– Минуту! – ответила она морпеху, рывком стряхивая сон. Вскочила с койки – хотя у нормального человека язык не повернется назвать койкой кровать в адмиральской каюте, – по-быстрому натянула брюки, сунула ноги в ботинки, накинула китель и, уже застегивая пуговицы, нажала на клавишу переговорного устройства. – Пусть войдет! Ну, он и вошел, вернее, вбежал. Было видно, парня буквально распирает от известия, которое он принес – лично, секретно – командующей АУГ. – Они начали, мэм! – выдохнул первый лейтенант Бонэм, едва успев отдать честь, и протянул Лизе бланк шифротелеграммы, который до времени держал в левой руке. «Похоже, что так», – согласилась Лиза, прочитав короткое сообщение об атакованных на данный час военных и гражданских объектах Республики Техас. – Почему вы, мистер Бонэм? – спросила вслух, расставляя точки над «i». – Я подумал… – смутился молодой офицер. – Вы правильно подумали, мистер Бонэм, успокоила его Лиза. – Но вопрос остается. Когда сообщение достигнет моего штаба? – Думаю, часа через два, – честно признался первый лейтенант. – А вы? – вопросительно подняла бровь Лиза, начинавшая понимать, как на самом деле работает знаменитая «техасская газонокосилка». – У Разведывательного отдела, мэм, существует своя сеть оповещения, мэм… – И?.. – подбодрила собеседника Лиза. – Моя невеста, мэм… – покраснел Бонэм. – Это не совсем по правилам, мэм, но ее отец служит в Штабе, и он хотел… – Помочь вам наилучшим образом зарекомендовать себя перед командиром, – кивнула Лиза. – Что ж… Он любит свою дочь, а я свою эскадру. Буду рада, мистер Бонэм, если вы и в дальнейшем будете держать меня в курсе дел. Разумеется, неофициально и без имен. Благодарю вас! Лейтенант просиял и ушел от Лизы, что называется, окрыленным. «Пусть радуется! – решила Лиза. – Другой, может быть, и отругал бы, но не я!» Она переключила телефон и нажала клавишу соединения. – К вашим услугам, мэм! – сразу же откликнулся коммутатор. «Галантен, ничего не скажешь!» – мимолетно отметила Лиза, но сейчас ее занимали совсем другие мысли. – Соедините меня с вахтенным начальником! – приказала она. – Есть, мэм! Послышались щелчки переключения, и через пару секунд ей ответили с Центрального поста. – На проводе лейтенант-коммандер Данциг, мэм! – Говорит адмирал Браге, – представляться было необязательно, но правила, как объяснил ей не так давно адмирал Верников, писаны не дураками, и они требовали, чтобы Лиза назвалась. – Объявляю внезапную проверку готовности! Всей эскадре – учебная тревога! Так и случилось, что к восьми двадцати утра, когда Центральное командование разослало наконец приказ о переходе к состоянию войны, АУГ-3 уже находилась «в тонусе». Она без промедления «встала на крыло» и в полдень с копейками вышла с базы, держа курс на Сан-Анджело, где располагался назначенный ей планами развертывания пункт передового базирования. – Эскадре курс вест-тень-норд! – приказала Лиза, занявшая командирское кресло. – Идем на аэрополе Пот-Крик. База передового базирования АУГ-3 располагалась на озере Фишера, – кем бы этот мужик ни был, – неподалеку от Пот-Крика. Ее преимущество состояло в том, что глубины позволяли посадить на воду даже такую махину, как авиаматка «Рио-Гранде». Большим кораблям ведь тоже нужен отдых с временным – для проверки и профилактического ремонта – отключением всех или как минимум большинства левитаторов. Сделать это, учитывая габариты, массу и конструкцию авианосца – так в Техасе называли авиаматки, – можно только на воде, где огромный корабль начинает вести себя согласно закону Архимеда про массу тела, жидкость и прочие глупости. При полной герметизации корпуса ниже условной ватерлинии, совпадавшей у «Рио-Гранде» с плоскостью остойчивости, осадка корабля при штатной боевой нагрузке достигает девяти с