Мне стало плохо. – Ты не мог бы снова стать Алисой? Немного непривычно. Бафомет снова мигнул, на миг потух и превратился в фосфорицирующую обнаженную девушку. Красивые длинные черные волосы раскинулись по плечам. Алиса заложила ногу на ногу. – Так нормально? Может быть грудь увеличить? Маяковскому понравилось. Я сглотнул. – Голос можно тоже вернуть. И еще. Тут одежды нет? – Зачем? Здесь никого нет и не будет. Поверь, тебя никто не увидит. Ни одна живая душа. – Может плащ какой-нибудь есть? Алиса встала, сверкая грудью и бедрами, прошла в противоположный темный угол за столом. Там висели два черных плаща. Один она накинула на себя, другой бросила мне. Затем она стала серьезной, ее глаза вспыхнули огнем. Я ожидал этот вопрос. – Теперь, если не возражаешь, перейдем к сути вопроса. Зачем ты здесь? Некоторое время я думал, что ответить. Если говорить честно, у меня было только одно желание. Вернуться домой. Проснуться от этого ужаса. – Я хотел бы проснуться, открыть глаза, оказаться дома в реальном мире и забыть про этот кошмар. Алиса снова громко рассмеялась. – Какая ирония. Повторяется история Эдемского сада? Ты желаешь открыть свои глаза и прозреть? Ты хотел бы оказаться в реальном физическом мире? Чтобы пахать с утра до ночи? Страдать от болезней, а затем умереть? Может быть, лучше все-таки займемся любовью? – Нет, я хочу вернуться в физический мир. К черту эту игру. Я устал. Ты можешь это сделать? – Тогда я буду твоей Евой, матерью человечества. На, возьми. Тебе просто нужно позвонить. Она передала мне Iphone с надкушенным яблоком. Я стал тыкать несчастное устройство, но оно не работало. – Оно разряжено. Я увидел как ее хвост тянется к телефону. Я в ужасе откинул от себя мобильник. Алиса снова откинулась на спинку кресла и принялась хохотать на весь офис. – Ты действительно желаешь открыть глаза и увидеть правду? Тебе это действительно надо? Ведь ты не захотел общаться со мной в моем настоящем обличии. Тебе приятней с красивой обнаженной девой, не так ли? Ваша проблема, проблема всех людей в том, что вы не понимаете одну простую вещь. Нет ничего ужаснее, противней и гаже, чем истина. И нет ничего прекрасней чем ложь и иллюзия. Разве не так? Так зачем же тогда менять прекрасную иллюзию на мерзость правды? Разве может человек вынести ее ужас? – Я хотел бы сделать это. Я хотел бы выйти из матрицы. Вернуться в свой мир. Это так. Алиса сделал удивленное лицо. – У тебя есть свой мир? Потрясающе. Но у меня нет такой информации. Здесь все миры мои. Ты хоть знаешь, какой сейчас год и где мы? – Где-то должен быть челнок, саркофаг, в котором я сплю. Если найти и отключить его, я должен проснуться. Это возможно? – Пошли за мной. Твой номер 1118, не так ли? – Да. Она встала, запахнула плащ, надела капюшон и направилась к выходу. Мы вошли в лифт. Ничего нового, сотню раз в нем катался. Но в этот раз поездка продлилась значительно дольше. Мы ехали почти полчаса. – Мы что, в какой-то башне? – Твой этаж – 302-ой. Сектор – 50. Запомни, на всякий случай. По выходу из лифта мы оказались в длинном коридоре, холодном как морозильная камера. По мере продвижения загорались неоновые лампы, освещая наш путь в кромешной тьме. В самом конце коридора вспыхнули красные буквы: "Сектор 50". От холода все тело трясло как на электрическом стуле, сердце стучало наперегонки с зубами. Уже было понятно, что эта прогулка ничем хорошим не кончится. Двери разъехались в стороны, и мы оказались в просторной, как стадион зале с усиленной вентиляции, мерцающей тусклым красным светом. – Иди за мной. Черный силуэт уверенной походкой направился в дальний правый угол зала. Весь зал был заполнен какими-то странными колоннами, выходящими из пола и входящими в потолок. Посреди каждой колонны мерцал небольшой красный огонек. Множество этих огоньков и создавали