Если бы не тот факт, что у меня в сумочке был теле- фон, который, скорее всего, уже разрядился, я бы об этом 126 клатче просто забыла. Но, к сожалению, не смогла. Я была зависима от телефона. Я скользила за ним на безопасном расстоянии, пока мы, наконец, не вышли на улицу. Тогда он схватил мое запястье и потянул меня в темноту. Когда его пальцы соприкоснулись с моей кожей, по всему телу пробежала дрожь. Должно быть, он почувствовал то же самое, потому что остановился и удивленно посмотрел на меня. – Не надо, – прошептала я, отступая в темноту ночи. Тогда его рука отпустила мое запястье, одна ладонь об- хватила меня за поясницу, а другая схватила за шею. Он притянул меня к себе, и я непроизвольно откинула шею, чтобы облегчить ему доступ к моим губам. Мы стояли, слегка задыхаясь, а он смотрел на меня. При этом он не двигался, ничего не делал – только смо- трел. Я знала, что это плохая идея, я знала, что должна бе- жать, бросить этот телефон и броситься в отель хоть пеш- ком. Но я не могла. Он был здесь, наяву, настоящий, он стоял рядом со мной, и тепло его тела заливало меня всю. – Я солгал, – прошептал он, – когда говорил, что хочу только трахнуть тебя. – Я знаю. – А еще я солгал, когда говорил, что хочу быть твоим другом. 127 Я глубоко вздохнула, боясь того, что он скажет даль- ше, но он замолчал и отпустил меня. Он нажал на бре- лок, и фары машины мигнули. Он открыл пассажирскую дверь и стал ждать. Я подобрала платье и уселась внутри, ожидая, когда он присоединится ко мне. Я снова сидела в странной и в то же время красивой машине, которая, ко- нечно, была не из нашей эпохи. Из того, что мне удалось разглядеть в бледном свете фонарей, она было синим и имела две белые полосы, про- тянутые через середину кузова. Я осматривала интерьер, одобрительно кивая. Это нормальная машина, подумала я, а не космический корабль. У нее было, может быть, три указателя и четыре переключателя, а на деревянном руле не было никаких кнопок. Гениально. Единственным не- достатком было отсутствие крыши. – Это определенно не та машина, на которой мы езди- ли на Тенерифе, – заявила я, когда он сел рядом и поло- жил мне на колени сумочку. – Твоя сообразительность меня удивляет, – ответил он с широкой улыбкой. – На Тенерифе был «Корвет ската», а это «Шелби Кобра». Но могу поспорить, что ты даже Фер- рари, на которых ездят педики, не различаешь. Он иронически усмехнулся и включил двигатель. – Машина должна иметь душу, а не просто дорого стоить. 128 Когда он тронулся, в динамиках зазвучали Guano Apes – Lords of the Boards. Звук тяжелого рока заставил меня подскочить на сиденьи. Начо засмеялся. – Я устрою нам атмосферу, – радостно сказал он, при- поднимая брови и нажимая какую-то кнопку на скромной приборной панели машины. Затем тонкие звуки моей лю- бимой группы Evanescence заполнили пространство. Сна- чала пианино, а затем нежный и в то же время глубокий голос певицы, которая пела о том, что она так устала быть здесь, задыхаясь от всех детских страхов... Каждое слово в этой песне, каждый ее фрагмент были будто бы спеты мной самой. Начо выбрал эту песню наме- ренно или песня была совершенно случайной? «Твое лицо преследует мои некогда добрые сны, твой голос изгнал из меня весь рассудок!» – пела певица все более твердым голосом. На глаза навернулись слезы па- ники, когда мы неторопливо, без слов ехали по почти пу- стым улочкам городка, все дальше удаляясь от пляжа. «Я так старалась убедить себя, что ты ушел. И хотя ты все еще со мной, я все время была одинока...».