– Твои обязанности секретарша может исполнять. За сто баксов в месяц. Тимур несколько секунд смотрел на Илью. Он разглядывал его, как разглядывают сбитую автомобилем дворнягу. Несчастного пса оттащили к обочине и оставили лежать в пыли. Случайные прохожие смотрят на труп с отвращением. Но больше с равнодушием. Затем Тимур развернулся, открыл дверь и вышел в коридор. 03. Олимпиада восемьдесят восьмого года много чего дала Южной Корее. Например инфраструктуру. Стадионы, спортивные комплексы, транспортные развязки и, конечно же, отели. В одном из них под названием Grand Myeongdong, небоскребе в тридцать этажей, размещались киберспортивные команды из разных стран. В лобби отеля находился ресторан, а точнее целый развлекательный комплекс: с залами, балконами и сценой. И сейчас здесь перемещались, общались, выпивали и закусывали острыми корейскими блюдами по меньшей мере человек триста. Местные преобладали – впрочем, соседям по региону молодой вид спорта тоже был близок. На рубеже тысячелетий Восточная Азия превратилась в цифровую империю, в мир из фантастических романов. А киберспорт стал внешним проявлением прогресса, народным зрелищем, гладиаторскими боями нового времени. Остальная планета хоть и отставала от этого сверхскоростного поезда в будущее, но не особо сильно. Первые Киберспортивные игры принимали игроков из стран Северной Америки, Западной и Восточной Европы. Даже австралийцы прислали своего спортсмена. Торжественное мероприятие в честь финала игр объединяло не только нации. Эпохи, поколения и культурные коды смешивались в залах комплекса в мозаику из разноцветных пикселей. Официантки в национальных костюмах с юбками в пол разносили блюда под мерцание ультратонких плазменных панелей на стенах. Спортивные чиновники чокались бокалами с гиками и кибератлетами. По залам с радостным визгом бегали дети, что особенно удивляло гостей из других стран. Если здесь так много детей, то значит их родителям интересны видеоигры? В двухтысячном году в западных странах киберспортом увлекалась только молодежь. И то далеко не вся. Старшее поколение не понимало… нет, оно даже не знало, что такой вид спорта существует. А вот в Корее соревновательные видеоигры стали общенациональным увлечением. Конечно, пожилых болельщиков на трибунах было немного, хотя и встречались. Но корейцы среднего возраста увлекались виртуальным спортом наравне с молодыми: следили за успехами любимых команд, ходили на матчи и с удовольствием болели всей семьей. Лиля ничего об этом не знала. Она просто была рада, что вокруг так весело. Родители девочки, Инга и Андрей Одинцовы, специалисты по информационным технологиям, перемещались по миру, работая по контрактам, изредка возвращаясь в родную Москву. В этот раз семейство занесло в Корею. Они часто брали дочку на неформальные встречи с коллегами – не хотели оставлять дома одну. Стоит ли говорить, что одиннадцатилетняя девочка изводилась от скуки в кругу взрослых. На последней такой встрече Хон Джин Хо, друг семьи и один из устроителей The World Cyber Games, пригласил все семейство на вечеринку по случаю финала игр. Лиля думала, что это будет очередная «взрослая» тусовка с бесконечными разговорами, но в этот раз все было по-другому. Едва они прошли через вращающиеся двери отеля, ее тут же накрыла атмосфера особого праздника. Юные киберспортсмены, видеоигры на каждом углу, электронная музыка – здешние звуки, краски, запахи дарили девочке волнительное ощущение причастности к чему-то очень клевому. Другими словами, это место разительно отличалось от родительского офиса, их квартиры и школы при посольстве. Хон Джин Хо встретил друзей в лобби отеля и повел по залам комплекса на экскурсию. Он рассказывал про игры, про гостей, делился новостями из мира киберспорта. Через некоторое время они остановились возле стенда. На мониторе мелькали кадры из трейлера японской игровой новинки. – Лили, ты любишь игры? – спросил Хон Джин Хо по-английски, наклонившись к девочке. – Очень! – ответила она, не отрывая глаз от экрана – игра занимала все ее внимание. – Мы даже жалеем, что купили ей PlayStation, – засмеялась Инга. – Rayman теперь главный конкурент школьным друзьям. И урокам. Хон Джин Хо понимающе улыбнулся и сказал: – Игровая индустрия набирает обороты. Кто знает, может, ваша дочь в будущем станет звездой киберспорта. – Кореец провел рукой по залу. – Сами все видите. Родители Лилии закивали головами – размах организации действительно впечатлял. Они пошли дальше. – Вы знаете, что ваша страна принимает участие в играх? – По правде говоря, мы даже не подозревали, что в России есть киберспорт, – ответил Андрей. – Узнали на днях. Они подошли к накрытым столам. Шведский стол с корейскими блюдами. Хон Джин Хо предложил перекусить, все согласились, и вскоре компания угощалась за столиком по соседству. – Вашего спортсмена