— Тогда кого же здесь заметил очевидец? — озадаченно спросил Тейтум. — Тот, кто сообщил диспетчеру о подозрительных людях в заповеднике, позвонил не вчера вечером, а сегодня утром. — Может, простое совпадение? — предположила О’Доннелл. — Кто-то увидел группу подростков, затеявших в лесу попойку, вот и решил выполнить свой гражданский долг и испортить им веселье… — Угу, — промычал Тейтум, недоверчиво глядя на нее. — Давайте проверим. Он отступил назад и вытащил телефон. — Наличие краски вовсе не означает, что они все спланировали, — обратилась О’Доннелл к Зои. — Я как-то два месяца возила банку краски в багажнике. При этом не замышляла ничего плохого, только покрасить гостиную. Бентли, удержавшись от резкого ответа, обратила взор на мутное течение реки. — Все возможно, — немного успокоившись, согласилась она. — Наша задача как профайлеров — указывать на различные вероятности. Как проницательно заметила доктор Террел, у этого случая много общего с убийством Кэтрин Лэм. Я думаю, нападение было продуманным, но преступники отклонились от плана. И я считаю, что эту женщину тоже убили Гловер и его сообщник. — Хорошо, а как же нож и пентаграмма? — возразила О’Доннелл. — Они не вписываются ни в одну теорию. Чистая правда. Да, план был, но какой? Детали убийства не соответствуют ни одному из составленных психологических портретов. Бентли покачала головой. — Мы что-то упускаем. — Зои, — Тейтум подошел к ней, протягивая свой телефон, — я только что получил запись телефонного звонка диспетчеру. Послушай. Зои нажала кнопку воспроизведения. Из динамика телефона донесся голос диспетчера: — «Девять-один-один», что у вас случилось? Потом раздался другой голос, хриплый, тихий и пугающе знакомый: — Я хочу сообщить о подозрительном происшествии в «Кикапу Вудс». Я только что видел, как двое мужчин шли в лес и тащили что-то тяжелое. Кажется, они вооружены. Похожи на террористов. Диспетчер спросила точное местоположение, и звонивший детально ей отвечал, но Зои больше не могла сосредоточиться на смысле слов, слыша только голос и чувствуя подступающую тошноту. Глянув на Тейтума, она произнесла: — Это Род Гловер. Глава 28 Билл сидел перед компьютером, тупо уставившись в экран. Он хотел сделать листовки, чтобы расклеить их в округе. Но сначала нужно выбрать фотографию. Просматривая семейный фотоархив, Билл нашел подходящий снимок. Генриетта и Челси обнимаются на пляже, прижавшись друг к другу щеками, на лицах и в волосах песчинки. Обе улыбаются в камеру, у обеих в глазах — таких похожих! — пляшут озорные огоньки. Фотография для листовки не годилась, но он не мог отвести от нее глаз. С Челси утром было трудно договориться. Все сложнее становилось объяснить ей, где мама. Когда Билл сказал Челси, что мама на работе, та потребовала позвонить ей. Ему пришлось закрыться в ванной, чтобы не разрыдаться на глазах у дочери… Громкий стук в дверь заставил Билла очнуться. Он встал, доплелся до двери и открыл, даже не проверив, кто пришел. За дверью стоял сержант Эллис, а позади него — незнакомая блондинка в сером костюме. По мрачным лицам ясно: новости скверные. — Мистер Фишберн, это детектив О’Доннелл, — сказал Эллис. — Мы можем войти? — Конечно, — прохрипел Билл, посторонившись. Вероятно, ему следовало спросить, есть ли новости. Но он молчал, оттягивая момент, чтобы еще немного пожить в царстве возможностей. Они вошли в дом, О’Доннелл закрыла за собой дверь. — Мистер Фишберн, — начала она, — ваша жена мертва. Ее тело нашли сегодня утром. Сожалею о вашей утрате. Билл прошел в гостиную и опустился на диван. — Что произошло? — прошептал он. — Ее убили в понедельник ночью, на парковке у вокзала, — ответила О’Доннелл. — Убили? — Да. — Вы… вы знаете, кто… — Ему не хватило сил закончить фразу. — Пока нет. Но, заверяю вас, мы сделаем все возможное, чтобы найти того, кто это сделал. — Как она… — Билл хотел было задать вопрос, но тут же понял, что не хочет знать. Не сейчас. — Она страдала? — Мы уверены, что смерть наступила быстро. Сколько времени они провели в молчании? Билл не заметил. Он взглянул на часы. Меньше чем через четыре часа вернется Челси. Ей придется сказать. Он понятия не имел, что говорить. Что мама ушла? Что мама на небесах? Они никогда не были религиозны, никогда не обсуждали подобные вещи, и теперь он жалел об этом. Было бы намного легче сказать Челси, что ее мать сейчас в райских садах, наблюдает за ними сверху… Потом он вдруг вспомнил, что у Челси день рождения через два месяца и Генри хотела устроить праздник. Теперь заниматься этим придется ему. Нужно научиться заплетать дочери волосы. Что это все говорит о нем? Как только узнал о смерти жены, он принялся обдумывать, что ему нужно делать, вместо того чтобы вспоминать их совместную жизнь… — Нужно ли мне… вам нужно, чтобы я опознал тело? — Нет, — мягко проговорила О’Доннелл, — так больше не делают. У вашей жены