Вам век сидеть в труде бесследном, В чужих объедках видеть прок, Стараясь в вашем пепле бедном Раздуть убогий огонек! У обезьян да у ребят возбудишь Восторг, — коль в этом вкус нашел, А сердца льнуть ты к сердцу не принудишь, Коль не от сердца ты исшел[33]. Вагнер Но дикция оратора спасенье. Сам чувствую, отстал я, без сомненья. Фауст К чему при честной цели шум? Зачем шутом с гремушкой быть? С искусством малым здравый ум Себя сумеет заявить. И если подлинно есть что сказать, Зачем мудреных слов искать? Да, ваши речи с яркой мишурой, Глаза лишь людям отводящей, Бесплодны, как осеннею порой Туманный ветр, в сухой листве шумящий! Вагнер О, Боже! Жизнь кратка, — меж тем, Искусство долго в изученье. Я при своем критическом стремленье Пугаюсь иногда совсем. Источники, какие и найдешь, Чтоб приобрестъ, как трудно достается, Полу пути, пожалуй, не пройдешь, А бедняку и умереть придется. Фауст Ужель пергамент — кладезь тот священный, Что в силах жажду навсегда залить? Лишь из души отрадою нетленной Возможно душу утолить. Вагнер Позволь! Так радостно, признаться, В дух прошлых лет переселяться, И видеть, что до нас писал мудрец, И как мы далеко ушли-то, наконец. Фауст О! Далеко. До звезд самих! Для нас, мой друг, чреда веков былых Есть книга за семью печатями. Что духом тех веков слывет, То, в сущности, дух самых тех господ, А в нем века должны признать мы. Тут больше грустного, чем срама. Посмотришь, — жаль, что не бежал давно; Помойное ведро, чулан для хлама, И много что событие одно, — С прекрасной прагматической максимой, Ни с чем в устах у кукол несравнимой! Вагнер Однако мир и дух-то наш познать