Мы с интересом наблюдали за его пантомимой. Снова последовал тяжелый вздох, адресованный мне. Призрак опять закатил глаза, потом укоризненно взглянул на меня. После чего подошел вплотную, сел так, что почти наступил мне на туфли передними лапами, и выразительно уставился, гипнотизируя. — Ничем не могу помочь, — ответила я. — Отныне здесь одинаковые правила перемещения для всех. Вы ведь не единственная бестелесная сущность, которая может оказаться постояльцем отеля. В ответ — очередной печальный вздох и любопытные взгляды Ориэля и Леслии. — Я понимаю, господин Дюфо, что вы дух. Для вас нормально быть вездесущим. Но... для меня это неприемлемо. А именно я устанавливаю здесь правила. Зеленые волчьи глаза округлились. Хотя они и так круглые, но вот как-то смогли. — И не надо так на меня смотреть. Леслия тоже дух, но она не позволяет себе ничего... такого. А сохраняет телесную форму, находясь среди других существ. — Агата, прости, что перебиваю, а почему ты называешь Рауля духом? — осторожно поинтересовалась сильфида. — Потому что он дух. — Он призрак. — Он дух. Волчара переводил взгляд с меня на девушку. — То есть ты хочешь сказать, что Рауль не призрак волка, а дух? — Он призрак волка. Но, вообще-то, дух, — очень понятно объяснила я то, что и так очевидно. — О! О-о-о-о... — Агата, ты что-то почерпнула из эфира про Этьена? — оживился цейлин. — Похоже на то, — призадумалась я. — Но я точно уверена, что он дух. В том смысле, что его расовая принадлежность — дух. Чего-то. Мы с интересом уставились на объект обсуждения. Тот прислушивался ко мне и к себе, пытаясь осознать. Пауза была долгой. — Господин Этьен Рауль Эрнест Дюфо, — вкрадчиво позвала я. — Вы дух чего? И не могли бы немного отодвинуться? Ваша эктоплазма капает мне на юбку. Мне достался обиженный, но одновременно смущенный взгляд зеленых глазищ. За столом мы вместе с пришедшим Феликсом обсуждали новые сведения. Никаких разумных выводов не сделали. Хотя гипотез было выдвинуто множество. А вот волк был расстроен и подавлен. Утром следующего дня я решила, что пора наконец заняться и своими прямыми обязанностями. То, что я помогаю постояльцам с психологическими проблемами, терзаниями и лечением амнезии, все же ими не являются. А вот находить потерянные души, переноситься к ним и пускать тех на постой — это как раз то, для чего меня наняли. Ну, как бы. М-да. Учить меня никто не учил. Самоучки же — народ страшный, и действуют они чаще всего по принципу «куда кривая выведет». Итак, куда нас выведет кривая на этот раз? Покончив с обязательными утренними процедурами и отсидев за завтраком в столовой в компании коллег и гостей отеля, я вышла в холл. Постояла в центре, глядя издалека на белый туман за окошком входной двери. — Ну что ж... — Вздохнув, я подняла голову и взглянула на свою бессменную собеседницу — хрустальную люстру. — Время пришло! Поехали! Куда именно мы «поедем», я не имела ни малейшего представления. Но не сомневалась ни секунды, что сейчас мой внутренний радар куда-то повернется, на кого-то настроится, и вскоре у нас появятся новые постояльцы. Миров не сосчитать... Эфир мне их показал. И в этих мирах так много существ — странных, непонятных, жутких, милых, счастливых и очень несчастных. И последним нужны мы. Я и Отель потерянных душ. Боковым зрением видела, как ушел в направлении своей комнаты Феликс. Он отдежурил ночную смену, наступило время отдыхать. Мелькнула зеленая пушистая шубка Ориэля. Он что-то негромко рассказывал Леслии, ведя ее в сторону лазарета. Я не спрашивала, чем они там занимаются, уважаю врачебные тайны. Да и вообще личное пространство других. Стихли звуки и шаги, а я так и стояла в одиночестве, глядя в белый туман. А хотя нет, не в одиночестве. Ко мне подошел призрак. Несколько мгновений постоял рядом, посмотрев сначала на меня, потом на входную дверь, снова меня. И уселся рядом, совсем как верный пес. Сначала я хотела попросить его уйти, даже повернула к нему голову. Он почуял мой настрой и явно решил не сдаваться. Видно было, как напряглась его спина. Но потом я передумала. Это общая территория, холл отеля. Хочется ему сидеть и смотреть на входную дверь — пусть. Так мы и ждали неведомо чего. А потом я почувствовала зов, если можно так назвать это тянущее сосущее ощущение и беспокойство. Следом пришло понимание, что мы сейчас увидим. Война. Здесь шла война. Сколько месяцев? Нет, не