— Чертов щенок!!! — британец зло выругался. — Солдатом он был отличным, но политика испортит кого угодно. Для меня все начало потихоньку становиться на свои места. До определенных пределов, конечно. То есть, вполне возможно, смерть Бальфура, могла принести какую-то пользу Черчиллю, правда какую неизвестно. Да и с какой хрени, взорвался пистолет, увы, тоже до сих пор непонятно. — А кто забрал разорвавшийся пистолет и футляр с принадлежностями? — Не знаю, — пожал плечами полковник. — Может Уинстон? Или кто другой из наших. Не переживайте, генерал, я уже говорил, что под присягой засвидетельствую вашу невиновность по всем пунктам. А с кремневыми пистолетами подобное случается. У меня как-то в руках рванул фамильный мушкет моего прадеда. Чудом уцелел, только лицо слегка обожгло. Правда, по незнанию, я снарядил его современным пистолетным порохом, хотя и дымным. С этой рухлядью, ни в чем нельзя быть уверенным. После последних слов подполковника, подозрение к Черчиллю стали еще крепче. Ведь именно он засыпал порох. Мог спокойно подменить или добавить, в сумерках никто и не заметил. Откуда взял, ведь дуэль произошла спонтанно. Делов-то, разобрать несколько своих револьверных патронов. Большинство из них все еще снаряжаются дымарем, но гораздо более сильным и качественным, чем в семнадцатом веке. Знать бы еще, зачем ему это надо. Мы по очереди выхлебали флягу ирландца. Уинстон так и не явился, но вместо него пожаловала полиция. Место дуэли сразу оцепили и начали тщательно осматривать, мой, до сих пор все еще заряженный пистолет изъяли, а нас очень тактично и вежливо попросили пройти в замок для допроса, где развели по отдельным помещениям. Едва я устроился на старинном и чертовски неудобном кресле, как в комнату ворвался, в буквальном смысле ворвался, худой и лысый мужичок неопределенного возраста, с въедливой сухой рожей и толстой папкой подмышкой. Мне он сразу не понравился своей чрезмерной суетливостью, а еще тем, что в его глазах светился неприкрытый азарт, как у легавой ставшей на след. Ну-ну, обожаю сбивать спесь с таких живчиков. — Я прокурор Монтре, Карл Дегу! — гордо сообщил он и нетерпеливо уставился на меня, словно ожидая, что я вытянусь во фрунт пред ним. Я спокойно достал портсигар, раскурил сигариллу, выпустил дым с первой затяжки в сторону прокурора и только потом лениво процедил: — Генерал Майкл Игл, директор военного департамента Южно-Африканского Союза. Чем могу быть полезен? По роже прокурорского прокатилась целая волна эмоций, но он сдержался, примостил седалище на стул, брякнул свою папку на стол и отчеканил. — У меня есть ряд вопросов к вам, месье Игл! — Ваше превосходительство, — так же лениво поправил я прокурора. Дегу возмущенно на меня уставился, но после паузы все-таки обратился по форме. — Ваше превосходительство, у меня к вам появился ряд вопросов. — Излагайте. — За последнее время в городе произошел ряд убийств! — злорадно выпалил прокурор. — Я склонен связывать их с вашим появлением! Что вы можете пояснить по… — Ничего, — оборвал я его. — Абсолютно ничего. Не имею никакого отношения к оным смертоубийствам. — Что вы можете сказать, по поводу исчезновения британского подданного Абрахама Коллинза? — А это еще кто такой? — Почему вы прибыли в Монтре под именем Альфреда Коха, а не под своим собственным? — Я нахожусь в частной поездке. — А ваше приглашение на бал выписано на имя Джеймса Бонда. Откуда оно у вас? — Мне его устроил мой хороший приятель Тедди. — Тедди? — Дега азартно прищурился. — Кто такой, фамилия, где проживает, должность? — Адрес? Белый дом, город Вашингтон, одноименного штата, но, увы, улицу не помню. Должность — президент Североамериканских Соединённых штатов. Прокурор сразу скис, но ненадолго и опять принялся забрасывать меня вопросами. Я не препятствовал, хотя очень быстро мог поставить мужичка на место, хотелось выяснить, насколько далеко правоохранительные органы Швейцарии. И как очень скоро выяснилось, швейцарская полиция даром свой хлеб не ела, но, все-таки, особенно не преуспела. Они надежно идентифицировали меня с Клео, нашли шале где мы квартировали, следы крови в нем, еще