– А тише вы не можете говорить? – Могу, – улыбнулась Мирослава, разглядывая женщину, – но разговаривать через дверь, согласитесь, не слишком удобно. – Заходите! – нетерпеливо притопнула ногой Твердохлёбова. Мирослава не заставила себя упрашивать. Идя следом за хозяйкой, детектив думала о том, что Розалия Павловна отлично сохранилась и вполне способна увлечь не только ровесника, но и мужчину более молодого. Непонятно, почему Никифора Лаврентьевича Твердохлёбова потянуло на сторону. Хотя для этого и не нужно особой причины. Пройдя сквозь широкий короткий коридор, женщины оказались в уютной гостиной, обставленной недорогой, но качественной современной мебелью. Любуясь картиной на противоположной стене, Мирослава отметила, что полотно написано несколько лет назад. Это явно был подлинник хорошо известного местного художника. – Садитесь, – предложила хозяйка. Детектив опустилась на одно из кресел, обтянутых светло-зелёными чехлами. Хозяйка села в другое точно такое кресло и только тут спохватилась: – Я могу видеть ваш документ? – Да, конечно, – ответила Волгина и протянула ей удостоверение частного детектива. – Так вы частный детектив? – удивлённо протянула женщина. – Совершенно верно, – улыбнулась Мирослава. – В таком случае я не обязана с вами разговаривать. – Не обязаны, – согласилась Мирослава. – Тогда, – начала Твердохлёбова, делая попытку подняться с кресла. – Тогда, – проговорила Мирослава, – мне придётся отправиться в полицию и рассказать, что в ночь убийства вашего бывшего мужа вы находились на территории его участка, куда пробрались тайком, то есть незаконно. – Вы не посмеете! – воскликнула Твердохлёбова и приложила обе ладони к вспыхнувшим пунцовым румянцем щекам. – Уже хорошо, – одобрила Мирослава. – Я не понимаю! – вырвалось у Розалии Павловны с недоумением. – Хорошо, что вы не отрицаете своего нахождения на месте преступления. – Но я не была в подвале! – Откуда вы знаете, что вашего мужа убили в подвале? – Мне Эдик позвонил и всё рассказал, – тихо сказала женщина. – И зачем, если не секрет, вы отправились на подворье к бывшему мужу? – Я хотела открыть ему глаза на его шлюшку! – Вы имеете в виду его жену Снежану? – Кого же ещё! – презрительно скривилась Розалия Павловна. – Откуда вы узнали, что Снежана встречается позади дома со своим сердечным другом? – Сердечным другом! – фыркнула женщина. – Так откуда же вы узнали? – У меня свои источники! И я не обязана их раскрывать. – Таким образом, своим вторжением вы устроили алиби Снежане, её возлюбленному и ещё одному человеку. Кто же был третьим? – Эдуард! – выкрикнула Розалия Павловна. – Не лгите, – улыбнулась Мирослава. – Я не лгу! Попробуйте доказать обратное! – Мне стоит только спросить об этом у Снежаны. – И вы думаете, что она вам скажет? – Почему бы и нет? – Потому что это будет равносильно признанию в том, что она изменяла мужу. А эта девка не такая дура, чтобы сознаться в прелюбодеянии накануне вскрытия завещания. Мирослава подумала о том, что Твердохлёбова права, но решила всё-таки сбить с неё спесь: – Ведь Снежана была одной из троих присутствующих там, и я уверена, что двое мужчин захотят иметь алиби. – А я в этом совсем не уверена, – рассмеялась Розалия Павловна, – вы сначала попробуйте их найти, а потом ещё заставить говорить. – Что ж, – сказала Мирослава, поднимаясь на ноги, – именно этим я и займусь в ближайшее время. Твердохлёбова высокомерно вздёрнула подбородок и не удостоила детектива ответом. Женщины молча дошли до двери, и уже когда Мирослава перешагнула порог, Розалия Павловна не сдержала гнева, душившего её, и с силой захлопнула за ней дверь. А Волгина, спускаясь по лестнице, уже примерно знала, как она будет искать мужчин. Однако поездку в посёлок, где находился загородный дом Твердохлёбова, она решила отложить на следующий день. О том, что у Мирославы нет желания делиться своими планами на завтра, Морис понял с первого взгляда на неё, поэтому накормил ужином и оставил в покое до утра. А за завтраком сообщил: – Я выполнил ваше задание. – Что? – рассеянно переспросила она. – Вас интересовали подпольные игорные заведения. – И что? – Я приготовил список. – Ты просто чудо! – внешне обрадовалась Мирослава, но он догадался, что мыслями своими она где-то далеко. Его догадки подтвердились, когда она встала из-за стола, поблагодарила за ужин и сказала, что ей нужно бежать. Он не стал спрашивать куда. Зато она взяла листок бумаги и быстро записала на нём, как он сразу понял, адрес электронной почты. – Вот, – сказала она, пододвигая ему лист бумаги, – сбрось на этот адрес всю информацию, которую накопал. – А кому принадлежит этот адрес? – позволил он себе поинтересоваться. – Посреднику. – Но… – Не беспокойся, информация попадёт туда, куда нужно. – И что это даст нам? – Ничего особенного, – пожала плечами Мирослава, – всех этих деятелей накроют, и Эдуард Твердохлёбов поживёт ещё, пока не наделает крупных долгов в других местах. – Эти тоже могут достать его и из мест не столь отдалённых, – с сомнением проговорил Морис. – Не исключено, – согласилась Мирослава. – Если только он расплатится, получив наследство отца. – При том образе жизни, который ведёт Эдуард, наследства ему хватит ненадолго. * * * В коттеджный посёлок Мирослава приехала с целью найти любовника Снежаны Твердохлёбовой. Только этот человек может подтвердить алиби Виталия Калитовского. А в том, что тогда за домом был Калитовский-младший, она не сомневалась. Но как его найти? В лицо любовника знала Розалия Павловна, но она ни за что не признается, кто этот человек, так как по её замыслу следствие должно считать, что это был Эдуард. Хотя само следствие и не догадывалось о том, что трое выясняли отношения за домом примерно в то время, когда убивали Твердохлёбова, а ещё двое присутствовали незамеченными при этом выяснении. Мирослава практически ничего не знала о любовнике Снежаны. Только то, что он был одет в куртку, рукава которой оторочены рыжим гладким мехом. Спрашивать о чём-либо у Снежаны было делом бесполезным. Кто ещё мог знать, во что одеваются обитатели коттеджного посёлка? Возможно, Лукерья Самсоновна. Но не факт. А вот от зоркого взгляда такой проныры, как горничная Варвара Метёлкина, навряд ли что укроется. Именно с ней и решила поговорить Мирослава. Ворота ей открыл пожилой мужчина. По его одежде, обуви и главное – по лопате в руках она поняла, что он чистил снег. Мужчина насупился и объявил: – Хозяева никого не принимают. – Да и не нужны мне вовсе ваши хозяева, – отозвалась Мирослава дружелюбным тоном. – А кто же вам нужен? – спросил мужчина.