— Все, что портится, нужно съесть в первый день, — подбодрил Джейми. — Все едят, пока не затошнит — традиция такая. — Тебе нужен белок, — добавила Труди. — Мы слишком долго на «пещерном» рационе. Странно, что все еще относительно здоровы. Я принялась за свой белок, в то время как орлиный взор Джейми провожал каждый кусок от подноса до моего рта. Чтобы сделать мальчику приятное, я съела все до последней крошки — аж живот заболел. К концу моей трапезы на кухню снова потянулся народ, хотя давным-давно стемнело и время ужина прошло. Некоторые держали в руках яблоки — и каждый делил свое яблоко с кем-то еще. Множество глаз с любопытством разглядывали ссадину на моей щеке. — Что за собрание? — шепотом поинтересовалась я у Джейми. Джейми наградил меня непонимающим взглядом. — Твой урок. — Его тон как бы подразумевал «само собой». — Ты меня разыгрываешь? — Я же тебе говорил, ничего не изменилось. Я оглядела узкую комнату. Да, не густо. Отсутствовал док, не было участников вылазки — а значит, и Пейдж тоже. Джеб, Иен, Уолтер. Я недосчиталась еще нескольких: Трэвиса, Кэрол, Рут-Энн. Впрочем, учитывая события минувшего дня, которые кого угодно могли выбить из привычной колеи, слушателей оказалось больше, чем я думала. — Давайте про Дельфинов, с того места, где мы остановились? — Уэс прервал мои размышления. Он вовсе не горел желанием разузнать побольше о жизни инопланетных видов, а лишь пытался растопить лед. Все выжидающе смотрели на меня. Видимо, не так уж все и изменилось. Я взяла из рук Хайди поднос с булочками, повернулась, чтобы поставить его в печь, и начала урок, спиной к слушателям. — Так вот… Г-м-м… Третья группа бабушек и дедушек… Традиционно они работают на благо общества, на свой лад. На Земле их бы назвали добытчиками, теми, кто содержит семью. В основном это фермеры. Они выращивают фитоморфную культуру, из которой извлекают… И жизнь пошла своим чередом. Джейми попытался было отговорить меня спать в кладовой, но вскоре оставил попытки. Для меня просто не находилось другого места. Тем не менее мальчик упрямо заявил, что будет спать там же, где и я. Джареду это наверняка не понравилось, но подтвердить мои догадки не удалось, поскольку ни в эту ночь, ни на следующий день я с Джаредом не сталкивалась. После того как шестеро участников похода вернулись домой, заниматься обычными делами стало для меня непросто: совсем как в те времена, когда Джеб впервые навязывал людям мое общество, — враждебные взгляды, напряженное молчание. Впрочем, добытчикам приходилось труднее, чем мне, — я-то уже привыкла, а вот для них стало большим сюрпризом то, как ко мне относились другие. Например, я помогала со сбором кукурузы, и Лили улыбкой поблагодарила меня за принесенную корзину. У Энди глаза полезли на лоб. Как-то раз мы с Труди и Хайди ждали очереди в купальне, и Хайди принялась возиться с моими волосами, которые отросли и постоянно лезли в глаза. Я хотела их остричь, а Хайди пыталась подобрать мне прическу, перебирая прядки и прилаживая их так и эдак. Тут из купальни вышли Брандт и Аарон. Аарон был самым старшим из участников похода, я его раньше вообще не встречала. Труди от всей души хохотала над очередным безумием, которое Хайди соорудила на моей бедной голове, а мужчины слегка позеленели и молча прошли мимо. Разумеется, все это были пустяки по сравнению с рыщущим по пещерам Кайлом. Несмотря на ясный приказ оставить меня в покое, он всем своим видом давал понять, как относится к подобным запретам. К счастью, меня все время окружали люди. Кто знает, как бы Кайл повел себя, окажись я одна? Проходя мимо, он всегда злобно на меня косился, толстые пальцы бессознательно сжимались в кулаки. Страх и паника первых недель в пещерах вернулись, и возможно, я бы им поддалась — снова начала бы прятаться, избегать открытых мест, — если бы не события, которые для меня стали важнее кровожадных взглядов Кайла. Люди снова стекались на кухню — даже не знаю, что привлекало их больше: мои истории или шоколадные батончики, которые раздавал Джеб. Я отказалась от лакомства, объяснив недовольному Джейми, что не могу рассказывать и жевать одновременно, — впрочем, упрямый мальчишка все равно припас для меня батончик. Иен занял привычное горячее место у самого огня. Энди пришел с Пейдж и опасливо косился на меня. Остальные участники вылазки, включая Джареда, разумеется, отсутствовали. Док также не явился: возможно, все еще был пьян, или его мучило похмелье. Я в очередной раз не увидела среди слушателей Уолтера. Впервые задал вопросы Джефри, муж Труди. Мне было очень приятно, что он присоединился к числу людей, которые меня выносили. Только вот, к сожалению, я не сумела толком ответить на его вопросы, которые напомнили мне вопросы дока. — Я мало что знаю о технике Исцеления, — призналась я. — Ни разу не обращалась к Целителям, с тех пор как… с тех пор как сюда попала. Я не болела. Знаю одно: мы не выбираем планету, пока не убедимся, что сможем поддерживать тела носителей в идеальном состоянии. Лечится все: от простых порезов и переломов до серьезных заболеваний. Единственной причиной смерти остается старость. Даже здоровые человеческие тела не в состоянии служить дольше отмеренного срока. Полагаю, невозможно