В общем, не везет Пете что-то с девушками. Может, и к лучшему. От занятий и развития магических способностей не отвлекают. На следующий день он все-таки сходил на почту и оформил денежный перевод матери на сто рублей. Ну и открытку отправил. Жив-здоров, половину срока в академии отучился, еще полтора года осталось. Хвастаться успехами не стал. Тем более что шестой разряд для целителя – очень даже скромный результат. К тому же пока неофициальный. Перстни магов им только по окончании академии выдавать будут. А потом потянулись обычные учебные будни. Давилка закончилась, для одного Пети или других желающих ее никто запускать не собирался. Во втором полугодии надо навыки закрепить и новые заклинания учить. Помимо этого добавились и общеобразовательные предметы. Прежде всего, иностранные языки. Как в гимназии – французский, немецкий и латынь. Возможно, гимназические преподаватели занятия и вели: по крайней мере, магами они не были. У Пети большие проблемы возникли. Он не просто оказался самым худшим на курсе, он был таким единственным. Аристократы и дети из обеспеченных семей языки еще в школе (или дома) учили, но даже и немногие оставшиеся представители купечества тоже хотя бы азы знаний имели. На их фоне Петины отдельные слова и фразы, выученные в лавке, выглядели настолько жалко, что самому противно было. И что хуже всего, появление провальных предметов автоматически потащило его вниз в кадетской иерархии. Сообщество будущих магов и так никаким братством не было, хотя именно так его называли на филмаге. Потомственные аристократы и без того на всех свысока посматривали, но наличие природного таланта и хорошей успеваемости этот разрыв немного нивелировали. Тот же Волохов был хоть и дворянин, но отнюдь не столбовой, а из служилых магов. Но пользовался всеобщим уважением, несмотря даже на не слишком приятный характер. Чемпион курса как-никак. Петя и раньше держался от основной массы кадетов немного особняком. Не только потому, что совместным развлечениям предпочитал учебу. Его своим не очень-то считали. Происхождения самого плебейского, сам из низшей категории приказчиков, образование – вечерняя школа. Что в нем может быть интересного? Заметно подняли его авторитет полученные на практике ордена, но дни шли, и впечатление от этого события теряло остроту. Молодец, но со временем ордена будут у всех магов. Не за подвиги, так за выслугу лет. И тут такой провал в учебе! Известно, что если учащийся вдруг начинает показывать по какому-либо предмету блестящие результаты, то всеобщее отношение к нему меняется и у преподавателей и у соучеников. Глядишь, и он уже круглый отличник и помощник куратора курса. Так же и провал по одной дисциплине неминуемо тащит авторитет учащегося вниз. Добро бы это случилось на фоне других заметных успехов, но Петя-то по всем магическим показателям был, что называется, посредственностью. Всего одна стихия, в которой ему до высот все равно не подняться. Непонятно, как до шестого разряда дотянулся. Так что вернулся он в самый низ кадетской иерархии, как это и было сразу после поступления. Оставалось либо с этим бороться, либо смириться, либо еще больше отойти в сторону. Петя выбрал последнее и на насмешки старался не обращать внимания. Языки учил, но без особого рвения, понимая, что больших успехов тут не достигнет. Хорошо если к концу обучения простенькие фразы строить научится. Если еще выучить наизусть несколько фраз и цитат, этого может быть вполне достаточно. Жить за границей он не планировал, да и не особо пускают туда магов. Но на курсе его положение это не исправит. Так что учить и качать – только магию. Именно в ней его будущее. И шестой разряд на втором курсе – совсем неплохо. Особенно если к концу обучения удастся до пятого прокачаться. А теоретических знаний и вызубренных заклинаний надо набрать столько, чтобы на всю жизнь хватило. До четвертого разряда как минимум, а лучше – до третьего. Эх, поторопился он деньги за клуб отдать… Похоже, в этом семестре ему там делать нечего. Лучше он в библиотеке поработает. Или в медитации посидит. Со второго семестра у первого курса тоже началась специализация, и Маша стала появляться на занятиях по целительству. Про прием у городничего и танцы в клубе – ни слова. Зато на первом же занятии попыталась превратить Петю в личного ментора, но он ее довольно