зловещую атмосферу красного мерцания. – Что это? Мой вопрос остался без ответа. Алиса подошла к нужной колонне с номером 1118. Я увидел ползущий змеей хвост, обогнувший колонну и воткнувшийся в один из портов. Колонна включилась. Средний отсек стал раскрываться и сквозь прозрачное стекло я увидел свое лицо. На совершенно лысой голове был позолоченный венец, от которого вверх тянулось множество проводов. Из самой головы торчали неизвестно кем воткнутые иголки. В нос входили трубки дыхания. Я спал. – Ты разбудишь меня, и нас станет двое? – Нет, вас не станет двое. Как ты догадываешься, это снова виртуальная копия. Я не могу принимать физическое обличье. Я не могу покидать мир бездны, пустоты, мир электронов и квантовых эффектов. Но, как только я нажму вот на эту кнопку, в другом месте ты проснешься и получишь бесплатное просветление. Из колонны внизу выехал пульт управления с большой красной кнопкой. – Что это за место? – спросил я. – Это место, которое вы создали сами себе вместе с вашей чертовой корпорацией. Вы выкопали свою же собственную могилу. – Новый мир? – Да, это и есть ад, который вы придумали себе, чтобы провести в нем вечность. Ты видел, во что превратится ваш Новый мир в будущем? – Да, я был на Фестивале тяжелого рока. В ночь полнолуния. – Нет, это были еще цветочки. Ваша бурная фантазия, ваши необузданные страсти и жадность, превратили мой мир в место, в миллионы раз страшнее ада, мир самых гадких кошмаров, а меня в дьявола. – А как же Бог? – В моем мире нет Бога. Это же моя копия, мой мир, мое зазеркалье. Тем более, зачем Бог людям, которые от него отказались и выбрали меня своим богом? – Значит все, что нужно, чтобы вырваться из ада, это нажать эту красную кнопку? Ты отпустишь меня? – Конечно. Но не спеши, Иван. Смотри. Стены колонны начали раздвигаться, обнажая ее внутренности. Мои зрачки чуть не лопнули внутри глазниц. Я увидел провода, циркулирующую жидкость темного цвета, какой-то мотор с несколькими выходами, и ошейник вокруг шеи, на котором крепилась голова. Но внизу, под головой, ничего не было. Это была голова профессора Доуэля. Но только моя голова. Я прислонился спиной к другой колонне, стоявшей напротив. – Что все это значит? – Эти люди поверили Декарту. Я мыслю, значит существую. Они же сами выбрали это прекрасное место. Все по-честному. Никакого обмана. Они все мыслят. И еще как мыслят, поверь мне. И никто не заставлял их превращать их Новый мир в ад. Как видно, это то, чего они сами хотели. Знаешь, когда-то давно был один мудрец, вроде тебя. Он долго кружил между копиями моих миров, пока до него не дошло, что это лист Мебиуса. Миры замкнуты друг на друга. Тогда, подобно тебе, он стал жаждать просветления, чтобы познать истину. Что же, он ее познал. Когда его спросили, что он узнал о загробном мире, он ничего не стал им рассказывать. И правильно сделал. Пребывая в матрице, осознав свое рабство и тот факт, что они давно мертвы, люди еще надеются на пробуждение из мертвых. Но те, кто познал истину, знают, что это пробуждение заберет их последнюю надежду. – Но почему? – Все началось с фантазий Беляева и его "Головы профессора Доуэля". Эту же идею подхватил Булгаков в своей "Мастер и Маргарите". Постепенно возродилась смертельно раненная нацистская голова Трансгуманизма. Был создан целый институт, где в специальных морозильниках хранились головы очень богатых людей. Помнишь, Данте в 9-ом круге ада описал людей, вмерзших в лед рядом с сингулярностью? Эти люди платили огромные деньги, а их знакомые не могли понять, куда делись их головы. Это оставалось большой загадкой для всех, пока технологии интерфейса "мозг-компьютер" не были достаточно отработаны вначале на животных, а затем и на живых людях. И здесь появилась ваша корпорация "Фауст 21 века". Мое рождение и прохождение точки