным. Стеф вздохнул – только встретившись с колдуном, он уже произнес слов больше, чем мы за весь этот и предыдущий день. – Что тебе нужно от меня, Гринь? – спросил он. – Неправильно ты вопрос ставишь, Стефан, – ухмыльнулся маг. – Что нужно тебе? Должность ревнителя в Херсоне? Прозябание в глуши до тех пор, пока епископ Нижегородский не призовет тебя обратно на службу? – Ты подозрительно хорошо осведомлен. – Люди – такие болтуны! – И не говори. Слушаю тебя, аж уши вянут. – Поливай их водичкой. – Гринь! – впервые с начала разговора с эмиссаром Круга Посвященных в голосе Стража промелькнули эмоции. – Ась? – Толком скажи, чего ты меня дожидался? Не просто же так. – Давай перекусим, а потом поговорим, а? Я тут дрофу подстрелил, не такая жирная, как по осени, но вполне себе. Разделишь со мной? «Стеф, ты и так в опале, – предупредил я подопечного. – Умнее было бы сократить общение с магами». «А то что? Дальше Херсона сошлют?» «Ты же не знаешь, что ему от тебя нужно!» «Вот и узнаем! Да не трясись, Оли». – С удовольствием, – вслух, для Гриня, произнес он, обрывая наш спор. Готовка птицы заняла у встретившихся в степи мужчин больше часа. Пока доехали до ближайшей рощицы, пока дров набрали, костер развели, дичь ощипали да разделали. К тому времени уже и огонь спал, а угли сделались подходящими для приготовления. Куски добычи нанизали на прутья, повесили над огнем. И все это время об истинной причине встречи ни один из них ничего не сказал. Вели себя так, словно бы встретились два товарища, обед вот готовят. – Ну, рассказывай, – произнес через некоторое время Стефан, отбрасывая в сторону последний освобожденный от мяса пруток. – Накормил, напоил, теперь к делу давай. Гринь облизал жирные пальцы, потом вытер их специальным кусочком ткани и только после этого произнес: – Помнишь, Анубис про брата своего говорил? Сутеха. – Это который Сет, египетский бог? – И еще множество других имен, верно. – Ну, помню. И чего? – Есть у меня верные сведения, что он пробудился все-таки. То ли нашли ему подходящего жреца, то ли еще что, но слух по людям пошел. – Гринь, ты что, опять? – рассмеялся Страж. – Снова решил меня подбить на свою авантюру? Тогда еще ладно, там и выбора особенного не имелось, да и я тогда не совсем я был. Но сейчас, Гринь? Ты что же, серьезно рассчитываешь, что граничник Нижегородской епархии пойдет с колдуном, которого вообще-то сжечь должен, на поиски Сутеха? Просто в качестве благодарности за вкусную дрофу, запеченную на углях? – Это работа. Такая же, как у тебя – изничтожать врагов рода людского. – Мне, кстати, Золотоголовый за Анубиса благодарность вынес. – Серьезно? – удивился Гринь. – Не, так-то они враждуют, точнее сферы влияния делят… – Я не собираюсь помогать демонам в этой их борьбе! – Да при чем тут демоны и помощь им! – неожиданно взорвался маг. – Тут формула «враг моего врага – мой друг» не работает! И тех, и этих надо от нашего мира отваживать! – У меня есть назначение в Херсон. – Твое ПРЕДназначение – служить людям и защищать их от потусторонней дряни! – Скажи сразу – один не справишься, вот и решил Святого Воина в команду позвать. Раньше же получилось! – Ой, я тебя умоляю, Страж! Из тебя святой, как из меня настоятельница женского монастыря! Разок экзорцизмом шибанул по языческому богу, и глядите на него, сразу себя в святые записал! – Ладно, я согласен.