– Военные Короля не поймают, – сказал он. – Его Подданные знают пещеры под городом как свои пять пальцев. А пещер там – целые мили. При первом намеке на вмешательство военных они просто уйдут под землю, в буквальном смысле, и на то, чтобы выкурить их оттуда, понадобятся дни, а то и недели. У тебя нет столько времени. – Мне оно и не нужно, – сказал Ма’элКот. – Я притяну этих людей к Себе, как притянул тебя, Кейн. Я использую Мою Силу… – Да? Если это так просто, то почему же ты искал меня целых два дня и не мог найти? На лбу Ма’элКота забилась жилка. Мускул задергался в уголке рта, и он не ответил. – А я тебе скажу почему, – продолжал Кейн. – Я был с Королем. – Где? Где это место? Где ты был? Ма’элКот кинулся на него, и его гигантская рука схватила бы его снова, но на этот раз Кейн ускользнул: он проворно отскочил в сторону и зашел Императору в тыл. Ма’элКот стремительно развернулся, и Кейн примирительно поднял руки ладонями вперед. – Ну все, хватит, – сказал он. – Нечего меня лапать, надоело уже. До сих пор я был снисходителен, но не искушай меня больше. А то я уже начинаю злиться. Ма’элКот развернул плечи: – Ты дашь Мне ответ, которого Я требую, или Я покажу тебе, что значит злиться. – Хочешь сказать, я зря надеялся на извинения, а? – без тени усмешки спросил Кейн. – Дело вот в чем: ты знаешь, как сильно скала вокруг Донжона замедляет Поток? Так вот, скала, на которой стоит город, действует точно так же, и Подданные это прекрасно знают, потому они и пользуются пещерами. У Короля есть маг Аббаль Паслава. Он ушлый парень, и, кстати, все это во многом его идея. Так вот, он отыскал под городом такие пещеры, куда Поток даже не дотягивается. – Сила Моей воли не может противостоять какой-то скале? Не верю. – Нет? Тогда почему ты не мог меня найти? – просто спросил Кейн. Ма’элКот нахмурился и промолчал. – Все очень просто: не иначе как грубой силой Короля из тех пещер не вытащить, а у тебя нет на это времени. Значит, если ты пойдешь против него с армией сейчас, то потеряешь единственное преимущество, которое имеешь: он не знает, что ты уже все знаешь. Он не знает, что ты уже знаешь, что Шут Саймон – это он и что он стоит за всеми этими делами. Это твой шанс, Ма’элКот. Твой большой шанс. Воспользуйся им и вымани его наружу. Ма’элКот поглядел на город, и его многочисленные пожары отразились в его зрачках. – Но как? Как Я успею? Кейн усмехнулся: – Ну, это как раз легко. Паллас Рил у тебя, так? Ма’элКот снова повернулся к нему, нахмурился, и его глаза опять затуманились. – Паллас Рил? Да… да, она здесь. Но при чем тут она? – Это нельзя объяснить, Ма’элКот. Тебе придется просто поверить мне на слово. Но она завязла в этом деле по самые уши. Ее ведь взяли, когда она помогала Актири, помнишь? – Да, ах да. Это все действие того заклятия… Я чувствую, как оно тянет… – Ясно все, брось, это не важно. Я расскажу тебе, что важно по-настоящему: величество рассчитывает на то, что это Заклинание собьет тебя со следа. Он еще не знает, что у тебя есть серебряная сетка, которая нарушает действие Заклинания. – Да, верно, сетка, да… – Ты же еще Император. Когда ты говоришь, люди слушают. В твоем распоряжении все пажи «Имперских известий». Ты можешь вызывать бурю. Спаси же этот город. А наутро разошли всех пажей и глашатаев до единого с одним известием: в полдень ты сам ответишь своим хулителям. Ты покажешь всем, кто тот злой гений, который стоит за бедами и несчастьями, постигшими город в последнее время. А сделаешь ты это вот как: ровно в полдень ты отвезешь Паллас Рил в какое-нибудь публичное место – например, на тот новый стадион на Южном берегу реки, стадион Победы, где тысячи и тысячи горожан станут свидетелями. Прямо перед ними ты совершишь над ней то Заклинание, которое совершал над Актири, захваченными в твоем дворце. Ты убьешь ее и магическим путем прочтешь ее воспоминания. И сделаешь это публично, так чтобы все видели. Тебе же нечего скрывать, верно? – Но… но какую пользу это