кое-какие незначительно улики, но, к счастью, трупы англов пока не обнаружили. В общем, ничего конкретного они предъявить не могли. Наконец, допрос мне надоел. Я опять перебил Дегу. — Как давно, вы вступили в должность прокурора? — Какое это имеет отношение к делу? — прокурор недоуменно нахмурился. — Прямое! — жестко процедил я. — Отвечать! — Неделю назад… — Куда делся ваш начальник? Впрочем, не отвечайте. Его и еще дюжину чиновников из городской администрации и даже правительства Конфедерации отправили в отставку. А некоторых даже пометили под следствие. Знаете, за что? — Но… — попытался слабо возразить прокурор. — За незаконное лоббирование интересов иностранного государства! — гаркнул я. — Может и вам устроить нечто подобное? Дегу вздрогнул и возмущенно пролепетал. — Вы угрожаете? Я не позволю… — Куда ты денешься. Вопросы по дуэли есть? Нет? Свободен. — Я это так не оставлю! Против вас имеются улики… Не знаю, чем бы закончился наш разговор, но тут в коридоре послышались тяжелые шаги, дверь с треском распахнулась, а потом в комнату вошел грузный, но крепкий старик со свирепой красной мордой, в распахнутом сюртуке. Несмотря на свой угрожающий вид, он почему-то мне сразу импонировал своей внешностью. Грозно уставившись на прокурора, он коротко рявкнул: — Вон… Дегу сразу сдулся, как воздушный шарик, подхватил свою папку и теряя листочки поспешно свалил. Старик проводил его взглядом, покряхтывая, сел в кресло и угрюмо представился. — Александр Вальдманн. Генеральный прокурор Швейцарской Конфедерации. — Генерал Майкл Игл. Директор военного департамента Южно-Африканского Союза. Старик отмахнулся: мол, я знаю, а потом недовольно процедил: — Ну и наделали вы шума, генерал. Я невинно пожал плечами. — Я не потерплю этих игрищ! — грозно пробухтел генеральный прокурор. — Швейцарская Конфедерация независимое государство. Устроили, понимаете, бардак… Я молчаливо изобразил полное согласие. — А вообще, вы молодец… — Вальдманн вдруг улыбнулся и протянул мне руку для рукопожатия. Которую я немедленно и пожал. — Что касается этой чертовой дуэли… — продолжил старик. — Здесь все ясно. Мы тщательно проверили свидетельства очевидцев — ничего криминального не выявлено. В Швейцарии дуэли не одобряются, но и не запрещены. — Пистолет премьера… — осторожно подсказал я. — Мы не нашли его на месте дуэли. — Он у наших специалистов, — буркнул прокурор. — Его передал один из секундантов, как там его… ага, Черчилль Уильям. Нет, Уинстон. Будут еще исследовать, но дело ясное, рухлядь разорвало. Бывает, я в этом смыслю. А мой предок, Ганс Вальдманн, дрался на дуэли в битве при Грансоне с одним из ближних вельмож Карла Бургундского, бароном ванГуттеном. Но мы на всякий случай тщательно сопоставили все показания свидетелей — вы чисты. Ваш пистолет тоже в порядке и вообще! — он вдруг ткнул пальцем в потолок. — Божий суд никто не отменял! Возражать я не стал. Суд так суд. Верховному команданте видней. — А что касается остального… — прокурор грозно насупился. — В вашем отношении обвинения выдвигаться не будут. Но! — он сделал красноречивую паузу. — Есть мнение, что вам настоятельно рекомендуется покинуть Швейцарию. Неофициальным порядком и как можно быстрее. Надеюсь ничего не надо объяснять? Я опять выразил горячее согласие. — На этом все… — Вальдманн неожиданно мне подмигнул. — Рад был знакомству… Уговаривать меня не пришлось, я по-дружески попрощался с прокурором и пошел искать Клеопатру. Которую, вскоре и обнаружил, в обществе сторонниц. Дамы меня встретили бурными аплодисментами, как выяснилось, слух о дуэли уже разлетелся. Клео выглядела вполне прилично, хотя под толстым слоем косметики на лице уже вовсю просматривались припухлости — британка все-таки успела отделать ее на славу. — Ох… — по пути к экипажу, Клеопатра страдальчески вздохнула. — Мне кажется, что у меня нет ни одной целой кости. Эх, если бы ты видел, как я ее… — Видел. Умница. Но над джебами надо еще поработать. Эй-эй, только не в обморок… После чего, просто подхватил ее и понес на руках. А у экипажа передал с рук на руки Арцыбашеву. — Уж извините, Александр Александрович, это уже ваша ноша…