Надо же, Яна вернулась… А я-то была уверена, что девчонка в интернате и домой не явится. Придется рассказать и о ней. Так вот, дочь Сони и Игоря немного странная… Моя подруга и ее муж всегда хотели иметь детей, планировали завести не меньше трех, но Соня никак не беременела. Мы никогда не обсуждали эту деликатную тему, но один раз Игорь мне сказал: – Вероятно, если ребенок не получается, то он и не нужен. Но иногда я ловила взгляд подруги, брошенный на коляску с чужим младенцем, или видела, как она смотрит на малыша, топающего рядом с матерью, и понимала: Софья мечтает о ребенке. Наверное, мне на правах близкого человека, почти родственницы, следовало посоветовать ей сходить к врачу, чтобы выяснить, кто из них с Гариком бесплоден. Сейчас наука может помочь бездетным парам. Но я стеснялась завести подобный разговор. А потом вдруг совершенно случайно узнала, что она тщательно предохраняется. Произошло это так. Мы были вместе в аптеке, Софья покупала гору лекарств, а я отошла к прилавку с парфюмерией. Подруга оплатила медикаменты, направилась ко мне, и тут продавщица бесцеремонно крикнула: – Девушка, вы забыли противозачаточные пилюли. Соня вернулась, забрала коробочку, а я впала в недоумение. Как же так? Подруга мечтает стать матерью, зачем же ей гормональные таблетки? То, что блистер предназначался для Софьи, я не сомневалась – Лидии Сергеевне, в связи с почтенным возрастом, никакие средства защиты уже были не нужны. Значит, наследников не хочет Игорь? Однако мне всегда казалось, что он вовсе не против младенца. Мое недоумение росло, но есть вопросы, которые не следует задавать даже лучшим друзьям. А потом у Сони родилась Яна, очень проблемная девочка. Не надо думать, что Яночка курит, пьет, колется, нюхает кокаин, отвратительно учится, грубит родителям и ссорится с бабушкой. Все с точностью до наоборот. Никаких вредных привычек, кроме страстной любви к сладкому, у девочки нет. К родителям она относится более чем нежно, хорошая память и острый ум позволяют Яне всегда получать пятерки, она побеждает на всех олимпиадах. Да вот беда: девочке недавно исполнилось четырнадцать, а ее выгнали уже из пяти школ. Почему отличницу из хорошей семьи ненавидят педагоги? Вопрос сформулирован неправильно. Учителя любят Яну. И высоко оценивают ее знания. Но не хотят нести ответственность за ее жизнь. Все дело в том, что Яна – бесшабашная экстремалка, в ее голове рождаются такие буйные фантазии, от которых взрослые люди застывают в ужасе. Проявилось это еще в раннем возрасте, когда девочка стала осваивать окружающий мир. Все дети живут в системе «нельзя – можно», а родители изо всех сил пытаются уберечь чадо от беды. Так вот, Яна в три года стала прыгать с высоты. Сначала она залезала на обеденный стол и сваливалась на пол, затем переместилась на комод в гостиной. Соня посмеивалась и называла шуструю дочурку «космонавткой», но потом увидела ее стоящей на перилах балкона и запаниковала. Было от чего перепугаться – городская квартира академика располагается на пятом этаже. Игорь немедленно велел забрать все окна частыми решетками, а лоджию обнес проволочной сеткой. Через год, отдыхая на даче, Яна выпрыгнула из мансарды. По счастью, девочка осталась жива – угодила в большую кучу навоза, который купили для удобрения сада. Стоит ли говорить, что после этого случая загородный дом стал напоминать тюрьму? Железными прутьями украсили даже окна бани. Примерно через месяц после случая с мансардой Игорь поехал утром на работу. Но едва он вырулил на шоссе, как водители в соседних рядах стали сигналить и указывать на крышу его автомобиля. Якименко припарковался, вышел, чтобы посмотреть, почему народ столь странно себя ведет, – и схватился за сердце. У его джипа имелся верхний багажник, и на нем сидела совершенно счастливая растрепанная Яна. Девочка заняла место, предназначенное для перевозки крупногабаритных вещей, и прокатилась с ветерком. Родители вконец испугались и потащили дочь по врачам. Специалисты делали анализы и разводили руками: здорова. В конце концов Яночка оказалась у детского психолога, который сказал: – Девочка страдает синдромом Икара. Соня зарыдала, а Игорь растерянно спросил: – Что за чушь такая? Душевед попытался растолковать ему суть: – Помните легенду об Икаре? Он сделал крылья, скрепив птичьи перья воском, и, не слушая здравых советов своего отца Дедала, полетел к солнцу. Горячие лучи растопили воск, Икар разбился. Во все времена рождались люди, которым нужны были экстремальные