принесет?.. – Тебе – никакой. Ты ведь и так уже все знаешь, зато величество этого не знает. Понимаешь? Ему придется действовать, чтобы прикрыть себя. Он не может позволить себе так подставиться. Если все будут связывать его с делом Актири, дворяне не захотят восстать вместе с ним, и у него ничего не выйдет. А между публикой на стадионе пусть будут твои люди: Коты в гражданском платье, и они возьмут его, как только он пошевелится. – Ты думаешь, он попытается спасти Паллас Рил? – спросил Ма’элКот скептически. – Черт, нет, – ответил Кейн. – Она для него даже не наживка. Наживка – ты. – А… – Ма’элКот опять смотрел точно издалека. – Кажется, Я начинаю понимать… – Она ему без интереса, вообще. Нет, он, конечно, убьет ее, если ты ему дашь. Но он ищет шанс убить тебя. – И что, у него будет такой шанс, Кейн? Этот его Паслава – маг такого же могущества, что и Паллас Рил? – Может быть, но я разберусь с ним сегодня… Слушай, у меня тут возникла идея, – сказал Кейн так, будто эта мысль только что пришла ему в голову. На самом деле он знал, что Ма’элКот рано или поздно сам до этого додумается, так почему бы не заработать очков, подсказав ему эту мысль раньше? – А зачем тебе вообще подвергать себя опасности? Ты же нужен Империи, безрассудные поступки – это не для тебя. Ты ведь умеешь делать правдоподобные Иллюзии – фантазии, кажется, их зовут – или нет? Ну, знаешь, как та эльфийская шлюха, которая заправляет сейчас Лицами? – Кирендаль, – задумчиво подсказал Ма’элКот. – Да… думаю, да. – Ну тогда тебе даже выставляться не придется. Сидишь себе здесь, в Сумеречной башне, изготавливаешь Иллюзию самого себя, заставляешь ее дышать, двигаться, говорить – короче, все как положено. Все совершенно безопасно. Просто проведешь всю операцию как фантазию. Черт, да тебе тогда и Паллас не нужна, ты и вместо нее можешь послать Иллюзию. Тебе ведь это несложно, а? Кейн внимательно следил за тем, как проворачиваются колесики в мозгу Ма’элКота, пока тот обдумывал предложенный ему выход, заходя то с одной стороны, то с другой, прикидывая возможные последствия. – Нет, – наконец медленно произнес он. – Нет, Паллас придется послать на стадион по-настоящему. есть предел даже тому, что Я могу сделать с Иллюзией. Все должно быть убедительно: игра света и теней, ветерок, играющий с Моими кудрями, даже Мой голос. Ведь Я буду слышать его только в уме, а Мне придется спроецировать его на полный стадион людей, причем каждый должен будет слышать его так, как услышал бы по-настоящему. Осечки очень опасны, их попросту не должно быть, иначе мы выдадим наш план нашему врагу. – Нет, не надо! – тихо, с отчаянием в голосе взмолился Кейн. – Прошу тебя, не отправляй ее туда. Это же так опасно. Прошу! – А про себя он думал: «Пожалуйста, не бросай маленького кролика в терновый куст». – Я помогу тебе, Ма’элКот. Я сделаю эту работу за тебя. Но если Паллас будет грозить опасность, то мы не договоримся. Ма’элКот шагнул к Кейну и, возвышаясь над ним, точно башня, заглянул ему прямо в глаза: – Итак, значит, все дело в женщине. Кейн молчал; его сердце билось так сильно, что он боялся отвечать – вдруг его удары заглушат слова. – За последний час Я не меньше двух раз был близок к тому, чтобы убить тебя собственными руками, – продолжал Ма’элКот тихо. – Король Арго – твой близкий друг, по крайней мере еще недавно был им. Он дал тебе титул Почетного Барона Арго, принимал тебя под своим кровом, делился с тобой хлебом и вином, а может быть, и тайными мыслями, а ты выдал его мне. И все ради женщины. Ради Паллас Рил. – Она у тебя. Она нужна мне, – прохрипел Кейн. – Когда этот план сработает, она не будет тебе нужна. Отдай ее мне. – Зачем? Ты ведь говорил, что вы больше не любовники. – Это был ее выбор, не мой. – Кейн выпрямился и со спокойной уверенностью посмотрел прямо в глаза Императору. – Я люблю ее, Ма’элКот. Всегда любил. Пока она жива, у нее всегда будет шанс передумать насчет меня. Это была правда, и он не стал ее скрывать; пусть