Урчит в животе. Я жутко голоден, а я этого не терплю. – Пойдем, девочка! Приготовь мне пожрать. Я умираю от голода. – Я сажусь и тяну ее к себе на колени. – Девочка? – повторяет она, хихикая. – Девочка. Еды мне. Скорее. Пожалуйста, – приказываю я грубым голосом, как пещерный человек, а сам вдыхаю запах ее волос. – Ну, раз вы так просите, сэр, я немедленно примусь за готовку. Она, извиваясь, слезает с моих коленей. Оу! Слезая, она задевает за подушку и сдвигает ее. Из-под нее появляется сдувшийся воздушный шарик с надписью «Чарли Танго». Я беру его и озадаченно смотрю на Ану. Откуда он у нее? – Это мой шарик, – заявляет она. Ах да, Андреа прислала шарик вместе с цветами, когда Ана и Кэтрин переехали в эту квартиру. Что он тут делает? – В твоей постели? – Да. Он составлял мне компанию. – Счастливый «Чарли Танго», – улыбаюсь я. Она отвечает на мою улыбку, запахивая халат на своем красивом теле. – Это мой шарик, – предупреждает она, выходя из спальни. Ишь какая собственница, эта мисс Стил! Когда она уходит, я стаскиваю резинку и бросаю в мусорную корзину. Откидываюсь на подушки и рассматриваю шарик. Она хранила его и даже держала возле себя, когда спала. Каждый раз, когда я стоял возле ее дома, тоскуя по ней, она лежала на этой кровати, свернувшись калачиком, тосковала по мне и держала этот шарик. Она любит меня. Внезапно меня захлестывают противоречивые эмоции, а к горлу подступает паника. Разве такое возможно? Ведь она тебя не знает, Грей. Черт побери. Не зацикливайся на негативе. – В моем сознании возникают слова Флинна. – Фокусируй свое внимание на позитиве. Что ж, она снова моя. Мне надо только удержать ее. Надеюсь, что мы проведем вместе все выходные и снова сблизимся. Блин. Завтра я должен быть на отцовском мероприятии «Справимся вместе». Я мог бы его пропустить – но тогда мать никогда мне этого не простит. Интересно, захочет ли Ана со мной поехать? Если она согласится, ей понадобится маска. Поднимаю с пола телефон и пишу Тейлору. Я знаю, что в это утро он навещает свою дочку, но надеюсь, что он сможет достать для нас маску. «Мне нужна маска для Анастейши к завтрашнему мероприятию. Как ты думаешь, ты сможешь достать что-нибудь?» Тейлор «Да, сэр. Я как раз знаю такое место». «Превосходно». Тейлор «Какого цвета?» «Серебристого или темно-синего». Пока я пишу эти сообщения, меня посещает идея, которая может сработать – или не может. «Ты мог бы достать мне еще и губную помаду?» Тейлор «Какого-то конкретного цвета?» «Нет. На твой выбор». Ана умеет готовить. Жареные овощи восхитительно вкусные. Поев, немного успокаиваюсь. Не помню, когда я был с ней таким спокойным и непринужденным. Мы с ней сидим на полу, слушаем музыку, льющуюся из моего айпода, едим и пьем охлажденное пино гриджио. Более того, мне радостно видеть, с каким аппетитом она ест. Она проголодалась не меньше моего. – Как вкусно. – С удовольствием ем каждую вилку. В ответ на комплимент она краснеет и убирает за ухо выбившуюся прядь. – Обычно готовлю я. Кейт не любит с этим возиться. Она сидит рядом со мной, поджав по-турецки ноги. На ней линялый халатик приятного кремового цвета. Когда Ана наклоняется вперед, он распахивается, и я любуюсь нежными шариками ее грудей. Грей, веди себя хорошо. – Тебя научила мать? – спрашиваю я. – Не совсем, – смеется она. – Когда у меня проснулся интерес к кулинарии, моя мама жила с Супругом-номер-три в Техасе. А Рэй, если бы не я, питался бы тостами и фастфудом. – Почему ты не осталась с матерью в Техасе? – Ее муж Стив и я… – Она замолкает, ее лицо омрачается, по-видимому, неприятными воспоминаниями. Я жалею, что задал такой вопрос, и хочу переменить тему, но она продолжает: – Мы не ладили. И я скучала без Рэя. Ее брак со Стивом длился недолго. Вероятно, опомнилась. Она не любит говорить о нем, – спокойно добавляет Ана. – Так что ты осталась у отчима. – Я очень недолго жила в Техасе. Потом вернулась к Рэю. – Похоже, ты заботилась о нем. – Пожалуй. – Ты привыкла заботиться о других. Но ведь надо все наоборот. Она поворачивается и смотрит на меня. – В чем дело? – Она озабочена. – Я хочу заботиться о тебе. – Во всех отношениях. Простые слова, но за ними стоит все, что мне дорого. Кажется, она растерялась.