ощущения. Соня опять залилась слезами, а Гарик насел на психолога. – Ладно. Что нам делать? Это лечится? – Нет, – отрубил специалист. Затем неуверенно добавил: – Но корректируется. Если хотите, могу попробовать. По совету душеведа Яну отправили в спорт. Сначала было фигурное катание, потом плавание, затем… затем множество других секций, и из всех девочку выгоняли. Тренер по гимнастике, например, сказал: – Хороший ребенок, упертый, способный, трудолюбивый, но совершенно без башни. Ведь запретил ей делать на брусьях сложный элемент, который даже старшие крутить опасаются. А вечером, после тренировки, захожу в зал, смотрю – ваша дочурка уже готовится петлю Корбут продемонстрировать. Причем Яна лидер, уговорила нескольких человек из группы ей помочь, они ее страховать собирались. Короче, забирайте ребенка, не хочу отвечать за жизнь бесшабашной девчонки! Да, Яночка очень талантливая и упорная девочка, если она чем-то увлекается, то в короткий срок становится профессионалом. Из первой школы Яну исключили за увлечение скейтбордом. Директор чуть не умер, когда увидел, как второклассница под восхищенный свист старших школьников несется по перилам лестницы, балансируя на узкой доске с колесиками. В девять лет младшей Якименко пришлось снова сменить школу. На сей раз из-за восстания родителей – Яночка подбила одноклассников сделать плот и отправиться на нем в путешествие. Плавсредство дети собирали под руководством отличницы, которая использовала в качестве пособия по судостроительству книгу Тура Хейердала[5] «Путешествие на Кон-Тики». В четвертом классе Яна была обнаружена на территории небольшого зверинца, расположенного около гимназии, которую она тогда посещала. Девочка, вместо того чтобы сидеть на уроке, влезла… в клетку с тигром. По счастью, он был очень старым, хорошо накормленным и привык к людям. Но все равно экстремалке до безумия повезло, ведь даже дрессированный хищник крайне опасен. Зачем Яна влезла в клетку? Она, видите ли, поспорила с одиннадцатиклассником Николаем Соломатиным, что сядет верхом на самого крупного представителя семейства кошачьих. И с блеском осуществила задуманное. Кстати, парень-выпускник поклялся повторить этот трюк, но испугался и удрал, а Яна не смогла справиться изнутри с замком и осталась в загоне до прихода сторожа. – Представляете, когда служитель принес зверям обед, ваша дочь чесала живот кровожадного монстра! – говорила в панике директриса гимназии отцу юной укротительницы. – А на мое восклицание: «Яночка, деточка, он же мог тебя разорвать на кусочки!» – спокойно ответила: «Я бессмертна». И не просите, ни за что не оставлю у нас Яну. Ею все дети восхищаются, а им не нужны дурные примеры. Глава 7 В какую бы школу ни переводили Яну, события развивались по одной схеме. Первые месяцы Якименко сидит тихо, получает сплошняком пятерки, выигрывает какую-нибудь олимпиаду, становится заводилой в детском коллективе, а потом хоп – и наша Яна, скажем, катается на крыше поезда метро под восхищенные вопли детей. Лично я не хотела бы, чтобы у моей Маши была такая подружка. Почему Игорь не отправил дочь за рубеж? Отправил! После случая с тигром отец немедленно услал дочурку в платный пансион в Швейцарии, специально подобрав заведение с суровой дисциплиной. Интернат располагался на горе в бывшей крепости то ли шестнадцатого, то ли семнадцатого века. Детям после отбоя запрещалось покидать комнаты, в каждом коридоре у выхода на лестницу денно и нощно дежурили секьюрити. А вот в спальнях на окнах не было решеток. Администрация школы и подумать не могла, что кто-нибудь решится покинуть дом не через главный вход. Задумавшему бегство предстояло спуститься по отвесной стене старинного замка, а потом переплыть озеро, иначе никак нельзя было попасть на шоссе. Но владелец интерната не подозревал, на что способна девочка из России. Яна без особого труда преодолела все препятствия. Лазание по вертикальной стене – ее давнее хобби, а в воде она чувствует себя как русалка. Следует отметить, что в Швейцарии Яне нравилось, училась она, как всегда, отлично, была первой в классе. – Девочка, ну скажи, чего тебе не хватало? – безнадежно поинтересовалась Соня, встречая в очередной раз вытуренную дочурку в аэропорту. – Мамочка, там замечательно! – запрыгала Яна. – Кормят вкусно, уроки интересные, комната большая, учителя хорошие, ребята не вредные, но… – Но? – повторила Софья. – Очень уж скучно, – вздохнула доченька. – Понимаешь, они, когда на велик садятся, шлем на башку