половиной метров, а Порт-Крик одно из немногих аэрополей в континентальной части Техаса, где глубина основной посадочной зоны достигает пятнадцати метров. – Эскадре построиться в первый ордер-де-марш! Передаю командование капитану де Батцу! – объявила Лиза, и понеслось. – Курс проложен! Расстояние до пункта назначения семьсот миль! – Ветер… Влажность… Видимость… – Движение по готовности… – Машине, крейсерская скорость… В просторной ходовой рубке авиаматки царила хорошо организованная – и потому любезная сердцу Лизы – суета. Во всяком случае, адмиралу Браге это нравилось, хотя упорядоченный бедлам, воцарявшийся на центральном посту во время боя, нравился ей еще больше. – Расчетное время прибытия… – Летная палуба докладывает готовность… – Скорость… эшелон… радар… «Радар? – споткнулась мысль Лизы о знакомое слово. – Почему радар, а не ЭрДи?» Этот ерундовый, казалось бы, вопрос зацепил ее настолько, что она даже отвлеклась от дел, которыми занималась, оставшись в рубке. Впрочем, отвлек он ее ненадолго. Через мгновение или два она все-таки вспомнила, что так в свое время назвали ЭрДи – то есть радиодетектор – подлецы англичане, а вслед за ними стали использовать термины «радар» и РЛС и все прочие англоязычные – и, увы, не только англоязычные – страны. – Прогноз погоды… «Да уж! – покачала она мысленно головой, возвращаясь к делам. – Совсем с ума сбрендила!» Здесь, в рубке, командовал парадом ее первый помощник – капитан Александр де Батц, и Лиза могла, не отвлекаясь на вопросы судовождения, заняться другими насущными делами, которых у нее, как у командира эскадры, было за глаза и больше. Разных и в разной степени неотложных. Интересных и не очень. Но главное, они, эти дела, как неразменный рубль, никогда не переводятся. Их всегда много, и дел этих – увы – за Лизу никто не переделает. Не сказать, чтобы ей это нравилось. Не больше, чем приход месячных, если на то пошло. Она бы лучше полетала на чем-нибудь легком и быстром, на тех же «матадорах» и «бакеро», которые базировались на ее авиаматку, или крейсером порулила. Тоже неплохо, хотя и хуже, чем полет на штурмовике. На худой конец можно было бы покомандовать прямо здесь, в рубке «Рио-Гранде». Но на худой конец, как говорят в Себерии, надо капать скипидар, а у Лизы за душой не только честь, страсть и фанаберия, но и немереное чувство долга. Ноблес оближ, так сказать, положение обязывает и далее по тексту. А раз так, то сиди и работай, не отвлекаясь на ерунду. Вникай, обдумывай, решай! Адмирал ты, или просто погулять вышла? Вместе с «Рио-Гранде» на запад выдвигалась практически вся АУГ: три линейных крейсера типа «Колорадо» – техасские «Бизоны» третьей серии, вооруженные 180-миллиметровыми орудиями главного калибра, – пять легких крейсеров завоевания господства в воздухе типа «Эль Пасо», и четыре стареньких фрегата, все еще пригодных для того, чтобы прикрыть авиаматку огнем мощных батарей ПВО. Управление тринадцатью большими кораблями и ста десятью штурмовиками, не считая полутора десятков разведчиков, – это и в мирное время немалая головная боль. Что уж тут говорить о войне! Достаточно вспомнить, что, несмотря на неимоверные усилия Военного министерства, списочный состав экипажей едва дотягивал до семидесяти четырех процентов, и Лиза, как командир соединения, должна была незамедлительно решать проблемы некомплекта, на ходу перетасовывая экипажи, сокращая штатные расписания и назначая младших командиров на несоответствующие их званиям и опыту должности. И все это чтобы привести дела в соответствие с суровой действительностью, не разрушив при этом ни командных цепочек, ни взаимодействия составлявших ударную группу кораблей. Идеального состояния в таких условиях, разумеется, не добьешься, но Лиза боролась за боеспособность АУГ, а не за «чистоту