– У меня просто такое лицо, – прошипела она. Гордо задрав подбородок, Джульетта вошла в кабинет Чжана Гутао. – Похоже, сегодня у меня удачный день, – объявил он, кладя на стол свою авторучку. Однако несмотря на бодрый тон, он хмурил брови. – Сначала наследник Белых цветов, теперь наследная принцесса Алых. Чем я могу вам помочь, мадемуазель Цай? Джульетта опустилась в одно из кресел, стоящих перед массивным письменным столом Чжана Гутао, сделанным из красного дерева. За несколько секунд она окинула взглядом обстановку – заключенные в рамки фотографии его родителей, красный флаг с серпом и молотом, нарядный настенный календарь с обозначенными датами партийных собраний. Затем, снова переведя глаза на хозяина кабинета, она расслабилась и сделала так, чтобы он увидел именно то, что хотел – она рассмеялась своим самым беззаботным и легкомысленным смехом. – Вы же знаете, как в нашем городе распространяются слухи, господин Чжан, – сказала она и, подняв ладони к глазам, уставилась на свои ногти. – Они доходят до меня, и я на них реагирую. Знаете, что я услышала на днях? На лице Чжана Гутао отразился некоторый интерес. – Расскажите мне. – Говорят, – Джульетта подалась вперед, – что вы знаете, почему по Шанхаю распространяется помешательство. Господин Чжан долго молчал, потом быстро заморгал и ответил: – Мадемуазель Цай, я совершенно не понимаю, почему вы так решили. – Да ну? Разве не вы подстроили всю эту историю с массовым помешательством, который распространяется по Шанхаю? И у вас нет планов через смерть людей ослабить банды и запугать рабочих, создав тем самым идеальные условия для того, чтобы коммунисты могли разжечь революцию? Она видела его изумление от такой прямоты. Должно быть, Рома говорил не так откровенно, должно быть, он прибегал к околичностям вместо того, чтобы нанести удар. Что ж, этого следовало ожидать. Открытый бой – это больше по ее части. – Мадемуазель Цай, – грозно сказал Чжан Гутао. – Это же абсурд. Так она ничего не добьется. Джульетта выпрямилась на своем кресле, стерла с лица улыбку и сжала подлокотники. Теперь это была уже не общительная и веселая девушка, идущая в ногу со временем, а наследница одной из самых жестоких банд Шанхая. – Так или иначе я выясню правду, – сказала она. – Так что говорите сейчас, если хотите, чтобы мы вас пощадили. Иначе я вырву у вас ответ, порвав вас на куски… – Мадемуазель Цай, я действительно не понимаю, о чем вы, – перебил ее господин Чжан. – Прошу вас, уходите. Это место, где я делаю свою работу, и я не позволю, чтобы вы своими нелепыми обвинениями отнимали у меня время. Что же остается? Слова Чжана Гутао звучали убедительно, но он явно был напряжен. Если только он не хороший актер, очень хороший актер, то он, возможно, не лгал, однако все это время он то и дело поглядывал на дверь и барабанил пальцами по столу. Почему? Что же он знает, чего не знает она? Если вся эта история с массовым помешательством в самом деле не его рук дело, то как он причастен к ней? Джульетта откинулась на спинку кресла и опять расслабила спину. – А что, если у меня есть вопросы о коммунистической партии? – спросила она. – Вы же генеральный секретарь, не так ли? – Вы можете начать посещать наши собрания, если желаете побольше узнать о нашей партии, – холодно ответил господин Чжан. – А если нет, мадемуазель Цай, то я прошу вас уйти. Джульетта встала, подчеркнуто неторопливо потянулась, размяла затекшую шею. Затем, сделав такой же нарочитый реверанс, жеманно произнесла: – Спасибо, что вы великодушно уделили мне немного вашего драгоценного времени. Что же теперь? – подумала она, с тихим щелчком закрыв за собой дверь, и пошла к лестнице. Голова у нее шла кругом. Если он не… – О-о! – Завернув за угол, она тут же с кем-то столкнулась. И, подняв взгляд, чтобы посмотреть, кто это, вскипела. Рома сжал ее запястье прежде, чем она смогла ударить его. – Осторожно, – тихо сказал он. Он говорил слишком тихо, что совсем не вязалось с той яростью, которая сейчас бушевала в ее душе. Он хочет обмануть ее. Пытается отвлечь ее внимание от своей руки, железной хваткой сжимающей ее запястье, хочет, чтобы она залюбовалась его губами, слушала его дыхание, смотрела на его спокойное лицо. Уже из-за одного этого ей хотелось его убить. Он насмешливо