— Нет! Абсолютно исключено! — Голос сектанта сразу потерял дружелюбность. — Человек очень занят своими… изысканиями. Ещё рано показывать его обществу. Оранжевый отвернулся и направился в сторону, показывая, что разговор окончен. Ситуацию опять спас безбашенный Кликуша. — У нас тоже есть человек! — Где?! Кто?! — Сектант закрутился, тщательно сканируя окрестность. — Это личинка мягких. Ну, детёныш человеков. — Габриэль опустил контейнер рядом с собой. В тот момент ему хотелось просто отдать личинку, тем самым избавив себя от дальнейшей мороки. Оранжевый вновь подкатился поближе, вытянул рентгеновский сканер и направил его на ящик. — Любопытно. Похоже, что внутри действительно находится органическая форма жизни. Где вы это нашли? — Подробности расскажем только человеку, — вновь проявил небывалую для него сообразительность Кликуша. — Ладно, следуйте за мной, идём к Яме с поездами. Яма впечатляла. Габриэль, даже использовав зум, не смог толком рассмотреть противоположный её край, скрытый в ядовито-жёлтой туманной дымке. На дне исполинской ямищи, словно змеи, свернувшиеся в клубок, лежали поезда. Сотни ржавых и смятых составов скопились там, их вагоны переплелись, навалившись один на другой. — Как эти глупцы могли такое сотворить? — вякнул было Кликуша, но тут же заткнулся, с опаской покосившись на сектанта. Тот, к счастью, ничего не услышал, продолжая болтать, словно экскурсовод. — В древности на человеков напали инопланетяне, по некоторым источникам, здесь, в Клёвом городе, они применили энтропийное оружие, которое вызвало такие странные феномены, как Падшая башня и Яма с поездами. Габриэль хотел было возразить, что мягкие, скорее всего, сами применили ужасное оружие во время войн друг против друга, но тоже вовремя прикусил язык. — Вон за тем валуном подъёмник, мы смонтировали его из скоростного лифта от небоскрёба, это была грандиозная стройка! — гордо вещал оранжевый. — Человек живёт под землёй, потому что там нет радиации и воздух чище. — Сектант уверенно вёл путников вдоль кратера, стараясь держаться подальше от края. Подъёмник оказался очень узким и даже без поручней по краям, зато нёсся вниз он с такой бешенной скоростью, что Габриэль мысленно несколько раз успел проститься с жизнью, пока они ехали. Внизу пришлось изрядно побродить среди поездов, прежде чем они увидели вход в жилище человека. * * * В отличие от скромных ангаров механоидов, дом мягкого был огромен и содержал кучу различных вещей. Столы красного дерева, обилие древних ваз, великолепные персидские ковры. Всё это сочеталось с мощной интеллектуальной системой жизнеобеспечения, с огромным трёхмерным экраном вращающимся посреди одной из бесчисленных комнат, интерактивным, функционирующим по принципу «рука в воде», о чём гордо возвестил оранжевый. Габриэль не знал назначение даже половины вещей, находящихся в доме и сделал вывод, что мягкий решил собрать здесь всё, что можно. Особенно Габриэля удивило обилие музыкальных инструментов. Рояли, скрипки, тромбоны, дудки, виолончели, арфы. И даже огромный зал с органом. Это был дом-музей, дом-склад. И всё это, как пояснил сектант, принесли сюда механоиды по просьбе мягкого. Габриэлю надоело слушать оранжевого, объяснявшего назначение почти каждого предмета. Они всё ходили и ходили по бесчисленным залам, но человека встретили только спустя минут двадцать, он лежал на кровати, в одной из шикарных спален и издавал громкие тарахтящие звуки. Габриэль сразу понял, что мягкий вошёл в режим гибернации, причиной этого вхождения, наверняка, являлась недопитая бутыль с мутной жидкостью, стоявшая на столике рядом с