месяцев, лет. Последние десять лет здесь шла война. Одни разумные убивали других разумных за их... инаковость. Как это знакомо. Не того цвета кожа, не тот разрез глаз, не та форма черепа, не той длины уши. Этот мир стал одним из многих, где разные народы не смогли смириться с отличием друг от друга. Стоя на пороге распахнутой двери, я смотрела на изрытую ранами от взрывов землю. На разрушенный город на горизонте. Обычный такой, средневековый, по моим меркам, город с замком и высокими шпилями храмов и, возможно, ратуши. Не хочу получать лишнюю информацию. Могу, но не хочу. Земля скорбела и оплакивала своих детей. Вчера здесь была битва. Убрать мертвых было некому. Переводя взгляд с одного изломанного, изувеченного, обгорелого трупа с отсутствующими конечностями на другой, не менее страшный, я старалась не завопить от ужаса. Это были гуманоиды. Похожие на нас существа. Четыре конечности, голова, волосы на ней... Но все же не совсем люди. Точнее, совсем не люди. Я не встречала в фэнтези аналогов этих народов. Одни ближе всего, наверное, к эльфам. Но я даже названия их расы никогда ранее не слышала и не читала. Дизза́рги — светловолосые, с серебристой кожей. И их противники, доша́ны — чернокожие и огненно-рыжие. Этот мир стенал от горя и щедро вываливал на меня сведения о каждом из погибших. А я не могла закрыться, не хватало сил и умений. И мне становились известны их имена, возраст, судьба. То, что вот этот парнишка диззарг был помолвлен, но его невеста уже год как мертва. Теперь и он. А вон тот чернокожий мужчина с некогда ярко-рыжей, а сейчас совсем седой шевелюрой — был отцом большого семейства. Нет давно уже того семейства, и его самого больше нет. Тела, тела, тела. Судьбы, истории, драмы. Прошлое и несостоявшееся будущее. Это так страшно... Не сразу поняла я, что меня кто-то трогает за пальцы опущенной правой руки. Сморгнула пелену слез, опустила глаза и поняла, что я стою и молча плачу. А в руку мне тычется носом волк, ставший осязаемым. У меня вырвалось рыдание. Зажала левой рукой рот, чтобы не закричать. Ведь раз я здесь, значит, есть на этом поле и живые, нуждающиеся в покое и отдыхе. Или не ушедшие на покой потерянные души. — Мне... туда... — сглатывая ком в горле, выдавила я. Да, меня тянуло туда, в сторону города. Страшно ли мне было? Дико! Нет, я не боялась за себя. Источающий скорбь эфир уже сообщил, что мне не причинят вреда. Но легко ли это — идти по перепаханной битвой земле, обходить и перешагивать через трупы? Не представляю, почему я еще не валяюсь в глубоком обмороке. Я бывала на похоронах, видела умерших, но... не так. Я шла, смаргивала непрекращающиеся слезы, сглатывала свой ужас. Будь я одна, наверное, вообще визжала бы от страха. Но Рауль меня не бросил. Мы шагали с ним вдвоем через это жуткое поле битвы. Волк оставался осязаемым. Грязь, копоть и кровь, впитавшаяся в землю, пачкали его белую шерсть и мои светлые туфли и брюки. Меня же манил невидимый маячок, четко подсказывающий направление. Наконец я почувствовала, что мы добрались. Но... Здесь тела были навалены друг на друга. Курган из мертвецов. То ли они нападали на кого-то, а это существо оборонялось. И на место одних нападавших приходили другие. То ли группа защищала кого-то одного... Да, последнее, поняла я, прислушавшись к эфиру. И этот кто-то, кого защищали, — жив, он там, под всеми этими трупами. — Там есть пока что живой диззарг. Его нужно достать, — скупо сообщила я своему спутнику. Вытерла рукавом слезы. Откашлялась. Я должна... Меня никто не предупреждал, что такое возможно. И мне безумно страшно. Но придется. Можно, конечно, вернуться в отель. Позвать на помощь Ориэля и Леслию. Или даже разбудить Феликса. Но... Вдвоем с волком мы оттаскивали трупы, чтобы суметь добраться до того, кто под ними. Скажу честно. Без помощи Рауля я бы не справилась. Ни морально, ни физически. Он был со мной, внушая хоть и шаткую, но уверенность в себе. Держался рядом, когда мы вдвоем отволакивали особо крупные и тяжелые тела. Не отходил далеко, даже когда каждый из нас по отдельности пытался справиться. Конечно же, у меня было намного меньше сил, чем у огромного зверя. Его временная осязаемость пришлась очень кстати. Мы оба перемазались с головы до пят. У меня уже тряслись от усталости руки и ноги, когда я поняла, что именно вот этого высокого крупного диззарга мне и нужно было отыскать.