улыбнулся, как будто знал, о чем она думает. – Что, тебе не хочется устраивать сцену в цитадели коммунистов, да? Джульетта попыталась выдернуть руку из его хватки, но Рома держал ее крепко. Если через три секунды он не отпустит ее, она достанет свой пистолет. Раз, два… Рома отпустил ее. Джульетта потерла запястье, нащупывая свой обезумевший пульс и бормоча что-то себе под нос. Он просто стоял, и она спросила: – Почему ты вообще еще здесь? Рома с невинным видом показал на стулья. – Я забыл тут мою шляпу. – Ты был вообще без шляпы. – Но на стуле, где он сидел, действительно лежала шляпа. И он, пожав плечами, просто подошел и взял ее. Джульетта повернулась к нему спиной и, стараясь шагать как можно быстрее, поспешила к выходу из здания. Только после того как Джульетта прошла полпути, плотно запахнув ханьфу, она вдруг остановилась как вкопанная и выругалась. – Неужели он… – Она сунула руку в карман и извлекла оттуда сложенный листок бумаги. Но, развернув его, обнаружила, что чудовище по-прежнему смотрит на нее. Она фыркнула. Вместо рисунка Рома украл из ее кармана приглашение на маскарад. – Дурак, – пробормотала она. * * * Вернувшись домой, Джульетта обнаружила в гостиной Кэтлин, сидящую на одном из диванов. Она подошла к своей кузине, недовольно ворча себе под нос, и тоже села. – Что не так? – рассеянно спросила Кэтлин, листая журнал. – Многое, – буркнула Джульетта. – Ты узнала адрес? – Вроде того. Я буду его знать через несколько дней. – Хорошо, – пробормотала Джульетта. До тех пор мне все равно придется беспокоиться об этом маскараде. У нее начинала болеть голова. Надо придумать, что делать дальше, но трудно решить, где именно надо искать. Наверняка та содержательница притона слышала то, что она слышала, неспроста. И коммунисты говорили то, что они говорили, тоже неспроста. А если это всего лишь слух, то Джульетта сможет отказаться от своих подозрений только после того, как она узнает все про Чжана Гутао. Джульетта встрепенулась и, опять сунув руку в карман, дотронулась до рисунка. Ей еще столько всего надо узнать. Кто-то свистнул, прервав ее раздумья. Она подняла взгляд и увидела посыльного Алых, ожидающего в вестибюле и машущего ей рукой. – Подай мне этот сверток, который лежит рядом с тобой. Джульетта огляделась по сторонам. На круглом столе возле дивана, на который она плюхнулась, и в самом деле лежал сверток. Но с какой стати этот посыльный говорит с ней таким тоном и просит ее принести ему то, что он может взять сам? Ах, да, конечно. Все дело в ее ципао. Алые привыкли узнавать ее по ее блестящим, расшитым бусинами или бисером, платьям и помаде на завитых волосах. Но когда она одевается на китайский манер, они смотрят на нее как на пустое место. Джульетта попыталась сделать вдох и почувствовала, что ей не хватает воздуха. Неужели она никогда не сможет быть одновременно и тем и другим? Неужели она обречена вечно выбирать что-то одно? И либо быть американкой, либо ничем? Посыльный свистнул опять. – Эй… Джульетта выхватила нож из ножен, пристегнутых к ее бедру там, где кончался разрез ципао, и метнула его. Клинок с глухим вибрирующим звуком вонзился в парадную дверь, чуть-чуть задев ухо посыльного, так что на нем выступила одна-единственная капля крови. – Не смей мне свистеть, – холодно сказала Джульетта. – Это я могу тебе свистеть. Ты меня понял? Посыльный присмотрелся к ней, глаза его округлились, и он молча кивнул. Взяв сверток, она встала, подошла к посыльному и, как ни в чем не бывало, отдала его. – Кстати, – сказала она, – сделай еще вот что. Сходи на набережную Бунд и поговори с работниками тамошних банков. Спроси их, не видели ли они там чего-нибудь странного. Посыльный открыл рот и тут же закрыл его. – Всех? – Да, всех. – Но… – Джульетта, погоди, – сказала Кэтлин, тоже вставая с дивана. – Предоставь эти расспросы мне. Джульетта подняла бровь. Кэтлин небрежно махнула рукой, и посыльный торопливо выбежал, затворив за собой входную дверь, из которой все еще торчал нож. – Ты хочешь терять время на опросы банковских клерков? – спросила Джульетта. – Это не потеря времени, если сведения, которые ты ищешь, в самом деле ценны. – Кэтлин подошла к вешалке, стоящей у двери. Джульетта последовала за ней. – Зачем ты хочешь расспросить служащих банков?