кроватью. Насколько помнил Габриэль, в вестернах Милы такая гибернация после употребления жидкости обозначалась термином «нажраться». — Его нельзя будить, придётся подождать, — с благоговением в голосе прошептал сектант. — Ждать?! Не для того мы сюда пёрли несколько часов. — Габриэль покосился на контейнер с личинкой, цвет индикаторов которого уже успел смениться на бледно-жёлтый, подошёл к кровати и решительно дёрнул мягкого за конечность. Тот произнёс невнятные проклятия и сел на кровать. Выглядел мягкий не очень. Его белое рыхлое тело, видневшееся из-под распахнутого халата, было покрыто жёсткими чёрными волосами. Широкое морщинистое лицо тоже обрамляла густая растительность. Красные глаза глядели на Габриэля с подозрением и злостью. — Чего припёрлись? Мягкий перевёл взгляд на оранжевого. — Ты обещал пополнить запасы жратвы, а вместо этого притащил сюда уродливых роботов! — Человек прислонил ладонь к глазам. — О боже! Зачем мне такие испытания?! Как же башка раскалывается! — Он схватил со столика бутылку, приложился к ней, сделав несколько жадных глотков, затем откинулся на кровать. — Вы ещё здесь? — Этот механоид. — Сектант указал своим манипулятором на Габриэля. — Хочет вам что-то сказать. Важное. Пожалуйста, господин, выслушайте его, и мы уйдём. — Фух. — Мягкий снисходительно оглядел Габриэля. — Вроде легче стало, ну, валяй. Выкладывай, что там у тебя. Меня, кстати, Виктор зовут. Живу в этой дыре, после того, как вышел из анабиоза. Роботы таскают мне жратву, латают тут всё, чинят. Правда, иногда пристают с тупыми вопросами, ну что уж тут поделать? Габриэль был уверен: сейчас он расскажет этому типу про личинку, и всё изменится. У мягких потрясающие родительские инстинкты. Пусть теперь эта мужская особь Виктор ухаживает за ребёнком. Тем более, ресурсов в его подземном жилище хоть отбавляй и с экологией всё нормально. С радостью в голосе Габриэль выложил свою историю, особенно заострив внимание на процесс освобождения личинки и инструкциях, полученных от корабля. — И что? — Виктор вновь приложил ладонь к глазам, затем начал растирать руками виски. — Зачем ты меня грузишь этой хренью? Я-то здесь причём? — Причём? — Габриэль чувствовал, что земля уходит у него из-под нижних конечностей. Зацепиться было не за что. На секунду ему показалось, что аккумуляторы полностью разрядились, и он вот-вот упадёт на пол. — Ведь это ребёнок! Человеческий детёныш! Он одной крови с тобой, Виктор! Твой сородич! Все необходимые слова выскочили из банка памяти как черти из коробки, но на Виктора впечатления, увы, не оказали. — Ну, и? У меня так-то нет детей. А все мои родственники там. — Он неопределённо ткнул пальцем вверх. — И ты не поможешь сородичу? Виктор встал, кряхтя, и подошёл поближе к Габриэлю. — Слушай, мой механический друг. А ведь не помогу. У меня нет никакого желания этой фигнёй заниматься. Я остался здесь доживать свой век не для того, чтобы возиться с чужими детьми. — Чужими?! — возопил Габриэль. — Слушай, он тупой? — обратился Виктор к оранжевому. — Эй, бро! Убери этих клоунов отсюда и проверь-ка лучше климатическую систему на втором уровне. По-моему, она сдохла. — Прощайте, братья. Выход сами найдёте, — прошипел оранжевый и замахал руками на Габриэля с Кликушей. Всё пошло к чертям, как сказала бы Мила. Потратив две трети заряда батарей, Габриэль не добился ровным счётом ничего. Он попал с самое неизведанное место Клёвого города, нашёл мягкого, но всё без толку. Как и следовало ожидать, человек оказался ни чем не лучше механоидов. Теперь Габриэлю хотелось только одного — оставить личинку здесь и бежать как можно