нахлобучивают и едут, как старики, медленно, торжественно. Ноги на руль не кладут, руками педали не крутят. – Зачем надо руками их крутить? – простонала Софья. – Ма, когда несешься на велике с горы, стоя на сиденье, и знаешь, что впечатаешься лбом в асфальт, если свалишься, это круто! – объяснила Яна. – Драйв и кайф! Когда дочке исполнилось тринадцать, родители поняли: им не под силу найти учебное заведение, в котором Яночка спокойно проучится до получения аттестата. Нет, в России существуют интернаты, где даже Яну заставят сидеть тихо, но они предназначены для несовершеннолетних преступников, отличницу Якименко, никогда не нарушавшую Уголовный кодекс, туда не возьмут. Да и разве можно отдать ребенка в криминальную среду? В конце августа Яну отправили в женский кадетский корпус, элитное заведение, куда брали девочек-старшеклассниц, в основном тех, чьи матери или отцы, вступив в повторный брак и заимев нового ребенка, хотели избавиться от старшего. Занятия там идут круглый год, без перерыва на летние каникулы. И пожалуйста, месяца не прошло, а Яна уже дома. – Опять выгнали? – осведомилась я. Яночка закрыла ящик. – Ага! – За что на этот раз? – печально спросила я. – Ерунда, – пожала плечами Яна. – Там на здании снаружи есть карниз, он шириной с гимнастическое бревно, по такому пройти – легче легкого… – Можешь дальше не продолжать, – вздохнула я. – А меня не насовсем выперли, – захихикала Яна, – всего на десять дней. Давай не скажем ни маме, ни папе? Пусть отдыхают. – Когда ты вернулась домой? – опомнилась я. – Позавчера, – отрапортовала Яна. – Меня на автобусе привезли. Я удивилась: – И каким же образом никто из домашних не заметил, что ты здесь? Девочка ухмыльнулась: – Ну, я старалась вам на глаза не попадаться, сидела тихонько в комнате, вниз спускалась, когда ни в столовой, ни на кухне, ни в гостиной никого не было. Не хотелось, чтобы меня ругали. – Глупое поведение, – перебила я Яну. – Неужели ты собиралась все время скрываться? Полагала, никто не узнает, что тебя временно отстранили от занятий? – Не-а, – ответила безобразница. – Просто решила сократить время пилежки. Так мне не десять дней мораль читать будут, а на два дня меньше. Все легче. – Дай честное слово, что не станешь до возвращения родителей из Франции сигать с крыши и с верхушки елки, обвязавшись веревкой! – потребовала я. – Ну, Даша… – укоризненно протянула Яна. – Я давно этим не увлекаюсь, мне это неинтересно, пройденный этап. – Очень надеюсь никогда не узнать, в какой сфере лежат твои увлечения теперь, – пробормотала я. – Думаю, ты в курсе домашних проблем, хоть и не показывалась на глаза: Наташа заболела, у нее что-то с желудком, еще приехали гости, сестра Андрея Валентиновича с дочерью. Сделай одолжение, не доставляй мне лишних хлопот! – Я тебе помогу, – предложила Яна. – Могу кашу сварить. – Отлично! – обрадовалась я. И услышала звонкий голос Лидии, появившейся на пороге кухни… – Очень хочется кофе. Всем привет! Яна, ты почему не в школе? – Отчислили в воспитательных целях, – отрапортовала девочка. – По решению педсовета. – От лишних каникул никто не откажется, – подмигнула бабушка внучке. – Будешь капучино? – Супер! – обрадовалась Яна. – А в корпусе такую дрянь дают… Бее! Лида нажала пальцем на панель кофемашины. Но вместо привычного урчащего звука послышался хлопок, и в кухне погас свет. – Пробки выбило! – подпрыгнула Яна. – Пойду щелкну переключателями. – Нет, займись кашей, – попросила я и направилась в щитовую. Завтрак прошел относительно мирно, если не считать неполадок с электричеством. В столовой постоянно гасла люстра, а кофемашина кое-как сварила капучино для Яны и начала путать заказы. Из своей комнаты к столу спустился и Антон. Правда, младший брат Сони не общался с присутствующими, ел молча. Яна тоже сидела тихо. Лена без особого аппетита ковыряла ложкой в тарелке. Я бегала между столовой и кухней, исполняя обязанности домработницы. Лена поставила инвалидное кресло так, что я регулярно спотыкалась о его огромные колеса. Кстати, Яна отлично справилась с задачей, геркулесовая каша у нее получилась очень вкусная. И чай девочка заварила по правилам. Вот кофе никому не достался – машина в конце концов вырубилась, мне пришлось спешно вызывать мастера. День из-за хозяйственных неурядиц начался неудачно, и у меня испортилось настроение. Зато у Агнии оно было лучезарным. Сестра академика не закрывала рта, болтала о пустяках и в конце концов спросила: – Где же Андрюша? Почему он не идет завтракать?