– Мы так не договаривались, – ухмыльнулась она. Ной наклонился над кроватью и поцеловал Шию в губы. – Пончики из «Седьмого Неба» за мой счет, красавица. А теперь мне нужно посмотреть, не нужна ли Линкольну моя помощь. – Он выпрямился и вышел из палаты. Шия проводила его изумленным взглядом, прищурив глаза и поджав губы. – Ты ему нравишься. Сильно нравишься, – поддразнила я. Она нахмурилась. – Раньше он не целовал меня за пределами своей машины. Это было странно. Я старалась делать размеренные вдохи, преодолевая последние рвотные позывы. – Он сказал, что ты вертишь им как куклой и что ему нравится твоя грубая прямолинейность. Я правильно все пересказала? У Шии отвисла челюсть. – Он так сказал? – Ну не совсем так. Это вроде как комплимент. Ему нравится, что ты не пытаешься ему угодить или что-то в этом роде. Он сказал, что ты особенная. – Из меня вышел плохой гонец. Она скрестила руки на груди. – Неважно. Скорее всего, он встречается с пятью разными девушками одновременно. – Почему бы тебе не спросить его об этом? Шия откинулась на подушки и уставилась в потолок. – Потому что я не хочу слышать ответ. Отрицание. Моя любимая стадия. Я хотела рассказать, что Линкольн впервые назвал меня своей девушкой, но, наверное, это был не самый подходящий момент. – Ты открыла портал в ад. Она поморщилась. – Упс. Мои глаза слипались сами собой. Процесс исцеления сильно истощил мой организм. Положив голову на руку Шии, я тихо вздохнула. – У нас не получается ничего хорошего. Я изрыгаю черную магию, а ты открываешь порталы в ад. Она засмеялась, положив руку мне на голову. – В Академии Нечестивых мы бы стали лучшими ученицами. Я усмехнулась. Скорее всего, она была права, и это было довольно грустно. – Ну, не всем дано быть Тиффани, – заявила я. – Мир не выдержит больше одной Тиффани, – ответила Шия. Что ж, это чистая правда. Глава двадцатая Следующий месяц оказался очень тяжелым. На фронте произошли изменения, и Линкольн с Ноем покинули академию на две недели. Им не разрешалось обсуждать это с нами, но я подслушала, как они говорили об увеличении демонической активности и потерях на восточной границе города. На роль моего временного наставника Линкольн выбрал Карла. Он был брюзгливым сорокалетним селестиалом со способностями архангела Михаила. Мы тренировались до изнеможения, и он не давал мне ни секунды передышки, даже когда я получала травмы. После очередной смены в клинике я отправилась в общежитие, прихрамывая на одну ногу, и в этот момент мне на телефон пришло сообщение. Линкольн: Я дома. Зайдешь ко мне в трейлер? Я развернулась и пошла в сторону парковки. Мои нервы были на пределе, ведь я не видела его целых две недели. Мне так и не удалось избавиться от иррационального страха, что он порвет со мной без всякой причины. Теперь, после двухнедельной разлуки, это казалось вполне реальным. За все это время мы лишь изредка обменивались электронными сообщениями. Я постучалась, несмотря на то что у меня был ключ: перед отъездом Линкольн поручил мне поливать его единственное полузавядшее растение. – Заходи, – пробормотал он. Я вошла в трейлер, но гостиная была пуста. – Линкольн? – позвала я, закрывая за собой дверь. – Я здесь, – крикнул он напряженным голосом. Я бросила свою сумку и прошла в спальню, где мы целовались так много раз, что я сбилась со счета. Каждый раз я надеялась, что мы зайдем дальше поцелуев, но пока что мне так и не повезло. Увидев, что его живот обмотан бинтами, я перестала дышать, все пошлые мысли тут же вылетели у меня из головы. – Ты ранен! – Я подбежала к нему и села на край кровати. Обхватив мой подбородок, он осторожно притянул меня к себе, и мы соприкоснулись лбами. Его темные волосы были взъерошены, и, если не считать раны, он выглядел чертовски сексуально. Линкольн вдохнул. – Я скучал по твоему запаху. Его губы коснулись моих, и я легла рядом, стараясь не касаться его живота. Я приподнялась на локте, наслаждаясь мягкостью его губ. Боже, мне так нравилось его целовать; это было потрясающе и возбуждающе. – Ты ранен, – повторила я, отстраняясь от него. Он поднял глаза к потолку. – Я буду в порядке, мне просто нужно отдохнуть. Ситуация на войне ухудшается с каждым днем. Я не стала выспрашивать подробности, потому что он никогда об этом не рассказывал. – Карл – просто псих. Он пытается меня убить, – поделилась я. Линкольн рассмеялся, но тут же схватился за бок и поморщился от боли. За те несколько секунд, что он улыбался, его лицо озарилось светом. Боже, он был таким красивым. Темные непослушные волосы, сильная челюсть, проницательные глаза. Его место было в любовном романе, а не рядом со мной. – Он говорит, что тебе хорошо удаются полеты с мечом. – Ха! Он ни разу меня не похвалил. На прошлой неделе я чуть не сломала лодыжку, а он сказал, чтобы я обмотала ее бинтом и возвращалась к занятиям! – пожаловалась я. Ухмыльнувшись, Линкольн бросил на меня хитрый взгляд. – Что? – Я вопросительно подняла бровь. – Карл был моим наставником. Перед отъездом я сказал, что он может загонять тебя до смерти. Я широко распахнула глаза. – Линкольн, он воспринял это всерьез! Его глаза потемнели. – Хорошо. Иногда я всерьез сомневалась в психической стабильности этого человека. – Все это ради того, чтобы я прошла Испытание? – нахмурившись, спросила я. Его молчание тянулось так долго, что я чуть не повторила вопрос.