– Не без этого, – тут же отозвался Ветреный. Он выглядел так, будто его всё забавляет. – Она не сможет тебя развлечь. – А я не ради развлечений здесь. У меня к ней разговор… надо обсудить кое-что, связанное с отцом. – Я против. – Тогда… может быть, мне стоит обсудить это с тобой? – Может быть. О чём пойдёт речь? – Мне нужна помощь. Я вызнал уязвимое место отца и готов нанести удар. Но мне нужно разрешение императора и Сапфира. 8. Истина сама себя обнаружит Уоррен сжал губы. Ветреный поразил его до глубины души своими словами. Этому мальчишеского вида перевёртышу хочется ударить своего отца в уязвимое место… ради острых ощущений? Он достаточно умён, чтобы понимать, что убить Классика не сможет. И достаточно умён, чтобы знать, что Классик ответит. Однако не боится. Значит, у него всё чётко просчитано и всё, что он может потерять в конфронтации с родным отцом, точно не будет целью ответного удара. Скорее всего, у Ветреного просто нет ничего, что бы он ценил, кроме самого себя. А пока он сам – собственность Классика, кроме изощрённых пыток Ветреному ничего не грозит. Зачем Ветреному столько боли и ужаса? Ведь не ради развлечения? Или он так же изменён, как и Эсса, и хочет этой боли? Или у него припрятано что-то ещё? Перевёртыши-наследники, как известно, изо всех сил стараются превзойти своих отцов, чтобы однажды занять место лидера предела. В ход идут приёмы всех уровней бесчестности. Но Классик… его так просто ни за что не взять. Значит, есть что-то ещё. – Почему тогда ты в Мэйнери, а не в Нью-Лайте и не в Сердце Цитадели? – Потому что… мне запрещено появляться в обоих дворцах. – Тогда будешь говорить с Эссой при мне. – А теперь зачем мне с ней говорить? Ты ей просто всё передашь. Или зашевелишься сам, а я посмотрю, что ты будешь делать. – Я? Мне нужно время, чтобы всё обдумать. – Только по-настоящему умные парни просят время на обдумывание, – уважительно протянул Ветреный. – Но дело в том… Ах, ты созовёшь полчище крылатых, доспешников и полнокровных, которых нанял? Позовёшь их всех, чтобы я не смог незаметно вынести твою супругу? – Значит, тебе нужна именно она? – Не так, что бы очень, но ведь ты именно этого опасаешься, да? Тогда я атакую тебя с этой стороны, если не сделаешь так, как угодно мне в этом деле с отцом. – И всё же дай мне время. – Я хочу встретиться с ней на берегу озера подле Накханского предела. – Понял. Вечером. Ветреный окинул его взглядом и ушёл. Классик, хорошо зная наклонности своего сына, подумает, что Ветреный пришёл к Эссе ради потакания прихотям, но если это не так… – Ты знаешь слабое место Классика? – пересказав странный разговор жене, спросил Уоррен. – Нет, но, возможно, это слабое место – разрушающаяся личность. Или же его забота о Сапфирте. Возможно, Хоакин окружил её таким же количеством своих ребят, как и ты – меня. Если Ветреный как-то узнал об этом, он мог решить, что она – его слабое место. Да, скорее всего он так и решил. Ведь проклятие явилось в день разрыва их контракта. Ветреный наверняка сопоставил эти два факта. К сожалению, она держится как можно дальше от Классика, и он не так уж быстро узнает, если с ней что-то произойдёт. Будь я Ветреным, я бы сыграла на нервах Классика с помощью этого расстояния. Да, если Классик уже начал меняться, то Ветреный мог подумать, что это тоска по Сапфирте делает его таким. – Это значило бы, что Ветреный верит в то, что Классик может любить. – В этом нет ничего особенного. Классик и Ветреный очень отличаются от остальных смертных, но… одинаково хотят быть способными на что-то настолько красивое, как любовь. Они хотят быть способными на всё, – со странным огоньком в глубине глаз говорила Эсса. – Но здесь что-то не так. Ветреный мог бы обратиться к кому-нибудь из предела Ханта. Берилл – урождённая Сильверстоун и также вхожа к отцу. Более того, если она явится к нему лично, он подавится от неожиданности – само её появление скажет ему о высочайшей важности визита. Так почему именно я? – Боже, а вдруг ему закрыли проход и к ней? Эсса усмехнулась: – Это было бы логично. Рано или поздно все принцы закроют двери перед ним. – Я напишу. – Конечно. Я пойду с тобой. Эсса пошла с ним. И пока он писал официальное послание секретарю принца Ханта, Эсса сидела на столе рядом и болтала ногами. Смотрела