– Поймай Уникумов! – визжала она. – Убей их! Вслед за ними из-за угла вывалилась группа людей. Четверо или пятеро мужчин бросились к внедорожнику, стреляя на бегу. – Ну же, давай! – сквозь стиснутые зубы шипел Макс, на его лице выступил пот. Лана закрыла глаза, думая о несбывшихся мечтах и том будущем, которое могло бы наступить, если бы все удалось. Что ж, они с возлюбленным хотя бы умрут вместе. В это время Макс радостно воскликнул, услышав звук заработавшего мотора, врубил первую передачу и надавил на газ. – Держись, – предупредил парень, выкрутил руль, и машина рванула прочь от разъяренной толпы, взвизгнув шинами. Лана вздрогнула, когда боковое зеркало с ее стороны разлетелось от пули, а внедорожник налетел на край обочины, отъехал назад и натолкнулся на другую машину, прежде чем Макс выровнял его. Они понеслись по улице, стараясь оторваться от преследовавшего их мотоцикла. Когда они приблизились к еще одному скоплению разбитых и брошенных автомобилей, Макс даже не сбросил скорость, лавируя между ними в опасной близости. Пару раз раздавался скрежет металла о металл, летели искры. Лана осмелилась бросить взгляд назад. – Мне кажется, они нас нагоняют. Макс, боже, у той девчонки пистолет. Она… В воздухе раздался свист пуль. Послышался звук разбитого стекла. – Наверное, попали в заднюю фару, – угрюмо пробормотал Макс, так резко сворачивая за угол Пятнадцатой улицы, что внедорожник едва не перевернулся, и направляя машину на восток. – Мне придется сбросить скорость, пока мы едем по городу, чтобы пробраться через заторы и брошенные автомобили. У наших преследователей маневренность гораздо выше. Лана, тебе придется повторить тот прием, который ты использовала на улице. – Я и сама не понимаю, как это вышло! – выпалила она, с ужасом закрывая лицо руками. – Я была напугана. Макс резко крутанул руль, потом вернул его в прежнее положение, наехав на уже расплющенный курьерский велосипед. – Теперь страшно? Сбей мотоцикл! Опрокинь их, или мы сами можем погибнуть! В этот раз пуля попала в заднее окно. Осколки стекла разлетелись в стороны. Лана обернулась и вскинула руку, вложив в удар весь свой страх. Переднее колесо мотоцикла задралось вверх, а заднее приподнялось над землей. Девчонка завопила, слетела со своего места и врезалась в корпус брошенной машины. Крик резко оборвался. Мужчина удержался на сиденье, сражаясь с управлением. Однако вскоре потерял контроль, перевернулся вместе с мотоциклом и, кувыркаясь, покатился по дороге. – Боже, я их убила! Я убила их, да? – Ты спасла нас. Макс немного сбросил скорость, прокладывая путь по городу. Пришлось свернуть к северу на Бродвее, так как скопление разбитых машин преграждало восточное направление. За ними виднелся Таймс-сквер: хаотичный и всегда многолюдный квартал теперь стоял пустым и молчаливым, как кладбище. Притормаживая внедорожник на каждом перекрестке, Макс проверял, свободен ли путь. Наконец они свернули на восток. Лана пыталась вспомнить, сколько раз она брала такси или садилась на метро, чтобы оказаться в центре города и отправиться по магазинам, в кафе или театр. Распродажи в «Барниз», главном супермаркете Нью-Йорка, незабываемое время покупок новой пары обуви на восьмом этаже в «Сакс», прогулки в Центральном парке с Максом – все это позади и стало лишь воспоминанием. Последними признаками жизни были редкие прохожие, которые крадучись перебегали от здания к зданию. Резкий, деловой темп жителей мегаполиса тоже остался в прошлом. Как и туристы, с восторгом задиравшие головы, чтобы полюбоваться на небоскребы. Теперь в центре города царила разруха: разбитые витрины, перевернутые мусорные баки, сломанные фонари. По одной из улиц в поисках еды бродила собака, настолько исхудавшая, что ребра выступали под шерстью. Лана задумалась, превратятся ли домашние питомцы в диких зверей, когда достаточно проголодаются. Станут ли они охотиться на людей? – Ты знаешь количество жителей Нью-Йорка? – Около девяти миллионов, – ответил Макс. – Мы проехали почти пятьдесят кварталов, а прохожих видели гораздо меньше. Даже по одному человеку на квартал не наберется. – Лана глубоко вздохнула, стараясь успокоиться и не заплакать. – Я не поверила, когда ты сказал, что погибших больше, чем утверждали по телевизору. Теперь верю. Почему та девочка желала нашей смерти? Зачем они гнались за нами и пытались убить? – Давай сначала выберемся из города, а потом поговорим. Макс свернул на Парк-авеню. Широкая дорога не означала более свободного передвижения, лишь давала больше пространства для брошенных и разбитых машин. Лана с ужасом представила, как из-за паники возникали пробки, как гнев побуждал водителей сталкиваться и переворачивать автобусы, как страх вынуждал обитателей домов заколачивать досками окна даже на шестых-седьмых этажах. На перекрестке валялся продуктовый фургончик, разобранный почти до основания. Чуть дальше виднелся сгоревший дотла лимузин, над которым до сих пор поднимался дым. Брошенные краны раскачивались на ветру, напоминая огромные скелеты. Макс вел