Первой мыслью было отойти подальше и, в свое удовольствие, понаблюдать за шоу. Но потом, слегка поразмыслив, я решил, что очень сильно ошибаюсь. Если грохнут Рузвельта, что тоже вполне вероятно — пойдет кобыле под хвост весь мой план. Да и вообще, пока никого нельзя списывать со счетов. Все страны еще могут сыграть свою роль. А если пристрелят кого-то из бриттов, то потом все обязательно свалят на буров… — Клео… — Да, милый. — Видишь парочку. Да, этих… — я вкратце описал ей свои подозрения. — Будем пока наблюдать, но надо быть готовым ко всему. Работаем… Ждать долго не пришлось. Уже через полчаса герольдмейстер объявил объединенный выход глав делегаций Британии, Франции, Германии, Америки и прочих стран. Толпа гостей тут же ринулась гурьбой к месту, на котором должно было проходить выступление. Пришлось поспешить. С удовольствием отдавив ногу тому самому хлыщу, выступающему за «британский» порядок и всласть поработав локтями, мы заняли место прямо за странной парочкой, очень ожидаемо оказавшейся в первых рядах. Премьер-министр Британии, император Николай, кайзер Вильгельм, президент Рузвельт, премьер-министр Франции и прочие, и прочие. Главы государств вышли все сразу, компактной группой. Перед ними выстроилась редкая цепь охраны, но, при желании, из толпы можно было перестрелять кого угодно на выбор, как в тире. — Господа… — баритоном заблажил ведущий. С его первым словом, тип вырвал из-за пояса револьвер. Да так рьяно, что по инерции задрал ствол чуть ли не к потолку. Но прицелится уже не успел. Я перехватил его за кисть, развернул и на противоходе бросил рычагом на пол, а потом, переступив, одним резким движением сломал руку в локте. Револьвер брякнулся об паркет, парень истошно взвыл и вырубился. Я быстро оглянулся на его спутницу и с удовлетворением увидел, что она уже лежит без движения на полу, а Клео с милой улыбкой прячет кастет в сумочку. В зале повисло гробовое молчание. Но уже через мгновение, толпа с воплями рванула по сторонам. Часть охранников ринулась заслонять собой боссов, а остальные наставили оружие на нас с Клеопатрой. — Спокойно, не стрелять!!! — заревел Артур O`Брайн, выскакивая вперед. — Не стрелять, сказал! Уже через пару минут все стало на свои места. Террористов скрутили и утащили, а к нам с Клео подошли все эти президенты, премьер-министры, кайзеры, императоры и прочая шушера. — Молодой человек, назовитесь! — торжественно потребовал премьер-министр Британии, пожилой, но еще крепкий мужик с пышными усами. — Вы совершили героический поступок, и мы хотим знать ваше имя! Русский император одобряюще закивал. Судя по всему, он так и не узнал меня, хотя несколькими днями ранее, лично вручал орден. А вот его кузен Вилли, совсем наоборот. Да и Теодор Рузвельт тщательно прятал улыбку. Рука сама потянулась к кольту. Черт… пустить бы тебе пулю в башку, сволочь британская. Но вместо этого, я только усмехнулся. Криво и не очень вежливо, усмехнулся. — Ну что же, извольте. Но мое имя уже вам очень хорошо известно, премьер-министр. Генерал Майкл Игл, к вашим услугам… Глава 18 Швейцарская Ривьера. Шильонский замок. 2 июля 1903 года. 22:30 Вот честно, мне было даже жаль британского премьера. Как говорилось в одном замечательном советском мультфильме: «это фиаско, мистер Фикс». Полное фиаско, черт побери! Ну сами посудите. Скандал с откровениями Коллинза бритты каким-то образом нивелировали. Вчера прокуратура Швейцарии выступила с заявлением, что никаких признаков провокации в отношении делегации ЮАС выявлено не было, а мировые гегемоны дружно согласились с расследованием швейцарцев. Но новый афронт не заставил себя ждать. Меня в британской прессе всегда позиционировали, как выродка и садиста, насквозь лишенного благородства и чести, а тут на тебе, генерал Майкл Игл героически спасает чуть ли не все мировое правительство, в том числе премьера Британии, своего злейшего врага. Как-то не сходится, господа хорошие. Теперича уже не получится делать из меня воплощение зла. Но не это главное. Каста высшей аристократии чем-то напоминает собой воровское общество, в ней тоже существуют свои жесткие «понятия» и за каждое неосторожное слово приходится отвечать. И не только репутацией, а порой даже жизнью. Я