на него широко открытыми глазами и ловила каждый взгляд, который Уоррен бросал на неё. Или на её губы, плечи, грудь и прочие части восхитительного тела. Она почему-то начала посмеиваться. И едва он отослал слепок с запиской, как поймала его руку своей и притянула Уоррена к себе. – Ты хочешь меня или ребёнка? – тихо спросил Уоррен. Но смотрела Эсса сияющими глазами именно на него, а не вглубь себя или в сторону, и Уоррену показалось, что это и есть ответ. Её объятия раскрылись для него, и Уоррен застонал от удовольствия, ощутив, как руки Эссы мягко, но настойчиво стягивают с него одежду. Свечу спустя пришёл ответ от секретаря принца Ханта. – Да, двери Накханы закрыты для Ветреного. Не сдержавшись, Эсса выругалась не без присутствия мстительной радости в голосе и выражении тёмных глаз. – Что будешь делать? – спросила она. – Встречусь с Классиком и уговорю его отослать Ветреного. Это мой шанс. – Он не согласится. Ветреный – часть его плана. – Он должен понимать, что вся империя будет благодарна ему за избавление. И потом, если Сапфирта действительно что-то значила для него… он согласится. Через Брайана Уоррен связался с Сапфиром и выяснил, где и когда будет Классик. Встреча произошла… в парке при храме Сэйи – одного из богов перевёртышей. Классик медленно спускался по хорошо выметенной от снега лестнице с храма на холме. Один. Смотрел себе под ноги. Всё было удивительно буднично, спокойствие трогало за душу, а Классик казался самым обычным разумным, а не тем, кто изнутри выжигает души приближённых, дрессирует женщин и пытает мужчин. Направо, в скромную аллею, вела чистая от снега тонкая тропинка. Подняв голову, Классик сделал приглашающий жест, и пошёл по тропинке. Чуть пройдя, он остановился и развернулся к Уоррену: – Скажу сразу, что не давал Эссе ничего такого, из-за чего у неё могли бы быть выкидыши. – Я об этом даже не подумал! – мгновенно придя в ужас, отшатнулся Уоррен. Он даже не подумал о такой возможности! Но сами слова Классика уже подразумевали то, что Уоррен даже представить не мог. Хотя больше его поразило то, что Классик знает о нескольких беременностях Эссы. – Так что же? – Классик отвёл взгляд, будто думал о чём-то другом. – Ветреный. Опасаться его интереса к Эссе… – Убей его. – Нет. Это не так безопасно для меня, как для вас. Уберите его – пришло время. Ветреный сказал мне, что узнал ваше слабое место. Эсса считает, что это Сапфирта. Существует ли вероятность, что Ветреный подумал то же самое? Тогда, ради безопасности Сапфирты… Классик медленно поднял взгляд на Уоррена и немного невесело усмехнулся: – А, ты тоже включился в игру Сапфира? – Игру Сапфира? Я не слишком хорошо понимаю… – Ещё с тех времён, когда Санктуарий дал девочке это отвратительное имя, мы с Сапфиром знали, что она мне понравится. Я дал ей другое имя. Уоррен не смог ничего сказать. Дар речи будто пропал. Классик сказал самую настоящую правду: и он, и Сапфир знали, что приёмная дочь Санктуария станет слабым местом Классика. Они знали это оба, но Классик всё равно приблизил её к себе, тренировал и женился на ней. А потом развёлся. И развёлся с ней, потому что хотел защитить Сапфирту. Чёрт, у этого садиста больше мужества, чем у него, чудотворца Уоррена Элайна, так и не набравшегося духа сказать Эссе, что это он виноват в её выкидышах. – Сегодня же я отправлю его прочь из империи, – неожиданно сказал Классик. – Если бы не ты, я бы не пришёл к этой мысли. Сапфир опять будет дико зол на меня. – Зол из-за удаления Ветреного? Да вся империя скажет спасибо!.. – Не скажет, – усмехнулся Классик, блеснув глазами. Уоррена передёрнуло: Классик согласился, но это его согласие приведёт к чему-то худшему. Древнейший из живых врагов Сапфира смотрел в сторону и молчал. Уоррен уже было решил уйти, но Классик остановил его: – Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал взамен. – Вы, случаем, не просчитали весь этот разговор ещё пару дней назад? – мелькнула догадка в голове Уоррена. – Нет. То есть просчитал частично, но лет сто тому… в этот раз я обойдусь малой кровью. Ты должен найти мне лучшую актрису этой Вселенной. – Почему-то мне кажется, что она вам нужна не для развлечений, – сказал Уоррен, когда уяснил всё услышанное. – Не для развлечений, – кивнул Классик. – Ну так что?