* * * Ларк не сводит с меня взгляда своих огромных серебристых глаз. Мы под водой, в глубокой темной бездне, и ее волосы развеваются вокруг нее, как у банши. Единственный источник света здесь – свет, исходящий от ее сияющих серебристых глаз. Она проводит рукой по моему лицу. Я все еще не дышу, но не уверена, что мне это нужно. Кто-то в другом мире зовет меня по имени. Но это не банши. Это Себастьян. Он зовет меня по имени, умоляет с высоты этой бездны. Я поднимаю голову, но я слишком глубоко. Поверхности отсюда не видно. Ларк проводит своими маленькими пальчиками по моей щеке к подбородку и обратно. Когда она встречается со мной взглядом, я скорее ощущаю ее слова в своем сознании, чем слышу их на самом деле. – Я вижу перед тобой три пути. В каждом из них четко слышен зов банши. Не бойся. Мое тело дергается в воде, как будто меня встряхивает какая-то невидимая рука. Ларк поднимает глаза к поверхности. Теперь я вижу это – рябь света по мере приближения поверхности. – Помни условия сделки с лжекоролем. Он будет верен своему слову. Выбирай путь мудро, принцесса, – ее глаза сверкают от восторга, когда она наклоняется вперед и шепчет мне на ухо: – А теперь – дыши. Глава 31 – Дыши! – Себастьян трясет меня, его командный голос разносится по комнате. – Да, Абриелла, дыши! Я делаю вдох. Воздух обжигает – как будто я вдыхаю воду или тону в воздухе, – но я делаю еще один вдох. И еще один. И с каждым вдохом боль становится все слабее. Он прижимает меня к своей груди и гладит по волосам. – Я слышал ее, – говорит он. Он обнимает меня, почти стискивает, но его страх осязаем, и я не могу отказать ему в этом объятии. – Слышал, как она пела твое имя. Банши. Так это был не сон. – Себастьян, – хриплю я. – Тише… я здесь, – он качает меня, но я чувствую, как он дрожит. Чувствую его горе. Как будто он уже потерял меня. – Ты со мной. Я не дам тебе умереть. Обещаю. – Что? – я прижимаю ладонь к его груди и отталкиваю его. – Что это значит? – Ты ее видела? Я киваю. – Это правда значит… иногда она ошибается. Мы спасли Джалека. Он не умер. Себастьян качает головой. – Я не знаю. Просто… – он сглатывает, в его глазах появляется боль. – Я не знаю. – Ты сказал, что не дашь мне умереть. Что ты имел в виду? Он отворачивается. – Себастьян? Когда он встречается со мной взглядом, его плечи опускаются. – Я и представить не мог, каким стану беспомощным, когда полюблю смертную. Но это больно, Бри. Каждый раз, когда я не знаю, где ты, каждый раз, когда не знаю, в безопасности ли. Я так легко могу тебя потерять. А потом я услышал, как она поет твое имя, проснулся, и… – он крепко зажмурился. – Если ты умрешь, я не смогу тебя вернуть. Когда ты уйдешь, я не смогу дать тебе Зелье жизни. – Ты имеешь в виду, что не можешь превратить меня в фейри, – мой голос усталый и слабый. Он берет мое лицо в ладони. – Я слышал, как она поет твое имя, – шепчет он. – И думал только о том, что зелье не сработает, потому что мы не связаны. Я напрягаюсь. – Чтобы человек мог выпить Зелье жизни, он должен связать себя узами с фейри? Он выдыхает. – Тот, кто создал зелье, верил, что, если не заключать узы, люди могут украсть эту магию. – Я… – я просто хочу быть собой. Не хочу становиться фейри. Никогда не хотела. И не думала, что когда-нибудь захочу. Но когда я услышала голос банши, то стала смотреть на мир немного по-другому. – Баш, я боюсь. Он закрывает глаза. – Заключать узы? Того, что мне нужно сделать. Я боюсь тебя потерять. Того, как банши пела мое имя. Того, что я могу никогда не заключить уз, которых ты так жаждешь. Не дожидаясь ответа, он снова устраивается на подушках рядом со мной, гладя мои руки и притягивая меня ближе к себе. Успокаивая нас обоих. Когда мое сердцебиение приходит в норму, я поворачиваюсь в его объятиях. – Расскажи мне о ней. О церемонии заключения уз. Прежде чем ответить, он долго смотрит мне в глаза. И мне кажется, что после того, как он услышал банши, говорить об этом ему стало тяжелее. – Церемония элегантна, – наконец говорит он. – Она такая, какой может быть только то, что чисто. Она начнется с того, что мы выберем руну, которая будет символизировать нашу связь, а затем я скажу несколько слов, и ты повторишь их. – При свидетелях? – Обычно – нет, хотя мои родители решили провести церемонию при большом количестве гостей, в тот же день, когда произносили свои свадебные клятвы, – он улыбается. – Мне было пять. Помню, как мне было неловко, когда они целовались, пока скреплялись узы. – Твои родители поженились и заключили узы, когда тебе было пять? Его улыбка исчезает. – Отец всегда говорил, что ему потребовались годы, чтобы убедить мою мать, что он ее достоин. В последнее время я начал сочувствовать его бедственному положению. Я толкаю его локтем и почти улыбаюсь. – Тебе нужны свидетели? – Нет. Я хотел сделать это наедине, хотя бы потому, что мы должны поддерживать… физическую связь, пока узы не скрепятся. Я прикусываю губу. – Ты имеешь в виду секс? Он ухмыляется и щиплет меня за бок. – Не обязательно. Магия требует физического воплощения эмпатических уз. Некоторые связанные пары просто держатся за руки, но, когда связь романтическая, большинство пар позволяют моменту быть более интимным. Эта магия… сильная. Мощная. – Надеюсь, когда-нибудь я это испытаю. Я удивлена тем, как сильно поменялось мое мнение по поводу заключения уз. Но я не лгу. Я просто хочу быть с ним и забыть обо всем остальном. Возможно, у меня этого никогда не будет. Когда я сказала, что хочу взять от этой ночи все, я говорила совершенно серьезно. – Больше всего я хочу именно этого, – он целует меня в макушку. – А пока… будь рядом. Я смогу тебя защитить. Он обнимает меня крепче, и я понимаю: он думает, что я боюсь смерти. Но скоро он поймет, что мои секреты разлучат нас быстрее угрожающего зова банши. * * * Я больше не закрываю глаза. Убедившись, что Себастьян крепко спит, я выскальзываю из его объятий и встаю с постели. Я натягиваю шелковые пижамные штаны и топ. Одежду упаковывали мои служанки – и все остальные мои наряды были с юбками. А я не хочу, чтобы что-то сковывало мои движения.