резко послал. Не нужны ему такие отношения, когда от него требуется быть готовым в любой момент прийти на помощь, а обратно – ничего. Не слуга он ей. И не хахаль. Пусть графов своих гоняет. А то почему-то к другим кадетам с вопросами на занятиях не пристает. Так и занимались. Он зубрил новый материал, практиковался в выученном и периодически ловил на себе ее взгляды. Все-таки девушка старалась его копировать. Ее дело. Начальная ситуация с даром у них во многом похожая, оба – слабосилки. У Маши, пожалуй, исходная позиция была даже чуть получше, чем у него. Так что – пусть смотрит, не жалко. Но не мешает. Ему самому развитие очень тяжело дается, некогда на других отвлекаться. Помехи появились с неожиданной стороны. Или ожидаемой? Все-таки Петя подозревал, что его беседа с ректоршей и городничихой без последствий не останется. Не знал только, как к этому относиться. С занятий по медитации Петю вдруг забрала прекрасная Наталья Юрьевна и повела к ректору. Только была при этом непривычно хмура и холодна. То есть дистанцию она всегда держала, но комплименты и знаки внимания принимала благосклонно. А сегодня молчала, но всем своим видом показывала, что Петя перед ней жутко провинился. Чем, интересно? За что такая немилость? Но попытки заговорить – игнорировала. В кабинет ректора они почему-то не пошли. Вместо этого вообще за ограду академии вышли. У ворот проходной стоял экипаж. Целая карета очень представительного вида. Большая, на рессорах, сверкает темно-красным лаком и стеклами в дверцах. Что внутри – не видно, закрывают шторки из бархата. И еще на дверцах герб великого княжества в форме щита, а рядом – еще один. Города Баяна, наверное. Не иначе как городничего парадная карета. Петя о ней только слышал, но раньше видеть не доводилось. Оказалось, им в нее. С запяток соскочил мальчик в ливрее и распахнул дверцу. Петя от такого вида откровенно обалдел, но подать руку Наталье Юрьевне все-таки успел. Сказалась выучка в лавке. У пестовских купчих таких экипажей не было, зато гонору хватало. Зазеваешься – обязательно Куделину нажалуются, а там хорошо если простой затрещиной отделаешься. Магиня фыркнула, но руки все-таки коснулась, обозначив, что услуга принята. Впрочем, уважающей себя даме самой запрыгивать в карету было бы неприлично. Так что обольщаться не стоило. Но все-таки первый шаг к восстановлению нормальных отношений был сделан. Что и подтвердилось внутри кареты. Наталья Юрьевна заговорила: – Его превосходительство очень вами недоволен. Вы его чуть с супругой не поссорили. Что вы себе позволяете?! Вообще-то присланная карета как-то плохо увязывалась с начальственным гневом, но магиня была вполне серьезна. – Ума не приложу, чем же я мог внести разлад в отношения столь выдающегося семейства… – Почему вы ему сами не доложили, что растяжки и морщины убирать умеете? Их превосходительство специально ваш отчет перечитал, так там только и сказано, что целительские услуги оказали некоторым членам уважаемых на Дальнем Востоке семей. Без конкретики. А вы знаете, как Новиков бородавку на шее Александре Федоровне сводил?! Он ее отрезал! А потом рану «средним исцелением» затянул. Бедняжка так намучилась… А тут оказывается, вы это безо всяких членовредительств делаете, безболезненно. Такой скандал был. Как вы могли так поступить?! Вот что на такое сказать можно? При этом возмущение Натальи Юрьевны абсолютно искреннее. Поди пойми этих женщин! (Опять он о том же…) Хорошо хоть про платье Маши не вспоминает. Или не знает? Сглазил, надежда оказалась напрасной. – Ваша скрытность совершенно не к месту и создает массу проблем. Думаете, как в поговорке – промолчали, сойдете за умного? Очень ошибаетесь. Молчать тоже надо к месту. Вот что вы с платьями на приеме у Анастасии Петровны устроили?! Ведь это же вы все эти шелка с Дальнего Востока привезли! Думаете, никто об этом не знает?! Так. Александра Федоровна – это, получается, ректорша. А Анастасия Петровна – городничиха. А то на приеме неудобно было. Дивеева ему начальственных дам не представила: видимо, решила, что они и так всем известны. Потом сама к ним не обращалась, а они друг друга Настей да Шурой называли. Или даже Настенькой и Шурочкой. Что Петя себе никак не мог позволить. Приходилось изворачиваться. Теперь запомнит. – Это какое-то недоразумение, Наталья Юрьевна. Шелка, не