джип через весь этот хаос, не отрывая рук от руля, а глаз от дороги. – Стало немного посвободнее. Большинство водителей пытались прорваться через мосты и тоннели даже после того, как их перекрыли. – Но город не утратил своей притягательности, – заметила Лана, едва проталкивая слова через ком в горле. – Старые кирпичные здания и особняки остались. Несмотря на сорванные с петель двери и разбитые окна, красота упрямо цеплялась за строения. Внимательно глядя по сторонам, Макс быстро вел машину по широкой и когда-то прекрасной улице. – Все вернется на свои места, – заверил он. – Люди слишком упрямы, чтобы не отстроить заново, не восстановить такой город, как Нью-Йорк. – А мы тоже попадаем под определение «люди»? – Конечно, – заверил Макс и накрыл руки Ланы ладонью: отчасти чтобы успокоить ее, отчасти – себя самого. – Не позволяй страхам и подозрениям невежд и хулиганов заставлять тебя сомневаться. Мы выберемся с Манхэттена и будем ехать на север и северо-запад, пока не найдем способ пересечь реку. Чем дальше мы окажемся от густонаселенных районов, тем выше будут шансы. – Она молча кивнула, и Макс продолжил: – Если не получится переправиться, то поищем безопасное место, чтобы дождаться весны. Доверься мне, любимая. – Я доверяю. – Осталось меньше двадцати кварталов до железнодорожного моста. – Он кинул взгляд в зеркало заднего вида и нахмурился. – Нас догоняет какая-то машина. Макс тоже увеличил скорость. Лана оглянулась. – Мне кажется, это полицейские. Мигалки, и теперь вот еще сирены. Нужно свернуть на обочину. – Прежние правила больше не действуют, – отозвался он, вместо этого разгоняясь еще сильнее. – Некоторые копы тоже охотятся на людей вроде нас. – Я не слышала об этом в новостях. Макс, ты едешь слишком быстро! – Не хочу испытывать судьбу. Я разговаривал с другими, чьи способности возросли после пандемии. Так вот, военные и полиция хватают и убивают подобных нам, когда представляется возможность. Та девчонка не единственная, кто винит во всем сверхъестественные силы. Мы почти добрались до моста. – Но даже когда мы туда… – Лана осеклась и зажмурилась, когда Макс резко кинул джип влево, объезжая перевернутый грузовик. – Замедли их! – Я не… – Сделай то же, что и с мотоциклом, но вложи меньше сил. Только чтобы копы от нас отстали. Чувствуя, как бешено колотится сердце, Лана вскинула руку и попробовала представить, что машина преследователей наталкивается на невидимую стену, отъезжает назад. Почти сразу полицейский автомобиль начал рыскать из стороны в сторону, а затем замедлился, словно по волшебству. Разве такое возможно? Еще несколько недель назад Лана едва справлялась с тем, чтобы зажечь одну свечу, а теперь… Теперь она сама пылала от разгорающегося внутри пламени. – Молодец! Так и держи их. Нам нужно выиграть всего пару минут. – Я боюсь, что… А вдруг получится как с мотоциклом? Я не хочу никому навредить. – Просто продолжай удерживать копов на расстоянии. Впереди уже виден мост. Черт побери! Они развели мост. Я об этом не подумал, хотя и должен был. Утратив концентрацию, Лана обернулась и с ужасом посмотрела на высоко поднятый пролет. Оценила пустое расстояние между двумя частями дороги. – Тормози! – Нет, нужно его опустить. – Макс схватил Лану за руку. – Вместе. Вдвоем у нас получится. Сосредоточься, любимая, как я тебя учил. Сфокусируй волю на том, чтобы вернуть на место пролет, или нам крышка! Лана подумала, что Макс переоценивает ее способности и решимость, но сквозь их сцепленные руки почувствовала, как их силы объединяются и резонируют. А потом влила в него всю свою магию, вздрагивая от напряжения и ощущая, как что-то внутри растет и ширится. После резкого толчка, словно от задутой свечи, перекрытие моста поехало вниз. – Получилось! – воскликнула Лана. – Только… – Сосредоточься. Вместе мы справимся. Но внедорожник мчался слишком быстро, а пролет опускался слишком медленно. Сзади завывали сирены. «Вместе, – подумала Лана. – Выживем или умрем». Закрыв глаза, она надавила сильнее. Затем услышала глухой стук, почувствовала, как машина подпрыгнула и затряслась. – Поднимай! – закричал Макс. Сквозь звон в ушах, эхом разносящийся по всему телу, Лана снова напрягла силы, в этот раз толкая пролет вверх. Потом открыла глаза. На секунду ей показалось, что внедорожник парит в воздухе. Она быстро обернулась и увидела, как пролет моста поднимается фут за футом. На другом краю пропасти машина преследователей резко остановилась, взвизгнув тормозами. – Макс, откуда взялась эта сила? Как нам удается вытворять такое? Эта мощь пугает и… – Опьяняет? Полагаю, дело в смещении мирового баланса, в заполнении пустоты. Не знаю, но разве ты не чувствуешь сама? – Да, да, чувствую. – Она ощущала открывшиеся перспективы и много, много чего еще. – Мы выбрались, – успокоил Лану Макс, поднося ее руку к губам, при этом не отводя взгляда от дороги и не снижая скорости, пока джип мчался по железнодорожным путям. – Мы найдем способ переправиться. А сейчас выпей воды, бутылка в рюкзаке. И дыши глубже, а то тебя трясет.