Скинув с себя всю одежду, я обомлела: на обоих плечах точно посередине остались чёткие тёмно-фиолетовые отпечатки чьих-то пальцев. “Значит, мне не показалось, и меня, действительно, кто-то дёрнул назад, — растерянно созерцая жутковатые отметины на своей коже, подумала я, ощущая, как по спине пробежали мурашки. — Только вот кто?” Наскоро вымывшись и замочив перепачканную одежду в тазу, я облачилась в спортивные штаны и розовую майку, обмотала вокруг головы полотенце и уже собиралась выйти на улицу. Внезапно окно предбанника со звоном разлетелось на мелкие осколки, и на пол с глухим стуком упал какой-то большой шарообразный предмет. Я сначала подумала, что это камень, но, стоило мне наклониться, чтобы поднять его, как к горлу резко подступила тошнота: с пола пустыми глазницами на меня взирал человеческий череп. Семён на мой звонок ответил сразу же. Услышав известие о том, что к нам в баню какой-то доброхот подкинул чей-то череп, друг велел мне успокоиться, “подарочек” не трогать и ждать его. Надо отдать ему должное: не прошло и десяти минут, как Сеня вошёл к нам во двор, облачённый в полицейскую униформу и с фуражкой на голове. — Показывай, — строгим, официальным тоном велел он мне. Я молча проводила Семёна в баню, чувствуя, как меня всю мелко потряхивает от пережитого шока. — Просто очаровательно, — пробурчал он, пристально разглядывая мою находку. — К слову, если тебе интересно, у скелета, который глодала Айда, как раз не хватало черепушки. — И зачем кому-то понадобилось разрывать стародавний труп, чтобы его черепом потом разбить нам окно в бане? — Вопрос хороший, — кивнул мужчина. — Дай мне какую-нибудь непрозрачную тряпку или полотенце: заверну твою находку. Не лежать же ей тут… Я быстро сходила в дом за белым вафельным полотенцем — да простит мне бабушка подобное кощунство, — и отдала его приятелю. — Бабушке что скажем? — спросила я, нервно переминаясь с ноги на ногу. — Она ведь явно спросит про окно. — Скажешь, сама случайно впотьмах разбила, — после недолгих раздумий решил Семён. — Не будем пока Анну Степановну почём зря волновать. Я коротко кивнула, полностью разделяя его мнение. — Ты тоже себя лишний раз не накручивай, — Сёма мягко улыбнулся мне и ободряюще похлопал по плечу. И тут его взгляд упал на синяки. — Это ещё что? — Последствия нашей ночной прогулки, — мрачно отозвалась я, зябко поёжившись от прохладного ветра. — Помнишь, я со склона свалилась? Ты после этого ещё стрелять начал. — Я подумал, ты просто оступилась и упала. Я отрицательно покачала головой, закусив нижнюю губу. — Мне ещё тогда показалось, словно кто-то меня специально дёрнул, — призналась я. — Почему сразу нам с Николаем ничего не сказала? — Я не была до конца уверена. А потом ещё эта могила… — Что, один-ноль в пользу паранормальщины? — криво усмехнулся Семён. — Похоже на то, — была вынуждена признать я. — Что делать будем? — Пока не знаю. Как и планировали, я сначала постараюсь узнать, кому принадлежит та могила. А ты пока из дома не выходи. — Хорошо. В этот момент дверь тихонько скрипнула, и на крыльце показалась бабуля, замотанная в пёструю шаль, точно цыганка. — Доброе утро, молодёжь, — улыбнувшись, поприветствовала она нас. — Как погуляли? — Замечательно погуляли, бабуль, — заверила я её, не без труда придавая лицу беззаботное выражение. — Ну, и хорошо, — удовлетворённо кивнула она. И тут её взгляд прикипел к исцарапанному лицу моего приятеля. — Сёма, что это у тебя с лицом? — Соседскую кошку с дерева снимал, а она не оценила моей помощи, — легкомысленно отмахнулся тот. — Бывает, — понимающе кивнула старушка. — Тебя чаем может напоить? Я как раз блины собираюсь печь… — Спасибо, Анна Степановна, но как-нибудь в другой раз. Служба, сами понимаете. Бросив мне на прощание выразительный взгляд, Семён тепло попрощался с моей бабушкой и торопливо покинул наш двор, всё это время аккуратно держа завёрнутый в полотенце “подарочек” под мышкой так, чтобы не привлекать внимания старушки. — Хороший парень, — вслед ему проговорила бабушка. — Держись за него крепко, Евгения. Из него прекрасный выйдет муж. — Бабуля! — возмутилась я. — Не бабулькай мне тут! — старушка наградила меня строгим взглядом. — Бабушка уже жизнь прожила, бабушка разбирается в людях. Я не стала с ней спорить, чтобы зря не обижать. Тем более что в отношении Семёна наши мнения полностью совпадали: он — хороший парень, и из него, определённо, получится замечательный муж. * * * Несмотря на обещание, данное Семёну, я не смогла безвылазно сидеть в четырёх стенах — ну, не такой у меня характер! Но я честно старалась. Весь день я помогала бабушке по хозяйству: вымыла пол в избе, постирала бельё, покормила кур и даже внесла посильную помощь в приготовлении обеда. Однако к вечеру мой запас терпения и послушания окончательно истощился, и я отправилась навестить Николая. Вдруг ему помощь нужна? Да, перелома у него нет, но это не означает, что ему удаётся