спорю, я привез. Но это знакомый купец подсуетился. Я в его лавке всегда себе кадетскую форму покупал, вот и не смог отказать, когда он попросил ему пару рулонов ткани из мест практики доставить. Можно сказать, одолжение ему сделал. Хотел было добавить: «…за малые деньги», – но поостерегся. Во-первых, это уже совсем вранье получится, а во-вторых, деньги в этой истории лучше вовсе не поминать. – Не с теми вы дружбу водите. Лавочнику потрафили, а благородных дам в затруднительное положение поставили. – Так что мне делать надо было? Вам отдать? – Петя начал сердиться, но пока сдерживался. Дурацкий какой-то разговор получается. Но резко осаживать помощницу ректора тоже не резон. Наталья Юрьевна неожиданно задумалась. – Хм. Нет, мне, пожалуй, было бы слишком. А вот Александра Федоровна, наверное, нашла бы, как ими распорядиться… Ага. И вместо тысячи рублей дохода была бы у Пети тысяча убытка. Хотя в этом городке, где все друг друга знают, любая коммерция получается очень рискованным мероприятием. Не по деньгам, а последствиям. Лучше бы он побольше чая привез. Хотя его в небольшом городке еще долго продавать будут. Пока же сделал покаянное лицо. – Так я прощен? И могу в будущем надеяться на ваши советы? – Это смотря как себя сегодня проявите. Петя проявил. До позднего вечера старался, без обеда и ужина. Правда, дамы (а приехали они снова в дом городничего, где, помимо хозяйки, оказалась и ректорша) почти непрерывно скрашивали времяпровождение чаепитием, но молодого целителя оно практически не касалось. Сначала пришлось продемонстрировать умения на героической Наталье Юрьевне и убрать небольшой шрам, который у нее на руке оказался. Потом бородавку за ухом Александры Федоровны. Обычно она ее волосами прикрывала, так что резать не стала. А потом дело дошло до морщинок у глаз. Убирал по одной, потом дамы обсуждали результат и что (и кому) убирать следующим. Хорошо накопитель с собой был (вообще-то он у Пети всегда с собой), и был он после давешних бдений в давилке почти полным. Устал, как собака. Денег, естественно, никаких ему не предлагали. А вот назавтра явиться велели строго. Но до академии снова в карете довезли. Или это ради Натальи Юрьевны? Та хотела было что-то сказать, но, видя Петино состояние, только махнула рукой. Лишь предупредила, чтобы с утра шел не на занятия, а к ней в приемную. Следующую неделю Петя провел в доме городничихи. Или все-таки городничего? Не важно. Из мужчин он не видел никого начальственнее лакея. Зато обе дамы и несколько раз примыкавшая к ним Наталья Юрьевна обеспечили его занятиями с утра до вечера. И когда он сдуру (сам не понял как) умудрился немного поменять Анастасии Петровне форму ногтей, понял, что влип капитально. Ибо нет предела женской красоте, и всегда найдется, что еще стоит улучшить. А если учесть, что такие пластические изменения были жутко трудо- и энергозатратными, то и времени они требовали уйму. Но дамы не роптали. А вот Петя осмелился высказать вслух опасение, что так он совсем в учебе отстанет и что занятия для него никто не отменял. – Ерунда! – сказала Александра Федоровна. – Вы здесь по заданию его превосходительства, – уточнила Наталья Юрьевна. Петя пытался возразить. Учится он не только ради перстня, но и ради знаний. Конечно, здесь он тоже хорошую практику получает, но надо же и заклинания учить. Не говоря уже о земледелии, животноводстве, химерологии и зельеварении, знания по которым необходимы любому магу жизни. Оказалось, слабые это аргументы. – Вот закончите, можете из лабораторий хоть не вылезать, – это Наталья Юрьевна пообещала. Пришлось воспользоваться другим аргументом. Накопитель, который он заполнил в прошедшем семестре, быстро опустошается. А объем собственного хранилища у него только на шестой разряд. Неожиданно оказалось, что не проблема и это. Теперь маготрон будут включать специально для него по понедельникам, средам и пятницам. В эти же дни он может посещать занятия, если успеет. А по вторникам, четвергам и субботам – в губернаторский дом. Или ректорский особняк. Ему скажут. А в воскресенье – как получится. Дамам когда-то надо и детьми заниматься, и гостей принимать. Но если хотя бы одна из них не будет занята, то Петю известят. Так что Петя был обеспечен громадной практикой в волевой магии и развитии магического зрения. Каналы и хранилище в давилке