Ма’элКот прочтет по его лицу, что он не врет ему сейчас, и тогда правда зашпаклюет шероховатости его лжи. – Даже теперь, когда ты предал Короля Арго? – Даже после этого. Он сам предал ее, первым. – Кейн отступил на шаг, чтобы не мешать правде развеваться вокруг него подобно стягу. – Она начала это совсем не для того, чтобы быть против тебя, Ма’элКот. Она никогда не собиралась бросать вызов твоему правительству и вредить кому-то, пока Коты не начали атаковать ее на каждом шагу. Тут ей пришлось защищаться, а до этого она просто хотела спасти жизнь кучке ни в чем не повинных людей. – Не такие уж они невинные… – начал было Ма’элКот, но Кейн перебил его: – Чепуха. Политика ее не интересует, ясно? Зачем ты начал всю эту историю с Актири, я не знаю, это твое дело; но эти люди никакие не Актири, и она знает это не хуже тебя. Она же… э-э-э… кхе… – Кейну пришлось прокашляться сквозь невесть откуда возникшее ощущение комка в горле. – Она героиня, Ма’элКот. Самая настоящая героиня. Не то что я… или ты, уж извини. Она из тех, кто не может стоять в стороне и смотреть, как убивают невинных, вот поэтому она в это и влезла. – Мм… – прогудел Ма’элКот. – Если она такая героическая личность, то как она вообще связалась с человеком вроде тебя? Кейн встряхнул головой и отвел глаза: – Не знаю. Наверное, она думала, что сможет и меня спасти… Тут он понял, что Ма’элКот отвлек его от основной темы, и с усилием вернулся к делу: – В общем, Король Арго увидел возможность ударить по тебе, прикрываясь ею, а через твою охоту на Актири он увидел возможность разрушить все, что ты уже построил. Но она на это не соглашалась. Свержение правительства никогда не входило в ее планы. Они поссорились, и она пригрозила ему разоблачением. Вот тогда он ее и предал. Продать ее через Тоа-Сителя он не мог, это открыло бы Герцогу глаза на его двуличность. И тогда он подкупил Ламорака. Ма’элКот поднял брови: – Вот как? Значит, Ламораку платят и Коты, и Король Воров? Вот это предприимчивость. – А ты разве не удивился, когда Ламорак рассказал про баржу после того, как ты едва не запытал его до смерти? Тут Кейн, конечно, рискнул, но не так сильно: он был почти уверен, что именно Ламорак привел Котов к мосту Рыцарей. – Да, – протянул Ма’элКот, – действительно, Я был удивлен. Теперь многое начинает проясняться… – Но ты разрушил все планы величества, когда захватил ее в плен живьем. Он-то надеялся на совсем другой исход. Убить ее сам он не мог – его люди не поняли бы такого шага. Они там, в Королевстве, еще сохраняют кое-какие понятия о чести, хотя большей частью иллюзорные. Короче, Король надеялся, что всю грязную работу выполнит за него Берн, но Берн облажался. Паллас осталась жива. Вот почему ему пришлось начать действовать. Отсюда мятежи, пожары и сплетня о том, что ты Актири. Ему надо было нанести тебе такой удар, чтобы ты отвлекся от нее и не успел ничего у нее выведать, а уж потом стало бы слишком поздно. Теперь понимаешь? – Да… – задумчиво протянул Ма’элКот. – И когда Мой иллюзорный Император якобы убьет ее на стадионе, на глазах у всех ее врагов, то они перестанут бояться, что она проговорится и выдаст их. – Вот именно, – сказал Кейн. – А мы с ней убежим куда-нибудь далеко-далеко и будем жить там долго и счастливо. – Но если ее враг – Король Арго, то почему она противится Моим усилиям? Почему она ничего мне не расскажет? – Она же героиня, – ответил Кейн пересохшим ртом. – Как она может кого-то выдать? За это я ее и люблю. а ты, если хочешь получить от меня помощь, оставь ее здесь, во дворце. – Я уже объяснил тебе, в чем тут сложность, – начал Ма’элКот, но Кейн снова перебил его, рубанув ладонью воздух так, что это нельзя было понять иначе, чем угрозу. – Не начинай опять про свои проблемы, – сказал он. – Кто из нас двоих бог? Или ты хочешь сказать, что твоих божественных силенок не хватит на то, чтобы создать обычную Иллюзию на благо своей Империи? Император грозно нахмурился: – Ты сомневаешься в Моих силах?