также полностью исключить несчастные случаи, хотя с Душами они происходят гораздо реже. Мы осторожны. — Вооруженных людей «несчастным случаем» не назовешь, — пробормотал кто-то. Я переворачивала выпечку и не видела говорившего, и голос тоже не узнала. — Да, разумеется, — спокойно согласилась я. — Значит, ты не в курсе, как лечить болезни? — настаивал Джефри. — А о лекарствах ты что-нибудь знаешь? Я покачала головой. — К сожалению, нет. У меня был доступ к информации, но я не слишком-то этим интересовалась. Боюсь, я относилась к таким вещам как к чему-то само собой разумеющемуся. На планетах, где я жила, на здоровье никто не жаловался. Красные щеки Джефри вспыхнули ярче обычного. Он опустил глаза и сердито поджал губы. Чем я его обидела? Хит похлопал Джефри по руке. В комнате повисло тяжелое молчание. — М-м… насчет Стервятников… — Иен вымученно попытался сменить тему. — Не знаю, может, я прослушал… ты говорила, что добрыми их не назовешь. Что это значит?… Я этого не объясняла, впрочем, и Иен, судя по всему, не горел желанием услышать ответ — просто спросил первое, что пришло в голову. Мой урок закончился раньше обычного. Вопросов приходилось ждать подолгу, и большую часть задавали Иен или Джейми. После вопросов Джефри остальные погрузились в тягостное раздумье. — Что ж, завтра вставать ни свет ни заря, работы невпроворот… — прервал очередную неловкую паузу Джеб, давая понять, что можно расходиться. Люди вставали с мест, потягиваясь и разговаривая вполголоса — не как обычно. — Что я такого сказала? — шепотом спросила я у Иена. — Ничего. Они задумались о смерти. — Он вздохнул. Мой человеческий мозг вдруг посетило одно из тех озарений, которые называют интуицией. — Где Уолтер? — спросила я по-прежнему шепотом. Иен снова вздохнул. — Он в южном крыле. Он… ему нездоровится. — Почему мне никто не сказал? — В последнее время тебе… приходилось непросто… Поэтому… Я нетерпеливо замотала головой. — Что с ним? Подошел Джейми, взял меня за руку. — У Уолтера крошатся кости, — вполголоса сказал он. — Док уверен, что это рак. Финальная стадия, так он сказал. — Судя по всему, Уолт долгое время скрывал, что ему больно, — мрачно добавил Иен. Я поморщилась. — И ничего нельзя сделать? Совсем ничего? Иен покачал головой, не сводя с меня горящих глаз. — Мы сделать ничего не можем. Даже если бы мы не торчали здесь, ему все равно ничем нельзя было бы помочь. Мы не умеем лечить эту болезнь. Я закусила губу, едва сдержавшись, чтобы не высказать мысль, уже готовую сорваться с языка… Разумеется, Уолтеру уже ничем не помочь. Любой из этих людей предпочтет медленную и мучительную смерть, но не уступит свой разум в обмен на лекарство для тела. Я могла их понять… теперь могла. — Он все время зовет тебя, — продолжил Иен. — То есть иногда он произносит твое имя; сложно сказать, что он имеет в виду. Док накачал его виски, чтобы заглушить боль. — Док ужасно переживает, что сам так много пьет, — добавил Джейми. — Тяжелые времена. Хуже некуда. — Могу я с ним повидаться? — спросила я. — Или остальные будут против? — Иен нахмурился и фыркнул. — Может, кого-нибудь это расстроит? — Да какая разница? — Иен покачал головой. — Если таково последнее желание Уолта… — Ты прав, — согласилась я. От слова «последнее» глаза защипало. — Раз Уолтер хочет меня видеть, то не имеет значения, что подумают другие, даже если это кому-то не понравится. — Не волнуйся. Я тебя в обиду не дам. — Побелевшие губы Иена сложились в тонкую линию. Мне вдруг стало тревожно, ужасно захотелось посмотреть на часы. Время, которое давно перестало что-то для меня значить, напомнило о себе. — Еще не слишком поздно? Мы его не потревожим? — Он спит урывками. Пойдем… Я сорвалась с места, утягивая за собой Джейми, который все еще цеплялся мне за руку. Меня подгоняло чувство утекающего сквозь пальцы, как песок, времени, предрешенности и неизбежности конца. Иен быстро догнал меня и пошел рядом. Мы прошли через озаренную лунным светом пещеру с огородом, где на нас никто не обратил внимания. Меня часто видели в компании Иена и Джейми, и никого не заинтересовала необычность нашего маршрута. Единственным исключением стал Кайл, который застыл на полушаге, завидев брата, идущего рядом со мной. Взгляд его метнулся к руке Джейми, сжимавшей мою, рот злобно ощерился. Заметив Кайла, Иен расправил плечи — губы, как в зеркале, повторили гримасу брата — и потянулся к моей свободной руке. Кайл притворился, что его вот-вот стошнит, и отвернулся. В темноте длинного южного туннеля я попыталась высвободить руку, но Иен усилил хватку. — Не зли его, — пробормотала я. — Кайл заблуждается. У него, знаешь ли, это вошло в привычку — заблуждаться. Пройдет немало времени, прежде чем он смирится, но это не значит, что он может рассчитывать на поблажки. — Я его боюсь, — шепотом призналась я. — Не хочу, чтобы у него появился еще один повод для ненависти. Иен и Джейми сжали мне руки и заговорили одновременно: — Не бойся, — произнес Джейми. — Джеб ясно дал понять… — сказал Иен. — Что ты имеешь в виду? — спросила я. — Если Кайл не согласен с правилами Джеба, ему здесь не место. — Но это же неправильно. Тут его дом. — Раз он остался… — проворчал Иен, — пусть учится держать слово.