Этих слов я уже не выдержала. – Стой! – закричала я, чувствуя, что вот-вот взорвусь. – Останови эту чертову машину. Я разрыдалась, а он припарковался у обочины и по- смотрел на меня испуганными глазами. 129 – Как ты мог! Я открыла дверцу и выбежала из машины. – Как ты мог так со мной поступить! Я была счастлива, все было хорошо. Он был просто идеален до того, как ты появился... В этот момент Начо схватил меня на руки и прислонил к стене дома, перед которым мы стояли. Я не боролась с ним, не могла. Я не защищалась даже тогда, когда он мед- ленно, словно прося разрешения, приблизил ко мне свои губы. Но он все еще ждал. А я уже не могла ждать. Я креп- ко схватила его голову и прильнула губами к его губам. Руки канарца медленно скользили вверх, по бедрам и та- лии, по плечам, пока, наконец, не схватились за мое лицо. Начо нежно кусал мои губы, ласкал их, облизывал, пока не раздвинул их своим языком и стал глубоко, спокойно целовать. Та же песня зазвучала снова, когда мы застыли, сли- ваясь с чем-то неизбежным. Начо был теплым, нежным и безумно чувственным. Его мягкие губы не могли ото- рваться от моих, а язык проникал все глубже и глубже, пока не лишил меня дыхания. Мне было так хорошо, что я забыла обо всем. И тут наступила тишина, отрезвившая нас. Музыка смолкла, и весь мир рухнул на два слившихся тела. Мы 130 оба это почувствовали. Я закрыла рот, тем самым давая ему сигнал отступить. Он немного отстранился и присло- нился лбом к моему виску, плотно сжав веки. – Я купил дом на Сицилии, чтобы быть ближе к тебе, – прошептал он. – Я все время слежу за тобой, поэтому вижу, что происходит, девочка. Он чуть приподнял голову и поцеловал меня в лоб. – Когда я позвонил в первый раз, я сидел в том же ре- сторане, что и ты. В клубе я тоже не сводил с тебя глаз, тем более, что ты была ужасно пьяна, – губы Начо скольз- нули по моей щеке. – Я знаю, когда вы заказываете обед в компании, ты очень мало ешь. Я знаю, когда ты ходишь к психотерапевту, и что у тебя с Торричелли не все в поряд- ке уже несколько недель. – Прекрати! – прошептала я, когда его губы в очеред- ной раз приблизились к моим. – Зачем ты это делаешь? Я подняла глаза и слегка оттолкнула его от себя. Те- перь ему пришлось выпрямиться. Я присмотрелась к нему. Свет фонаря заставил меня заметить, что его зеленые глаза были одновременно весе- лыми, но и сосредоточенными, а красивое лицо смягчи- лось, когда на нем блуждала улыбка. – Кажется, я влюбился в тебя! – небрежно бросил он, поворачиваясь и двигаясь к машине. – Пойдем. 131 Он стоял у открытой двери со стороны пассажира и ждал. Я, напротив, прильнула спиной к острым камням стены вокруг какого-то особняка. Я тоже ждала. Я ждала, когда вновь обрету твердость в ногах, которую потеряла после того, что только что сказал Начо. Вроде бы где-то в голове это было очевидно для меня, вернее, я ожидала этого – особенно после того, что он пы- тался мне сказать, когда по дороге к особняку его отца мы остановились полюбоваться скалами Лос Гигантос. Я смотрела на него, а он смотрел на меня, и так проходили секунды, может быть, минуты. Наконец, звук телефона в моей сумочке вернул меня на землю. Начо протянул мне конверт, и я перестала дышать, увидев на дисплее буквы, складывающиеся в «Массимо». Я сглотнула слюну, и ког- да я уже хотела надавить на зеленую трубку, мой телефон издал последний звук и полностью разрядился. – Блядь, – прорычала я сквозь стиснутые зубы. – Ну, мне будет пиздец. – Не скажу, что меня беспокоит то, что дон Торри- челли немного позлится. – Начо выглядел удивленным, наблюдая, как я смотрю на черный экран. – Сейчас заря- дишь... – он протянул мне руку и помог сесть в машину. 132