– У меня порвалась босоножка, и телефон вот-вот разрядится, и… я не знаю, где я. – То есть? – Ну, это где-то в получасе ходьбы от телецентра, и тут все очень деревенское на вид. – Еще что? – Здесь коза, – телефон вырубился, помешав Эрику высказаться насчет моего несомненного таланта давать ориентиры. Через полтора часа меня, впавшую на бревнах в кататонию, привели в сознание звук и ослепительный свет фар подъезжающего такси. – Ты не перестаешь поражать меня, – заявил выпрыгнувший из машины Эрик. У него было мрачное выражение на лице и веселая морда Багза Банни на футболке. – Это потому, что я такая удивительная женщина, – кисло пошутила я. – Нет, это потому, что ты чудо гороховое, – Эрик был суров, но справедлив. – Нельзя делать закон Мерфи основным законом своей жизни. – Что за закон Мерфи? – «Если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдет». И что за хламида на тебе? В такси Эрик положил свою тяжелую усталую голову на спинку сиденья и заморгал, пытаясь не заснуть. – Прости, наверное, счетчик много накрутил, пока вы меня искали. Я верну деньги. – Не нужно. Мне хорошо заплатят за проект. К тому же ты так заботилась о нас, пока я был занят работой. Я широко улыбнулась. Не то чтобы я ждала благодарности, но она в любом случае приятна. – Ты закончил проект? – Ровно за минуту до твоего звонка, – Эрик посмотрел в окно. – Скоро будем дома. – Эрик, – я вцепилась ему в руку, – я не хочу домой! – Почему? – Лучше бы я была прокладкой. Или памперсом. Если сейчас я окажусь в тишине своей квартиры, я начну думать обо всем, что я натворила, и просто умру от стыда. – Если бы от стыда умирали, никто не пережил бы подросткового возраста, – возразил Эрик, но попросил остановить машину возле кафе. – Соня, что ты будешь? – Салат с морепродуктами. – Два таких салата, пожалуйста. – Эрик, как ты думаешь, я могу запретить им трансляцию выпуска с моим участием? – А ты подписывала бумаги? – Да… – Тогда, скорее всего, у них все схвачено. – Что пить будете? – спросила официантка. Я печально посмотрела ей в глаза. – Водку. Принесите сразу целую бутылку. У Эрика были свои причины для печали: – Кофе. У вас маленькие чашки? – Да. – Тогда четыре. И перелейте в кружку. В последующие три часа я подливала водку и проливала слезы. – Мама убьет меня… – Соня, судя по тому, что я узнал о твоей маме, она убьет тебя вне зависимости от. – Может, она подобрела бы, если б иногда купалась в бассейне с парнями, как твоя? – Я видел эту фотку. Мамин салон устроил для сотрудников корпоратив в бассейне. Моя мать обучает новичков для всей сети, и те парни, чтобы были с ней, Соня, все геи. – Да? – И, как ни странно, мясо, тушеное с овощами и творогом, получилось ничего, тем более что я помешал ей добавить сгущенное молоко. Нам с Деструктором понравилось. – У вас крайне оригинальная семья, – рассмеялась я, наконец прекращая плакать. – А в симорон я больше не верю. – Что смогло тебя образумить? – Он не спас меня от очередной лужи. – Наверное, ты просто не нашла нужный ритуал… – Молчи. Он выглядел таким красивым в этом тусклом свете. Золотистые волосы. Кожа. – Эрик, мне так тебя не хватало. Все это время я как будто прожила на дне темного, сырого колодца. – Мне тоже тебя не хватало. Когда фаза признаний сменилась фазой отсутствия связной речи, Эрик отвез меня домой. В девять утра я проснулась в своей квартире. Горло жгло от жажды, язык казался странно распухшим. Медленно и плавно продвигаясь в кухню, я наткнулась на Эрика: он отключился прямо на коврике в коридоре, так и не добравшись до постели. – Эрик, позволь я отведу тебя домой. Я отперла дверь в соседнюю квартиру и помогла Эрику перейти, причем во время этой операции не проснулся не только дрыхнущий без задних ног Деструктор, но и сам Эрик. Оказавшись под одеялом, он сразу свернулся клубочком. Глядя на его сомкнутые веки, я вдруг осознала то, чего не замечала все это время: однажды, в первой половине этой весны, Вселенная действительно меня услышала. Всю субботу мы с Эриком лениво подвывали Кайли Миноуг, вместе с сердитым Деструктором дремали под фильмы и больше ничего не делали. В воскресенье, в восемь часов вечера, вышел выпуск «Большой терки» с моим триумфальным участием. В 21.05 позвонила моя мама. – Позорище, – сказала она. – Я не знаю, как мне завтра идти на работу. Все было бы не так плохо, если бы этим она и ограничилась, но она, разумеется, продолжила. По завершении разговора я долго сидела и смотрела в пространство, пока в комнате сгущались сумерки. Телефонная трель заставила меня подпрыгнуть. – Алло? – спросила я шепотом, держа трубку на расстоянии, как будто она могла пырнуть меня ножом или плеснуть кислотой в ухо. – Милая, ты была великолепна! – разлился веселый голосок Али. – Среди этих выскочек ты смотрелась как Симба на фоне гиен. А как ты постройнела! Даже в том паршивом платье было заметно. – Спасибо, – выдохнула я. – Аля, прости, что я на тебя напустилась. Кажется, я и вправду тебе позавидовала. – Да это я тебе завидую! – рассмеялась Аля. – Я совсем не умею готовить. Каждый раз, как пытаюсь, получается катастрофа! – Приезжай в гости, – предложила я. – Я тебя научу. Глава 7: Добейся успеха: мне или никому – Я нашла «Мое непослушное сердце»! – объявила я Диане с утра пораньше. – Теперь тебе осталось отловить свой блуждающий разум и поднять свою низкую самооценку, – Диана пила кофе крошечными глоточками. – Я о Сьюзен Элизабет Филлипс.