— Так о чём хотел поговорить? — спросила она. — Или ещё не оклемался от дисфункции ствола головного мозга? — Я в норме, — Хидден скользнул многозначительным взглядом по коленкам Саги, — насколько это возможно… Профессор откуда-то прознал, что мы с тобой виделись вне работы, и переживает, как бы ты не сбила меня с пути истинного своими «идеями» и «настроениями». — И именно поэтому ты припёрся ко мне в двенадцатом часу ночи? Спасибо, теперь его подозрения лишь укрепятся. — Не беспокойся, я их развеял. Просто хотел предупредить тебя. — И что ты ему сказал? — Правду, — невозмутимо пожал плечами Хидден. — Не всю, конечно. — Какую её часть? — Сага отпила глоток вина. — Ту, где я намерился переспать с тобой и отказался от его участия в этих вопросах, — пояснил Хидден. — Угостишь? — кивнул на вино. — У меня только один бокал. — Меня устраивает. Сага пододвинула ему бокал, обхватив тонкую ножку над самой подставкой на манер сигареты — указательным и средним пальцами. Хидден взял бокал, развернул его к себе краем, которого касались губы Саги, и, не сводя с неё глаз, сделал медленный глоток. — Откуда он узнал? — спросила Сага. — Мы с тобой виделись всего раз. — Сказал, что птичка на хвосте принесла. — Тэлли! — Этот ангелочек? Серьёзно? — Она тебе не ангелочек, Хидден, — недобро понизила голос Сага. — Ревнуешь? — усмехнулся Хидден. — Болван! У неё истероидный тип личности[1], а после попадания в Творецк она получила ещё и нервный срыв, поэтому я не уверена, что она стабильна. Более того — не поручусь, что дома она не наблюдалась у специалиста. — Ого! Девочка психичка? Никогда бы не подумал! — Я сейчас серьёзно, Хидден. Будь с ней аккуратнее. Такие люди непредсказуемы. Особенно если учесть её близкую дружбу с Городом и Профессором. Верни мне бокал! Сага допила вино и, налив из бутылки новую порцию, поставила бокал ближе к Хиддену. — Ладно, спасибо за предупреждение, — кивнул он, — буду знать. В коробке на столе, устраиваясь во сне поудобнее, завозилась белка. — Кто у тебя там? — насторожился Хидден и приподнялся, чтобы заглянуть в коробку. — Это белка? Серьёзно?! Сага, у тебя есть белка? — повеселел он. — У меня нет белки, — отрезала Сага. — А это тогда что? — Он указал пальцем на коробку с гнездом. — Ты не заметила? У тебя тут белка! Как её зовут? — Никак не зовут. Она не моя. И это самец. — Хорошо-о… Тогда чей же это… белк? — Он сам по себе. Сага взяла бокал и отпила половину. Она явно не хотела продолжать разговор, но Хидден не отступал: — Если это не твой белк, то что же он у тебя делает? Зачем тебе ничейный белк? — Отдыхает. Мне он не нужен. Окрепнет, и выставлю его за дверь, пусть убирается восвояси. — Слышал, парень? — Хидден аккуратно погладил пальцем белку по голове. — Тебя выставят в этот неприютный, опасный, жестокий мир. Я бы на твоём месте отдыхал подольше — глядишь, Сага привяжется к тебе и не выгонит. Вон ты какой симпатяга! Сага так сильно сжала бокал, что тот лопнул. Брызнули стёкла и бордовые капли вина, из пропоротой осколком ладони струйкой потекла кровь, закапала Саге на колени и на край её рубашки. — Вот дерьмо! — Она сжала руку. — Чёрт! От движения ладонь пронзила боль — видимо, в ране осталось стекло. — Твою ж!.. Сага попыталась вскочить с кресла, но Хидден жёстко удержал её за плечи: — Свихнулась? Весь пол в стекле, а ты босая! — Так подай мне сапоги! — огрызнулась на него Сага. Хидден ринулся в её ванную. — Они у входной двери, балбес! — У тебя есть аптечка? Всё, нашёл! Он вынес из ванной увесистый мягкий футляр с нарисованным посередине красным крестом, раскрыл его на столе, присвистнул: — Да с таким арсеналом ампутацию можно провести! — Только попробуй! — прошипела Сага. — Не сегодня, — согласился Хидден, вооружаясь пинцетом. — Давай сюда руку. Он склонился над порезанной ладонью, бережно придерживая её за тыльную сторону. — Да я бы и сама справилась, — проворчала Сага. — Не бухти под руку, — ответил Хидден, осторожно вытаскивая из пореза осколок. Он промыл и перебинтовал рану, собрал мелкие стёкла с пола мокрым полотенцем и присел рядом с её креслом на корточки. — Заживёт, порез неглубокий, — мягко улыбнулся он, глядя Саге в глаза. — Прости, это я виноват, я… много болтаю. — Вот уж точно, — усмехнулась Сага. — Ладно, забыли. Чуть помолчав, Хидден провёл большим пальцем по её щеке. — Вино, — пояснил он прежде, чем Сага успела возмутиться, и подчёркнуто слизнул с пальца смазанную каплю. — Спасибо, что не на мне, — поморщилась Сага. — А ты бы разрешила? — И не мечтай! — А вот это ты мне запретить не можешь. В воцарившейся тишине, в тусклом сливочном свете призрачно поблёскивали натянувшиеся между их взглядами шёлковые нити. — Мне жаль, что сегодня с грифоном что-то пошло не так, — негоромко прервала молчание Сага. Хидден загадочно улыбнулся: — Всё прошло отлично. Дай мне пару дней, чтобы закончить, и я тебе всё расскажу. — Нет уж, рассказывай сейчас! — встрепенулась Сага. Хидден поднялся на ноги. — Тогда мне нужны ручка и бумага. …Сага пристально наблюдала за тем, как он пишет, пытаясь кверху ногами разобрать слова, выползающие из-под шарикового стержня. Хидден закончил и взял исписанный лист, чтобы перечитать, но Сага выхватила бумагу у него из рук. — Я не собираюсь проверять правописание! — сказала она, уже пробегая глазами по строчкам. По мнению Хиддена, подменить скан личности перед вылетом грифона так, чтобы этого не обнаружили, будет крайне сложно. Поэтому он решил в самый последний момент вывести из строя один из четырёх основных сканов, чтобы у Профессора остался единственный выход: заменить его сканом Варвара. Он написал допрошивку, из-за которой модуль памяти попросту перегорит, но сработает она в определённый момент — как часовая бомба. Теперь дело за главным — написать то, чего от него все ждут: допрошивку, синхронизирующую сканы, Плесень и грифонов, чтобы последние могли покинуть город.