легко управляться пострадавшей рукой. На полпути к бывшему ведьмину дому я ощутила несильный удар по затылку — мне в голову прилетел комок грязи. Резко развернувшись, я увидела трёх ребятишек: мальчика и двух девочек. Пареньку было на вид лет десять. Невысокий, щуплый, в спортивных штанах и куртке не по размеру он напоминал ощипанного цыплёнка. Его спутницы были чуть младше — лет семи-восьми. Одна светловолосая, с остреньким мышиным носиком, другая покрупнее, щекастая, с близко посаженными карими глазами. — Вы совсем оборзели? — сурово спросила я, заметив, что у пацана руки перепачканы в грязи, из чего я сделала закономерный вывод, что именно он решил поиграть со мной в «снежки». — А нечего по нашей улице ходить! — задиристо крикнул паренёк. — Ведьмина внучка! — Вот я тебе сейчас уши надеру! Я двинулась в сторону детей, но те тут же с визгом бросились врассыпную — преследовать их я, естественно, не стала. Однако их слова серьёзно подпортили мне и без того нерадужное настроение. — Что, правда глаза колет? — над забором показалась небритая физиономия Митрича. — Какая правда? — я наградила его раздражённым взглядом. — Моя бабушка не ведьма. Она ветеринар на пенсии. А все эти байки, что вы про неё рассказываете — несусветная чушь и клевета. — Ты Анку не знаешь столько, сколько знаю я, — покачал головой мужчина. — Мне виднее, ведьма она или нет. Бабка твоя жинку мою погубила, а прежде мужа собственного в могилу свела. Все в деревне знают, что Анка — ведьма, — Митрич на мгновение замолчал, а затем с подозрением уставился на меня: — Может, и ты тоже ведьма? Вон глазюки какие злые. Да и с ачуткой ты на короткой ноге… От его слов у меня по спине пробежал неприятный холодок, и я тяжело сглотнула ком, внезапно образовавшийся в горле. — Я смотрю, вы очень хорошо разбираетесь в ведьмах, — проговорила я, старательно подавляя волну суеверного страха, по непонятной причине разлившуюся по телу. — Откуда такие познания? Может, вы и сами колдун? Старик громко расхохотался жутким, каркающим смехом. — Ах, если бы, — отсмеявшись, проговорил он, и в его глазах я заметила на мгновение промелькнувшую тоску. — Если бы… Не сказав мне больше ни слова, Митрич, шаркая ногами, ушёл куда-то вглубь своего участка. Я проводила его ссутулившуюся спину мрачным взглядом. К тому моменту, как я добралась до дома Николая, уже стемнело. Стоило мне только отворить калитку и уверенно войти во двор, как я испуганно замерла: сквозь щель между закрытыми ставнями пробивалась полоска голубоватого света. А затем до моего слуха донёсся какой-то приглушённый звук, подозрительно напоминавший женский стон. Весьма характерный женский стон. От страха не осталось и следа. Усмехнувшись, я поднялась на крыльцо и громко постучала в дверь. Николай открыл мне после третьего стука, одетый в простые спортивные штаны и футболку канареечного цвета с растянутым воротом. — Что, уже соскучилась? — чересчур нервно пошутил он, пропуская меня внутрь своего скромного жилища. — Я просто подумала, что тебе может пригодиться моя помощь, — заметила я. — Хотя, глядя на твою цветущую физиономию, вижу, что погорячилась. Войдя в комнату, я заметила ноутбук, стоявший на столе и гордо демонстрирующий красочный летний пейзаж рабочего стола — видимо, блага цивилизации добрались и до этого захолустья. — Чай будешь? — проигнорировав мою шпильку, спросил Николай, направляясь к плите. — Давай лучше я, у тебя всё-таки рука… — Да нормально всё у меня с рукой, — легкомысленно отмахнулся тот. — Пальцы шевелятся, локоть сгибается-разгибается, а благодаря обезболивающим я вообще, как огурчик. Так что прекращай суетиться и садись. Бросив в сторону фельдшера коварный взгляд, я подошла к столу и с помощью тачпада открыла браузер, в окошке которого моему взору предстал восхитительный вид на голую грудь смазливой брюнетки. — Теперь ясно, какие стоны Митрич слышал из твоего дома, — хихикнув, заметила я. Николай, в этот момент стоявший возле печи, ни капли не смутился и уверенно встретился со мной взглядом. — Я взрослый мужчина, — заметил он. — Разве я не имею права немного расслабиться? — Разумеется, имеешь, — заверила я его совершенно серьёзно. — Просто в следующий раз, во избежание слухов, лучше расслабляйся в наушниках. Николай коротко кивнул, после чего подошёл к навесному шкафчику и вытащил из него стеклянную банку кофе Carte Noire, которую с негромким стуком поставил на стол передо мной. — Ты жаловалась, что в нашем магазине совсем нет кофе, — напомнил он с каким-то нечитаемым выражением лица. — Спасибо, — я растеряно посмотрела на банку кофе, а затем перевела взгляд на Николая. — Поправь меня, если я ошибаюсь, но ты так пытаешься за мной ухаживать? — Что, если да? — Николай не сводил с меня внимательного взгляда. — Плохая идея, — нервно облизнув враз пересохшие губы, заметила я. — У меня не самый приятный характер, я отчаянный трудоголик и абсолютно городская девчонка.