Под трибунами гнила листва и попадались дохлые псы. Туда Влад сволок Фурлетова. Фонарь с Бэтменом на корпусе озарял тонким лучом белое лицо врага. Подонок все никак не очухивался, и Влад испугался, что удар пистолетной рукоятью в висок прикончил его. Но вот Бибоп шевельнулся, с трудом расклеил веки. Взор уперся в алчный глазок дула. Переместился на Влада. – Ты кто? – Минотавр. Фурлетов, хоть и учился на историка, в греческой мифологии был профаном. – Кто? Какого хера, брат? Че тебе надо? – Мне нужна справедливость, – высокопарно ответил Влад. – Ты вообще в курсе, кто мой отец? – Ага. Тыловая крыса. Ссыкло из военкомата. Фурлетов кашлянул и неожиданно согласился: – Ну так и есть. Но мы-то не такие, а? Мы с тобой сумеем добазариться? Чего хочешь, скажи. – Хочу, чтобы ты извинился. – Я извиняюсь, конечно. Фурлетов попытался встать. Влад рявкнул: – Лежи! Извиняйся! – Я извиняюсь… – залепетал амбал. – Громче! – Я прошу прощения. – Проси прощения у Влада Кармаева. Фурлетов прищурился. Закрыл и вновь открыл рот. И спросил, искренне удивленный: – А это еще кто такой? «Он не помнит моего имени», – ужаснулся Влад. Палец конвульсивно нажал на спусковой крючок. Хлопнуло, и над правым глазом Фурлетова появилась круглая дырочка с опаленными краями. – Сука, – процедил Влад. А потом разделся, чтобы не запачкать одежду, и принялся бить покойника кулаками, уничтожая нахальное лицо. * * * Известие о смерти первокурсника разнеслось по всему вузу. Судачили, что Фурлетов и Чапов взяли в долг у каких-то бандюков, а возвращать бабки отказались. «Проломили череп молотком, – говорили студенты. – Сняли брюки и…» – Ну это уже полная чушь, – не сдержался Влад. – Клянусь тебе, – настаивал Борька, – у Ларисы с третьей группы спроси, у нее брат – фельдшер, забирал Фуру из-под трибун. – Трепло у Ларисы брат. Влад осекся, приметил идущую по вестибюлю Диану Хобенскую. Девушка низко опустила голову, притиснула к груди папку. – Я щас. – Он кинулся через столпотворение. – Диан! Она замедлилась, мазнула безразличным взглядом. – Чего? – Прими мои соболезнования. Я представляю, каково тебе – лишиться друзей… – Спасибо, – буркнула девушка и намеревалась уйти, но Влад взял ее под локоть. Диана возмущенно отпрянула: – Да кто ты такой, блин? – Я, – Влад растерялся, – я Кармаев. Параллельная группа. – И что ты хочешь, Кармаев? «Хочу, чтобы ты извинилась», – шепнул внутренний голос. – Хочу как-то тебя утешить, – зачастил Влад, – угостить мороженым. Давай вечером в «МакДак» сходим? Ты какое мороженое любишь? Диана попятилась, чувственные губы ее искривились брезгливо. – Псих, – сплюнула она и скрылась в толпе, оставив его сгорать от стыда. «Мне необходимо потягать железо», – подумал Влад, топчась на месте. В качалке гремел «Onix». Зеркало на миг затянулось маревом, или это глаза Влада подернулись слезами. За дымкой сформировалось жестокое скуластое лицо, зеленые маяки запылали, разгоняя туман. «Морок – это прошлая жизнь, – подумал Влад, трогая свои плечи, словно плечи возлюбленной, без стеснений поглаживая торс, упиваясь каждым сантиметром себя, – реальность – это мышцы, реальность – это железо». Студенты глазели на него; ему было плевать. Влад схватил штангу, поднял, будто она ничего не весила. «Повторяй за мной», – сказал голос. Глаза в зеркале переливались. «Я вертел этот мир на…» Он повторял и жал, повторял и жал. – И зачем ты надрываешься в качалке? – спросил Борька у валяющегося на неубранной постели Влада. – Все равно ты дрыщ и мускулы не нарастишь. – Еще слово, – прошипел Влад, – и я удавлю тебя твоими же кишками. Борька стушевался и обиженно уткнулся в учебник. А к концу недели в качалку нагрянули милиционеры. Сухощавый следователь выключил магнитофон, спросил, снимая фуражку: – Вам, мужики, знакома Яна Прокофьева? Студенты оставили тренажеры, один Влад как ни в чем не бывало качал дельтовидную мышцу. – Знакома, – сказал неформал, захлопывая комикс, – блондинка, да? Она часто здесь тренируется. А что? – Да ничего. – Следователь почесал лысину. – И когда вы ее видели в последний раз? – Позавчера, кажись. Точно. Позавчера. – Во сколько она покинула зал? С кем? – Так я раньше ушел. – А парень здесь случайно не тренируется? Мускулистый такой шкаф. Бритый, темно-каштановые волосы. Гиря выскользнула из пальцев Влада, хрястнула о настил. Следователь без интереса посмотрел в его сторону. Показалось, или чертов следак ухмыльнулся? – Тренируется, – сказал проныра-неформал. «Вырвать бы серьги из его мочек», – подумал Влад. – Он и сегодня здесь был. Вечно исчезает и появляется из ниоткуда. – Извините, – сказал Влад, проходя мимо следователя. Его не задерживали. Кому сдался тощий подросток?