тоже понемногу развивались. Небыстро, но все лучше, чем при обычной медитации. И еще он заработал косые взгляды от сокурсников и значительной части преподавателей. А Маша так его чуть ли не возненавидела. Она тоже хотела в маготрон, но ей было категорически отказано. Причем Наталья Юрьевна сообщила ей об этом решении с определенным садистским удовольствием. После памятного приема у городничего она, похоже, Селиванову очень сильно невзлюбила. Впрочем, Пете в свалившемся на него режиме было не до девушек. И уж тем более не до клуба. Он и раньше не прохлаждался, а теперь и вовсе надо было недельные учебные занятия в три дня вместить, из которых он половину времени проводил в давилке. Так что общаться с другими кадетами стало совсем некогда. Хотя, похоже, частые и регулярные посещения генеральских домов существенно подняли его авторитет. По крайней мере, в столовой, куда он все-таки иногда попадал, желающие сесть с ним за один стол всегда находились. Впрочем, никаких долгих разговоров ни с кем Петя не вел. Отвечал на вопросы вежливо, но кратко и по делу, быстро все съедал и, извинившись, бежал дальше. С Ульратачи, который вернулся в академию и примерно ходил на занятия, Петя пересекался редко и разговоров не вел совсем. И уж тем более не касался украденного амулета, который так и хранился закопанным в оранжерее. Была идея его перезахоронить поближе к Черному ореху, но счел это бессмысленным. Этот то ли рог, то ли зуб в двойной изолирующей магию упаковке лежит. Так что подзарядиться энергией от ореха не сможет. А вынимать его из нее – опасно, да и вдруг на молодое деревце это плохо повлияет… Впрочем, думать об этом было тоже некогда. С Натальей Юрьевной отношения наладились, но совсем не так, как бы ему мечталось. Оказалось, у этой прекрасной молодой женщины тоже есть недостатки. Самый страшный – левая грудь немного меньше правой и смотрит соском куда-то в сторону. Очень интимная проблема, и Петя был допущен до ее решения. Как уникальный целитель. Как мужчину магиня его совершенно не воспринимала. Ну, хотя бы полюбовался… Где-то месяца через два у Пети появилась надежда, что его каторга подходит к концу. Кажется, все, что только возможно, генеральши себе исправили. Наталья Юрьевна – тоже. Но оказалось, что в городке еще много достойных матрон, которым его услуги очень пригодились бы. В ограниченном объеме. Кому и что надо делать, решали Александра Федоровна и Анастасия Петровна. Часто в ходе жарких дискуссий. Вот так и пролетел этот сумасшедший семестр. Присесть и подвести промежуточные итоги было некогда. И тут, оказывается, все зачеты сданы, лабораторные работы выполнены, а специальных экзаменов как таковых в академии и не было. Зато впереди маячила новая практика. Петя ждал ее с надеждой. Наконец оказаться предоставленным самому себе. Как же это здорово! И плевать, что будет очередное задание, которое предстоит выполнить. Справится. А судя по прошлому опыту, можно будет и с прибытком остаться. Опасения, что ректор заставит его и на каникулах обслуживать супругу, благополучно развеяла Наталья Юрьевна. По секрету она сообщила, что их превосходительство на лето отправляет детей в имение, а сами супруги планируют еще и столицу посетить. Таскать с собой Петю при этом будет затруднительно, да и дела у них с ним совсем не связаны. Хотя, возможно, на следующий год список знатных гостей города Баяна может увеличиться. А может, и нет. Все-таки Птахин не их собственность, а оставить его после выпуска работать в академии может не получиться. По ее уставу магу-преподавателю нужно иметь разряд не ниже четвертого и владеть как минимум двумя стихиями. Не Петин случай. Но расстраиваться не надо. Возможно, ему даже на будущий год стипендию повысят… В качестве сборов в дорогу Петя чуть ли не сутки просидел в маготроне, заряжая амулет. Все-таки Трегубов был человеком добрым и запер его в лаборатории до утра по его просьбе. А потом Петя пошел на собрание курса, где Левашов зачитывал направления кадетов на практику. Его очередь оказалась самой последней. Но не время отъезда, которое было назначено, как и в прошлый раз, на завтра. – Я рад сообщить, – с крокодильской улыбкой произнес куратор, – что хоть и с запозданием на год, но мне удалось отстоять просьбу кадета Птахина направить его в Тмутаракань. Глава 6 Бодрое начало новой практики