– Позже ночью я проснулась, а он сидел рядом со мной. Хотел... хотел... – я запнулась. – Он хотел еще раз доказать мне, кому я принадлежу. Тогда я взяла собаку и убежала. А потом Доменико привел меня сюда. Я высвободилась из крепких объятий и прислонилась к изголовью кровати. Я видела ярость, видела, как Начо превращается в огненный смерч, и каждый кусочек его цветного тела становится твердым, как сталь. – Мне нужно выйти во двор, – сказал он спокойно, хотя и сквозь стиснутые зубы. Он взял в руки телефон и сказал по-английски: – Иван, приготовь оружие. Мне стало плохо, и от лица отхлынула вся кровь. Го- споди, он убьет его! – Пожалуйста!.. – прошептала я. – Оденься и пойдем со мной. Тебе не нужно ничего брать. Он поднялся и натянул рваные джинсы на голую поп- ку. Он протянул руку за моей ладонью. Я натянула шорты и футболку, надела на ноги кроссовки, и он вывел меня из особняка. Перед главным входом стояла импровизированная столешница, на которой лежали различные виды оружия. – Знаешь, что хорошо в частных владениях? – спросил он, а когда я пожала плечами, ответил: – Что здесь можно делать то, что нравится и хочется. 264 Он протянул мне бинокль. – Посмотри туда. Он указал пальцем направление, и я вдалеке увидела щит в форме человека. – Не отрывай от него глаз! – приказал он. Он взял со стола карабин и лег на расстеленный на земле черный коврик. Он что-то настраивал, а потом сде- лал несколько выстрелов. Все пули попали в бумажную голову. Он встал и подошел ко мне. –- Это то, чем я занимаюсь, и так я расслабляюсь, – его глаза были холодными и злыми. Он сменил оружие, перезарядил и сделал с десяток выстрелов в другой, стоявший ближе щит. Он несколько раз повторил это действие, а я стояла, как загипнотизи- рованная, и со страхом смотрела на сцену отчаяния в ис- полнении Начо. – Черт! – крикнул он, кладя на столешницу еще один карабин. – Не помогает, пойду купаться. Он вошел в дом, а через некоторое время вышел из него, одетый в плавки, и направился к морю. Я постоя- ла некоторое время, размышляя, что, черт возьми, мне с собой делать. Я ничего не придумала и зашла внутрь. Я прошла на кухню, подняла с прилавка телефон Начо и на- брала номер Ольги. 265 – Как там ситуация? – спросила я, когда она наконец взяла трубку. – У нас тут Тайфун по имени Массимо! – заявила она, и я услышала, как она вышла во двор. – А как у вас дела? – Господи, он прилетел? – простонала я, прислонив- шись к стене. – Когда ночью Доменико не дал его людям догнать тебя, он сел в самолет, приперся сюда и с утра все разру- шает. Хорошо, что ты ничего не взяла из своих вещей, по- тому что, насколько я поняла, у тебя в половине из них установлены передатчики, – я услышала, как она закури- ла сигарету и затянулась ею. – Тебе лучше не возвращать- ся. И не звони! – она еще раз глубоко затянулась дымом. – Ну и хуйня вышла, да? – спросила она, вернее, сказала удивленно. – Ты думаешь это смешно? – недоверчиво рявкнула я. – Ну конечно! Если бы ты видела их сейчас! Дом полон печальных господ и какого-то оборудования. Они что-то замышляют. А мне нечего есть, потому что ебанутый дон