— Как долго ты будешь в отъезде? — спрашиваю я, заранее скучая по нему. — Около недели, надеюсь, не дольше. Я несколько раз киваю и отвожу взгляд, мысленно погружаясь в тот день, когда Джакс прилетит назад. Чувствую касание его руки к моей, а затем он берет ее в плен, потом встает, поднимая меня за собой. — Давай прогуляемся. Мы начинаем путь, лепестки из цветов магнолии покрывают дорожку, по которой мы идем. Еще один сезон их цветения подходит к концу. Это словно напоминание о том, что время не замедлить и не остановить, как бы сильно ты этого ни желал. Мы продолжаем путь, и я думаю о том, какой я когда-то представляла себе свою жизнь, и как все случилось в реальности. Я беспокоюсь о том, насколько комфортно мне становится сейчас. Какой безболезненной сделал Джакс мою жизнь. Как легко мне забылось. — Я предполагала, что к этому времени буду замужем, — неожиданно выпаливаю я. Не совсем уместно, но опять же, я никогда не умела думать, прежде чем говорить. — Может быть, даже с ребенком, — продолжаю я. — Я всегда представляла себя с детьми. Несколько лет назад я точно представляла, как будет выглядеть мое будущее. — Замираю на месте и смотрю на Джакса. — Настоящее не похоже на него. Джакс смотрит мне в глаза. Не дождавшись от меня больше слов, он сжимает мою руку и тянет нас по тропинке. Медленно он поднимает наши сцепленные руки и прижимает тыльную сторону моей ладони к своим губам. Чувствую, как его губы двигаются по моей коже, когда он тихо говорит: — Несколько лет назад мне было очень трудно представить, как будет выглядеть мое будущее. Я знал, чего хотел, что нужно искать, но образы были расплывчатыми. — Он поднимает взгляд с моих рук, поглаживая большой палец, где его губы только что оставили свой след. — Они больше не кажутся такими размытыми. С каждым словом, каждым осторожным упоминанием о надеждах на будущее, я чувствую нечто. Как некая сила толкает нас ближе друг к другу, и понимаю: я влюбляюсь в Джакса, и он влюбляется в меня. Я, наверное, должна быть в ужасе. Думаю, что какая-то часть меня в ужасе. Но не потому, что влюбляюсь в него. Я боюсь, что он остановится, как только узнает о Бене. — Почему ты не интересуешься моим прошлым? — спрашиваю я. Джакс наклоняется ко мне, удивленный вопросом. — Мы говорили о твоем. Ты никогда не спрашивал меня о моем. Джакс открывает рот, чтобы ответить, затем снова закрывает. Я смотрю на его лицо, поскольку он думает не что сказать, а как это сказать. Через какое-то время он, наконец, отвечает: — Я ждал, когда ты будешь готова сама поговорить об этом. Я различаю сочувствие в его голосе, ловлю жалостливый взгляд, к которому привыкла, и понимаю, что он уже знает. — Кто тебе сказал? — спрашиваю тихо, глядя себе под ноги. Джакс глубоко вздыхает. Краем глаза вижу, как его грудь поднимается и опадает. Он забирает у меня пустой стакан и выбрасывает вместе со своим в урну, как можно дольше уклоняясь от ответа. Когда он подходит ко мне, выглядит более подготовленным к ответу. — В тот вечер, когда мы встретились в баре, после того как ты ушла домой, Тесс искала тебя за нашим столиком. Я сказал ей, что ты ушла, и начал расспрашивать о тебе. Мне было интересно. Она упомянула о том, что ты не выходила развлекаться какое-то время. Я спросил. Мое лицо вспыхивает. Нет, я не смущена, что он знает о моем прошлом. Этот сочувственный взгляд, легкое изменение тона в голосе — я надеялась никогда не видеть и слышать это от него. Я хотела всего этого избежать. И я злюсь. Злюсь, что Тесс никогда и не думала рассказать мне, что Джакс знал о моем прошлом. Что она и не думала даже упомянуть тот небольшой разговор с ним. Неудивительно, что она уверена, что разговор с ним поможет. Она уже заложила основу. — Я не знаю, что сказать, — шепчу я, не зная, как должна реагировать. Джакс пальцами захватывает мой подбородок, слегка приподнимая мое лицо. — Тебе не нужно ничего говорить. Не сейчас. Не нужно, если ты не готова. — Он глубоко вздыхает. — Я не хочу, чтобы ты чувствовала давление и рассказывала то, что не готова рассказывать. Мы можем двигаться с удобной для тебя скоростью. — Я не знаю, справедливо ли это. — Почему бы тебе не позволить мне самому судить? Кажется настолько несправедливым, что Джакс основывает свое решение на полуправде. Да, он может знать о Бене. Он может знать, что Бен умер. Но он понятия не имеет, насколько жив Бен для меня. Я должна сказать ему правду. Пусть он знает, какое это безумие для меня. Но я ничего не говорю. Слова не складываются, звуки не покидают моего рта. Все потому, что я эгоистка. Я хочу Джакса слишком сильно. Мои чувства к нему стали настолько сильными, что потеря его разрушит