дальше. Бежать, пока батареи окончательно не разрядятся. Но он не мог это себе позволить. Габриэль был полностью уверен в том, что мерзкий Виктор тут же выкинет ребёнка в утилизатор, когда найдёт. — Я же говорил, что эти проклятые человеки никчёмны, они просто погрязли во грехе, — вновь принялся за своё Кликуша. — Слушай, отстань! Без тебя тошно. Ты, кстати, запомнил координаты выхода? Мне кажется, или мы заблудились? Габриэль огляделся, коридор стал намного шире, а потолок определённо выше. — Такой большой двери не помню, — проскрипел Кликуша и показал на внушительные металлические ворота, рядом с которыми весело помигивал сенсорный замок. Над замком красовалась надпись, весьма однозначно указывающая на назначение ворот. «Вход в пусковой модуль орбитального шаттла № 423. Только для авторизованного персонала!». — Что ж, мы не нашли справедливости на Земле, мой друг. Не хочешь ли поискать её в космосе? — пробормотал Кликуша. — Хватит бредить! Ищи, лучше, выход! Габриэль задумчиво посмотрел на ворота, в его металлической голове зародилась дерзкая мысль. А почему бы и нет? Что его держит здесь, в конце концов? Батареи безнадёжно разряжены, а с учётом того, что он почти никого не знает в Клёвом городе, зарядить их вряд ли получится. Габриэль, словно заворожённый, медленно подошёл к воротам и попытался установить связь с замком. Тот откликнулся сразу, его даже никто и не думал запирать. Ворота с металлическим лязгом начали разъезжаться, открыв механоидам просторный зал, в центре которого на платформе возвышался самый настоящий космический корабль. Блестящий, остроносый, с внушительными соплами в задней части, он чем-то отдалённо напоминал тот, который привёз на Землю личинку человеков. — Теперь мы сможем покинуть нашу грешную Землю! — завопил Кликуша и бегом бросился к кораблю. Габриэль, несмотря на сдыхающие батареи и барахлившие моторы, бежал за ним. В этот момент он чувствовал странную радость, которая полностью завладела им. Там, в вышине, среди колючих звёзд, они найдут счастье. Ребёнок будет спасён, а Габриэль наконец-то получит покой. Глава 3. Среди колючих звёзд Шаттл медленно облетал Землю. Некогда голубую планету, которая давно стала тёмно-серой. — Солнце у нас редкий гость, а здесь оно такое яркое, — проскрипел Кликуша, щурясь. Ослепительные лучи прорвались в иллюминатор, заставив безумного механоида включить светофильтры. Роботы медленно парили в невесомости, двигая механическими конечностями. Попытки перемещения по тесному отсеку корабля ни к чему не привели, оставалось только ждать, пока шаттл, подчиняясь неизвестной им программе, причалит куда-нибудь. По крайней мере, Габриэль надеялся, что они не будут вечно крутиться вокруг планеты. Контейнер парил неподалёку, цвет его индикаторов сменился на оранжевый, что весьма беспокоило Габриэля. Эйфория от лёгкого полёта на послушном корабле, который как пробка из бутылки выскочил из пусковой шахты и устремился вверх, оставляя далеко внизу Клёвый город, успела пройти. Осталась только неизвестность. И когда шаттл тряхнуло, и послышался скрежет стыковочных механизмов, Габриэль почувствовал что-то вроде облегчения. — Добро пожаловать на восьмую орбитальную, пусковой комплекс Этны, — прошелестел приятный женский голос. Вернулась гравитация, заставив механоидов с лязгом грохнуться на пол. Открылась диафрагма шлюза, забегали по полу красные стрелки. Габриэль протестировал свои системы, убедился, что контейнер с личинкой цел и направился к выходу. Кликуша поковылял за ним. — Внимание! Этна в настоящее время недоступна. Просьба ожидать в отсеке для прибывших, — добавил голос.