бы посмотреть, как ты злишься на мужа? – его взгляд был мягким и веселым. – Или чтобы увидеть, как ты начина- ешь жить своей жизнью. Я горжусь тобой, девочка! Он наклонился в мою сторону. – Ты сбываешься, ты снова делаешь то, что хочешь, и с каждым днем тебя охватывает все большее наслаждение. Он вернулся в то положение, в котором сидел раньше, и надел на нос очки. – Может, погоняемся? – спросил он, а я расхохоталась и покачала головой. – Ты шутишь, да? У тебя, наверное, на семьдесят ло- шадей больше, чем у меня. Кроме того, если у тебя нет ограничителей, ты можете ехать почти в два раза быстрее. Не говоря уже о том, что ты, вероятно, ездишь в несколько сотен раз лучше, чем я. 189 Начо сидел, странно улыбаясь, и, слушая, что я гово- рю, качал головой. – Ты меня впечатляешь, – заявил он почти шепотом. – Какая женщина знает, что такое лошадиные силы? – Ты смеешься надо мной и издеваешься над моим ин- теллектом, – проворчала я с притворной злобой. – У тебя между ног – моя мечта, к которой я испытываю большое уважение, так что ты не заставишь меня проиграть. – Ты так легко признаешься, что хочешь меня? – глаза у него были широко распахнуты, а рот слегка приоткрыт. Потом до меня дошло, что я только что сказала, и я почувствовала укол внизу живота. Я подняла глаза, впи- ваясь ими в его зеленый взгляд, и по моему телу прокати- лась кавалькада звериных вожделений. Я мечтала, чтобы он взял меня на свою желтую машинку или, по крайней мере, поднялся со стула и поцеловал. Но больше всего мне хотелось, чтобы он в очередной раз похитил меня и спря- тал от всего мира в маленьком домике на пляже. – Лаура, – тихо окликнул он меня, когда я не отвечала. – Пойдем! – он протянул руку к моей и, когда я невольно протянула ее ему, слегка потянул. – Надень шлем! – ска- зал он, когда черный шлем скользнул по его лысой голове и совсем темное стекло прикрыло глаза. Он перебросил одну ногу через свой мотоцикл и снова схватил мое запястье, чтобы помочь мне сесть. 190 Я посмотрела в сторону «Мерседеса». Растерянный Да- миан завел двигатель и попытался развернуться. Тогда под моей попкой я почувствовала силу пробуждающегося к жиз- ни четырехцилиндрового двигателя. Руки канарца схватили меня за талию, а когда я ухватилась за него, машина рвану- лась вперед. В желудке я почувствовала, как стая бабочек рванулась в полет, когда он мчался по узким улочкам, а че- рез некоторое время выехал на ровную дорогу. Я оглянулась и увидела Дамиана, обгоняющего другие машины. К сожалению, корова S-класса не смогла догнать маневренный мотоцикл, и уже через десяток минут я по- чувствовала, что мы оторвались. Я уткнулась головой в широкую спину Начо и упивалась каждым километром, который мы преодолевали. Когда он замедлялся, он хва- тал мои руки и крепко сжимал, как бы давая сигнал, что чувствует меня и радуется тому, что я есть. Пройдя несколько десятков километров, он свернул на лесную дорогу и остановился, и я почувствовала, что «Хаябуса» определенно не кроссовый мотоцикл. Откуда он знал такие места, подумала я, глядя на дом у озера, спрятанный среди деревьев. Он заглушил мотор и, не сле- зая, снял шлем. – У тебя есть телефон? – спросил он серьезным тоном, когда я сняла свой. 191 – Нет, он остался в у папы в сумке. – Как думаешь, есть на тебе другие передатчики? Я помотала головой. – Это хорошо, значит, у нас с тобой целая ночь. При звуке этих слов я глубоко вздохнула, и ужас сме- шался во мне с нездоровым возбуждением. Я оперлась на его сильные плечи и спрыгнула, а через минуту расстегну-