снимали отпечатки пальцев, когда она устраивалась на последнее место работы. Мы опознали ее по отпечаткам. — Вот как. — Он не знал, что еще сказать. О’Доннелл немного рассказала о вскрытии, описала, как проводится процедура. Билл все молча выслушал. Ему нужно будет забрать останки жены. Она хотела, чтобы ее кремировали, он это хорошо запомнил. Нужно организовать похороны. Еще ему нужно как-то сообщить Челси. Задача казалась невыполнимой. — Мистер Фишберн, вы сможете ответить на несколько вопросов? — Да, спрашивайте. У его жены были враги? Не вела ли она себя странно в последнее время? Как она разговаривала с ним во время последнего телефонного звонка? Билл отвечал скупо, оцепенело, сократив жизнь Генри до череды сухих фактов. Он хотел рассказать О’Доннелл, какой замечательной мамой была Генри. И замечательным другом. Как тепло она умела обнимать. Об их долгих беседах на кухне. О том, что у Генри случился выкидыш до того, как появилась Челси. О том, как она радовалась рождению дочери. Как любила вишни. Как ненавидела запах грязных носков. Но детектива О’Доннелл все это не интересовало. Это не поможет ей завершить расследование и найти убийцу Генриетты. Того, кто отнял Генри у него и дочери, превратив трех счастливых людей в двух сломленных. Глава 29 Зои вошла в конференц-зал полицейского участка, держа в руке большой стакан горячего шоколада из «Старбакс». Она не знала, сколько времени займет совещание, но догадывалась, что оно может растянуться на несколько часов. Большинство участников уже собрались. Место между Тейтумом и капитаном полиции пустовало. Зои села в кресло и сделала глоток шоколада, наслаждаясь его сладким вкусом. Подумала о звонке Гловера. Поначалу, слушая его голос, она испытывала лишь волнение и тревогу. Только прокрутив запись пару десятков раз и выучив наизусть каждое слово, Бентли смогла сделать объективный анализ. Гловер говорил напряженно, и она думала, что это не было актерской игрой. Он не уверен в себе. А за его напряженностью Зои различила еще одну хорошо знакомую ноту. Ярость. — Все собрались? — раздался позади Зои голос капитана. — Давайте начнем. Я капитан Ройс Брайт из отдела расследований насильственных преступлений полиции Центрального округа. Затем он представил остальных участников совещания. Сержант Эллис сидел рядом с О’Доннелл. Чикагское отделение ФБР представлял агент Валентайн, и Бентли узнала в нем одного из новых друзей Тейтума. От полиции Южного Чикаго были детективы Кох и Сайкс… Зои плохо расслышала последнюю фамилию, потому что ее отвлек странный запах. На мгновение ей показалось, что пахнет загоном для скота, но примешивалось еще что-то, вроде жженого пластика. Вскоре Зои поняла, что запах исходит от капитана Брайта, сидевшего в соседнем кресле. Теперь она поняла, почему место между ними пустовало. Зои поднесла к носу стакан, чтобы аромат горячего шоколада перебил запах Брайта. — С нашим судмедэкспертом доктором Террел большинство из вас уже знакомы, — продолжал капитан. — И наконец, из Куантико прибыли агент Тейтум Грей и доктор Зои Бентли из отдела поведенческого анализа. Когда все поздоровались друг с другом, Брайт попросил О’Доннелл описать ход первоначального расследования убийства Генриетты Фишберн. Холли, кашлянув, приступила к рассказу: — Вчера в четыре тридцать два утра Билл Фишберн сообщил в Службу спасения, что его жена Генриетта Фишберн не вернулась домой с работы. К нему выехали сержанты Эллис и Вудроу, приняли заявление, передали собранную информацию в Службу поиска пропавших без вести и вернулись к патрулированию. Когда рабочая смена закончилась, сержант Эллис решил проверить, стоит ли машина Генриетты Фишберн на парковке у железнодорожного вокзала. Он нашел автомобиль в дальнем конце парковки, а также заметил рядом с ним несколько пятен крови. Сержант сообщил о своих находках, и на расследование были назначены детективы Кох и Сайкс. Техники обнаружили другие капли крови; след вел от машины к деревьям к северу от парковки. Присутствовали возможные признаки борьбы, но конкретные улики обнаружены не были. Подключив свой ноутбук к проектору, О’Доннелл продолжила: — Сегодня утром, в шесть часов три минуты, в диспетчерскую поступил анонимный звонок; неизвестный сообщил о подозрительных людях в лесном заповеднике «Кикапу Вудс». Выехавший на место патруль обнаружил тело женщины около тридцати лет. Она на мгновение прервала рассказ, когда на большом экране появилась фотография, и все повернули головы, чтобы посмотреть на жертву, лежащую в центре белой пентаграммы. — Личных вещей рядом с телом не нашли, поэтому мгновенно опознать погибшую не удалось. Однако патрульные предположили, что это Генриетта Фишберн. На место преступления были направлены сержанты Эллис и Вудроу. Эллис с помощью доктора Террел провел неофициальное опознание, которое позже подтвердилось проверкой отпечатков пальцев.