меня. Я должна была остановить это несколько месяцев назад, но не сделала этого. Не могла. Уже тогда я была бессильна против него. Наши тела сближаются, а я даже не замечаю этого. Поднимаю руку и прижимаю ладонь к его груди. После становлюсь на носочки и жду, когда Джакс приблизит свои губы. Когда он это делает, я открываю рот, приглашая. Втягивая его в мой беспорядок, в мое замешательство, мое сердце. Джакс языком скользит по моей нижней губе, прежде чем проникнуть в рот. Руками обхватывает меня и за бедра тянет еще ближе. Чувствую твердость его груди, когда она прижимается к моей. Давление его рук на моих бедрах становится более напряженным, а я сжимаю материал его худи, притягивая ближе. Он слегка прикусывает губу, и я издаю короткий стон. Этот звук служит Джаксу ободрением, потому что он прикусывает еще раз. Я ничего не чувствую вокруг себя, кроме ощущения его рук, губ и звука его дыхания. Все мое предыдущее беспокойство быстро оставляет меня от одного простого поцелуя. Меня пугает, как легко Джакс это делает. Меня беспокоит, что я до сих пор не была полностью честна с ним. Когда он отстраняется, я нервничаю и боюсь открыть глаза. Боюсь разоблачения, что Джакс увидит секреты, которые я до сих пор храню. — Я боюсь, что меня недостаточно, — признаюсь я. Джакс целует меня в лоб. На этот раз это чувствуется гораздо более интимно, чем после нашего свидания вчера. — Не надо, — шепчет он. — Я просто чувствовал, как ты отдаешь мне все. Я открываю глаза и смотрю на него. Джакс забирается руками под мою рубашку, пальцами оставляет следы на моей коже чуть выше бедер. Я полностью потерялась в нем. — Ты такая красивая. Затем его губы снова прижимаются к моим. На этот раз мягче, не двигаясь. Наши губы просто вжимаются друг в друга. Мы остаемся в объятиях еще на несколько ударов сердца, а затем слышим звуки детского смеха. Отстранившись, поворачиваем головы в сторону шума. Две девочки — я думаю, сестры — хихикают и закрывают глаза. Мы с Джаксом начинаем смеяться. — Похоже, мы собрали аудиторию, — говорит он, убирая руки с моих бедер, берет меня за руку и снова ведет нас по тропинке. Когда мы проходим мимо девочек, Джакс кивает им и улыбается. — Дамы. Девочки начинают снова хихикать, и от этого мы смеемся. — Я буду скучать по тебе, — говорю я. Джакс смотрит на меня и улыбается. — Я знаю. Глава 18 — Звучит, как будто вы продвинулись в ваших отношениях, — говорит доктор Эмбри. — Как вы к этому относитесь? Как я к этому отношусь? Я думаю об этом, несколько раз прогоняя слова в голове. Как я к этому отношусь? Как я к этому отношусь? Правда такова — я чувствую все: хорошее, плохое, всё между ними. Джакс находится в Лондоне уже три дня. Три дня прошло с тех пор, как я слышала его голос. Три дня с тех пор, как видела его улыбку, чувствовала его поцелуи. Три дня тоски по кому-то. Такого я не ожидала. Честно говоря, между нами не было полной тишины. Джакс прислал мне несколько сообщений — вскоре после того, как приземлился. Это была фотография приветственного знака из аэропорта. Я не понимала, насколько ждала услышать от него что-нибудь, пока не проснулась утром на следующий день после отъезда Джакса, с телефоном в руках, заснув с ним накануне. Джакс понятия не имеет, насколько я с нетерпением жду его сообщений. Они — маленькие напоминания, что он тоже думает обо мне. Мое любимое — фотография, которую он отправил из Букингемского дворца. На ней он стоит рядом с королевским гвардейцем, подражая его положению. Должно быть, он приехал с деловой встречи, потому что одет в костюм. Я не могла перестать смеяться над сообщением, которое сопровождало фотографию: «Даже не моргнул. Чертовски здорово». За последние семьдесят два часа я возненавидела часовые пояса. Они очень мешают общаться. Из-за разницы во времени и напряженного графика Джакса, эти короткие сообщения — все, что у нас осталось. Поэтому, когда доктор Эмбри спрашивает, как я отношусь к прогрессу в отношениях с Джаксом, мой ответ так же запутан, как и мои чувства. — Опечалена и счастлива. Доктор Эмбри прищуривает глаза. — Боишься разорваться? Я вздыхаю и смотрю в одно из окон. На улице чудесный день. Солнце сияет, в небе нет облаков. Это идеальное начало летнего дня. И, как обычно, мои мысли инстинктивно возвращаются в Лондон, гадая, какая там погода. — Я не думала, что так сильно буду скучать по нему. — Начало новых отношений может быть одинаково интересным и пугающим. За последние два года вы многое пережили. Больше, чем большинство. Ожидаемо и естественно чувствовать себя смущенной. — Думаю, что какая-то часть меня надеялась, что я не буду скучать. Это бы облегчило ситуацию. — Как именно?