сознательно произнес: «к вашим услугам», вместо стандартной формулировки «чем могу служить». А этот вариант, произнесенный публично, определенным тоном и при определенных обстоятельствах, является ничем иным, как вызовом на дуэль. А вызов требует немедленного ответа. Отсутствие такового — потеря чести. Потеря чести для аристократа — хуже смерти. Да, Бальфур может оправдаться тем, что я не принадлежу к его сословию и не достоин ответа, но осадочек останется в любом случае. Уверен, ему еще не раз аукнется. Но не суть. Возникла неловкая длинная пауза. Артур Бальфур так и застыл с протянутой для рукопожатия рукой. На его вытянувшейся морде просматривалось дикое недоумение. — Матерь божья… — охнул кто-то из журналистов. Зашипели магниевые вспышки. И тут, один из телохранителей британского премьера, вдруг вскинул револьвер. Прямо мне в лицо уставился черный срез ствола. Вытащить пистолет из кобуры я не успевал. И уже, в который раз за свою жизнь, приготовился умереть. Но опять не сложилось. — Остынь, мальчик! — рявкнул О`Брайан, закрыв меня собой и тоже направив оружие на британца. — Иначе своими глазами увидишь какого цвета твои мозги. Англичанин неуверенно покосился на своего премьера, но револьвер не опустил. — Как это понимать? — очень спокойно поинтересовался Теодор Рузвельт у Бальфура. — В чем дело? — неожиданно вспылил царь-батюшка. — Вот именно, — нахмурился кайзер. — Или в ваших традициях убивать своих спасителей? Взгляды остальных глав государств сошлись на британском премьер-министре. Бальфур пришел в себя, наконец опустил протянутую руку и зло бросил своему телохранителю. — Немедленно уберите оружие, — потом успокаивающе обратился к своим коллегам. — Простите, господа, это просто недоразумение… — опять повернулся ко мне и уже совершенно спокойно сказал. — Примите мою личную благодарность, генерал. Британия ценит мужество даже… — премьер сделал паузу и тихо выдавил из себя, — даже своих врагов. После чего замолчал и отошел в сторону. Опередив коллег, первым ко мне шагнул император Николай и схватил за руку. — Вы герой, господин… — русский царь запнулся и беспомощно оглянулся. — Генерал Михаэль Игл, — добродушно улыбаясь, подсказал ему кайзер. — Да-да, генерал Игл! — подхватил Николай. — Вы настоящий герой. Мы представляем вас к ордену святого Георгия за заслуги пред Российской империей! — Он был не один… — ехидно вставил Вильгельм, показывая взглядом своему кузену на Клеопатру. — А с этой милой дамой. Он тоже внесла лепту в наше спасение. — Моя спутница, Клеопатра Бергкамп… — представил я девушку. Николай недоуменно уставился на Клео, немедленно исполнившую грациозный реверанс, но быстро спохватился, рассыпался в похвалах и по подсказке кого-то из своей свиты, представил ее к ордену Владимира четвертой степени. — Поздравляю с кавалерством Красного Орла, — сменив Николая, шепнул кайзер. — А ловко ты это устроил, мальчик мой. Бальфур выглядит, словно в штаны нагадил. Мы с тобой еще пообщаемся сегодня… — Я горжусь знакомством с вами, генерал! — громко заявил Рузвельт. — За проявленный героизм, представляю вас к медали Почета! От французов перепал орден Почетного Легиона. Император Австро-Венгрии Франс-Иосиф и его коллега король Бельгии Леопольд наградили орденами своего имени. И пошло-поехало… Награды посыпались ливнем. Какой-то смуглый тип в попугайском мундире из непонятной страны, даже сорвал с себя бляху размером с чайное блюдце и тоже сунул ее мне. Черт, пожалуй, я стал первым в мире человеком, которому разом накидали столько наград. Впрочем, Клео тоже получила свое сполна. Мало того, дальше вся эта шобла выступила с речами, где всячески хвалила оного генерала Игла со спутницей. После речей, всех гостей, ради успокоения, наконец отправили в фуршетный зал. У фотографов жандармы начали изымать фотоматериалы и технику, ну а нас с Клео пригласили на празднование в узком кругу. Честно говоря, мне больше всего хотелось назад в пансион, чтобы тяпнуть чего-нить покрепче и завалиться спать. Увы, я не железный. Но пришлось заставить себя идти. И как очень скоро выяснилось, совершенно не зря. Мне представилась совершенно уникальная возможность… Но не буду забегать вперед, а посему, обо всем по порядку.