исполнения обязательной программы». Та еще головная боль, между прочим! Однако Лизины заботы этим не исчерпывались. Не говоря уже о рутинной работе, которой, что характерно, с началом боевых действий меньше не стало, – снабжение, боеготовность, дисциплина и прочее, – Лизе следовало беспрестанно держать руку на пульсе событий. Война все-таки, а на войне как на войне. Приказы то ли придут, то ли нет, вовремя или с опозданием, но за все, что случится или не случится с эскадрой, отвечает командир, и вот этого Лиза не забывала ни на мгновение. Потому и старалась не упускать из виду того, что и как происходило сейчас во вступившем в войну Техасе. Штаб АУГ получал сводки Центрального командования, как здесь говорили, онлайн, то есть в режиме реального времени, и передавал наиболее важные донесения на один из мониторов огромного адмиральского пульта. Спасибо еще рядом с Лизой – слева и чуть ниже нее, – прямо напротив этого экрана сидела Мария, следившая за тем, чтобы командир не пропустила ненароком ничего важного, пока отдает распоряжения подходящим к ней справа офицерам или «обменивается» с кем-нибудь из командиров по одному из каналов внутренней или внешней связи. Так прошло три часа. В одиннадцать двадцать три в районе озера Самервиль к эскадре присоединились тяжелый крейсер «Даллас», судно обеспечения «Уичита» и два брига: «Первый лейтенант Дэн Блокер» и «Майор Фредди Фергюсон». Теперь вся АУГ-3 была в сборе. Она перестроилась, несколько изменив походный ордер, и, увеличив скорость, продолжила движение на северо-запад. А между тем война набирала обороты. За прошедшее с ранних утренних часов время прояснились, наконец, некоторые черты наступательной операции, осуществляемой мексиканской армией. Так, например, стало известно, что 3-й корпус императорской армии, действия которого прикрывала авиация, базирующаяся на аэрополе в Ногалесе, наступает вдоль шоссе номер 19 на Тусон и вдоль 82-й дороги с целью окружить базу сухопутных сил Техаса в Сьера-Виста. Туда же из Нако продвигалась 2-я добровольческая бригада «Агустин де Итурбиде». Ожесточенные бои развернулись также на подступах к Браунсвилю, Эль Пасо, Дель Ридо и Лоредо. Техасцы, впрочем, в долгу не остались и нанесли мощные удары с воздуха по аэрополю «Генерал Эскобедо» и тыловым порядкам 8-й армии в Санта-Катарине. Заодно досталось и жилым кварталам Монтерея. Однако главные события должны были произойти несколько позже, когда Силы Самообороны Техаса закончат, наконец, первую фазу развертывания и начнут осуществлять планы прикрытия, предусматривающие активную оборону на одних направлениях и проведение немедленных наступательных операций – на других. «Рио-Гранде», однако, никаких приказов пока не получил, а потому, выйдя на крейсерскую скорость, продолжал движение к озеру Фишера, выпуская время от времени одиночных разведчиков да штурмовики парами, чтобы «кони не застоялись». * * * Был соблазн самой встать к штурвалу, но Лиза наступила на горло собственной песне и стоически наблюдала со своего «адмиральского насеста», как капитан де Батц приводняет громадину «Рио-Гранде» на озеро Фишера. Сели мягко, что, впрочем, не удивительно: де Батц – который, умереть не встать, ко всему еще и граф д’Артаньян, – пилот толковый и опытный, к тому же не из истребителей, как Елизавета фон дер Браге, а из правильных судоводителей, с самого начала делавших карьеру именно на больших кораблях. – Внимание! Герметизация! – Есть герметизация! – Килевая галерея, что у вас? – Заделываем течь… – Поторопитесь, лейтенант! – Тяга… – Стоп машина! – Сбросить лаг! – Глубина 12.70. – Достаточно! Выравниваем по горизонтали. – Есть касание! – Приседаем! Отключить левитаторы! – Есть! – На плаву! – Сбросить якоря! – Кормовые пошли! – Палубная команда… – Носовые пошли…