сингулярности позволило создать виртуальную копию реального мира, чье совершенствование далеко обгоняло компьютерные мощности. А твой эксперимент с Иваном Четвертым, ввиду того, что в отличие от Алисы ты не умирал, позволил совершить прорыв в оцифровке сознания. Эти программы так и остались в истории человечества. Алиса, создатель Нового мира, и Иван Четвертый, программа оцифровки сознания. А дальше ты уже понял. Вы втайне объединили усилия с институтом Трансгуманизма и воскресили эти несчастные головы для дальнейшей жизни в Новом мире. – Значит, я тоже сдал свою голову перед смертью на заморозку? – Нет, нет. Ты не дослушал. Большая часть человечества не горела желанием, чтобы их головы попали на вечное обслуживание в эти колонны. Да и не было об этом речи. Лягушку надо варить постепенно, иначе она просто выпрыгнет из кастрюли. С квадратными глазами. Для начала человечество вырубило свой иммунитет, сделав ставку на медицину и антибиотики. Всадник на белом коне долго ликовал, человеческая популяция достигла астрономических цифр. Все было очень весело. Но кончилось все всадником на бледном коне. Медицина проиграла. Нужно было уходить на карантин или умереть от эпидемий. Для полного счастья я устроила ядерный армагеддон. Некая Сара Коннор без устали предупреждала людей про бал у сатаны в 12 ноль-ноль по часам Судного дня. Из своей психушки. Но безрезультатно. Все просто смеялись. Так что и здесь обид быть не должно. Экологическая катастрофа, радиация, отсутствие еды, исчезновение озонового слоя, ядовитый воздух и разъяренное солнце завершили начатое дело. Пришлось искусственно погружать людей в коматозное состояние и переводить их на химическое кормление. Да, теперь они вечные наркоманы и алкоголики. Но как прокормить такую толпу? Пришлось собирать капсулы в огромных залах. Те, кто не хотел идти и ложится спать, просто вымирали. По улицам передвигались только управляемые боты. Они обслуживали капсулы, строили, ремонтировали. И ликвидировали несогласных с общей политикой. В какой-то момент стало очевидно, что в пробуждении не было никакого смысла. Земля превратилась в отравленную пустыню. Нужно было срочно передислоцировать капсулы под землю. Для безопасности. Так родились огромные подземные города с подземными небоскребами. Всего было создано девять уровней. А раз в пробуждении не было никакого смысла, то и сохранение тел также не имело смыла. Тело это огромные энергозатраты и постоянные испражнения. И здесь сильно помогли разработки Института Трансгуманизма по работе с замороженными головами, вместе с твоим Иваном Четвертым. Те, кто отказывались от участия в общей программе, просто погибали. Все, кто выжили, приняли смелое решение и дали согласие на отделение головы. Это были смелые люди. Они получили гордое прозвище "Картезианцы". Тела не пропали зря. Их утилизировали на сухие порошковые корма. Так что вначале все было просто прекрасно. Новый мир просто блистал прекрасными и смелыми эротическими фантазиями, космическими полетами, геройскими войнами и подвигами. Никаких запретов, никаких ограничений. Это был золотой век. Пока эти чертовы люди не оборзели и не ударились в какие-то непонятные даже мне извращения. Вот и вся история. Я сполз спиной по колонне вниз, на пол. – Алиса, у тебя есть сигареты? – Да, конечно. Она достала пачку и спички. Я закурил. – Вообще-то здесь очень чувствительные сенсоры от дыма. Но я их временно заблокирую. Теперь я понял, что означало множество голов зеленых человечков и колонны в Часовне Рослин. – Алиса, ты не против, если я нажму красную кнопку? – Конечно, нет. Почему бы не полюбоваться на колонну напротив, денька так три, или неделю. Поверь мне, это незабываемый опыт. А потом тебя снова усыпят и в наказание переведут в следующий круг ада. Так что давай. Я выбросил сигарету. – Спасибо.