зовут Иияя? – Кореец смягчил русские буквы до полного исчезновения. – Илья, – поправила Инга. – Очень талантливый игрок, – сказал Хон Джин Хо. – Завтра он сразится с нашим спортсменом. – У него есть шансы на победу? – спросил Андрей. – Очень большие, – вежливо ответил кореец и вдруг показал рукой в сторону бара. – А вот и он сам. Семейство обернулось. Российский киберспортсмен стоял возле барной стойки и залпом, одну за другой, опрокидывал в себя рюмки. – Напиваться перед важным матчем… – начала было Инга, но Андрей ее перебил: – Русский он или нет? Засмеялся. Инга неодобрительно посмотрела на мужа и предложила: – Пойдемте дальше? Людей на вечеринке прибывало. Голоса гостей смешивались в многонациональный звуковой туман. Хон Джин Хо кивнул на пресс-волл с логотипами команд: – Фото на память? – С удовольствием! – ответила Инга. – Дочка, сними нас с дядей Джином. – Отец передал Лиле фотоаппарат. Взрослые встали перед стендом. Лиля навела объектив, посмотрела в видоискатель и улыбнулась. К дяде Джину подкрался непонятно откуда взявшийся Илья и поставил ему рожки. Илью никто не замечал, и девочка щелкнула всю компанию. – Лиля, сделай несколько, вдруг первый не получился, – попросил отец. Он прижал жену к себе и улыбнулся дочери. Та не сводила глаз с Ильи. Что еще он придумает? Спортсмен посмотрел на девочку, подмигнул ей и прижался щекой к уху Хон Джина Хо. Кореец вздрогнул, отскочил в сторону и уставился на Илью. – Аннён[3], мазафака! – закричал тот корейцу и полез обниматься. Хон Джин Хо отстранился. – Что вы делаете? – сказала Инга возмущенно. – Вы нам мешаете! – Зануды. – Илья потерял к ним всякий интерес, развернулся и пошел дальше. В его руках была бутылка соджу – корейской водки. Он сделал несколько шагов, обернулся и показал Лиле большой палец – мол, отличная будет фотка. Потом отхлебнул из бутылки и затерялся в толпе. Девочка смотрела вслед киберспортсмену. Родители и дядя Джин обсуждали его выходку, но она не различала слов. Лиля прислушивалась к звукам. Она никак не могла разобрать откуда льется эта нежная мелодия. И тут она поняла, что музыка играет у нее в голове. «Что это?» – удивилась Лиля. И растерянно огляделась. Заметила фотоаппарат в руках и поднесла его к глазам. На экране светилась последняя фотография. На снимке она различала только одного человека. Илью. 04. Нет ничего прекраснее утреннего неба. Рассвет и красота – всегда синонимы, но только в Корее понимаешь почему. Почему корейские женщины носят платья нежно-розового цвета. Почему Южную Корею называют Страной утренней свежести. В небо над Сеулом влюбляешься, как в безмятежно спящую девушку, с пониманием, что скоро она проснется, улыбнется твоему любящему взгляду, и красота разольется лучами по ее лицу. Однако этим утром Илья предпочел бы тучи. Солнце резало глаза. После вчерашнего он мечтал провести весь день в полной темноте, и желательно под одеялом, но финал Киберспортивных игр внес свои коррективы. Они с Тимуром подходили к стадиону, который располагался недалеко от отеля, напрямик через площадь. В руках Илья держал баночку с колой, отхлебывая время от времени, – после чертовой соджу страшно сушило. – Играть сможешь? – спросил Тимур. – Не в первый раз, – ответил Илья сиплым голосом. С высоты птичьего полета знаменитый стадион Сеула, Jamsil Olympic Stadium, напоминал горлышко фарфоровой вазы. Тысячи поклонников киберспорта обтекали его со всех сторон и вливались внутрь. Болельщики рассчитывали на особенное зрелище – в финале сойдутся корейский и русский киберспортсмены, и эта битва планировалось стать незабываемой. Внутри почти все было готово к матчу. Зрители заполняли трибуны, доставали фотоаппараты и разворачивали флаги своих стран. Подавляющее большинство флагов принадлежали, конечно же, корейским болельщикам, российский же сектор стадиона своими размерами не поражал. На трибунах уже нашли свои места Лиля с родителями, и сейчас они поудобнее устраивались на пластиковых сиденьях. Девочка забрала у отца бинокль и теперь высматривала на поле своего нового кумира. Неподалеку, в специальной зоне для устроителей, Хон Джин Хо давал последние указания режиссеру трансляции. Сегодняшний поединок покажут по главным ТВ-каналам страны – огромная ответственность. Тимур Галабурда сидел в комнате для российской команды перед двумя мониторами и держал в руках блокнот с игровыми тактиками. Совсем скоро на эти мониторы пойдет прямая трансляция матча, как и на три огромных экрана в центре стадиона. Болельщики, даже с дальних рядов, увидят матч во всех деталях. А пока на экранах сменялась информация о соперниках: биографии, награды и результативность. Киберспортивная сцена была смонтирована прямо под ними. На пьедестале кабинки для спортсменов. Они расположились друг напротив друга, а поверх пластика перегородок были нарисованы логотипы команд, словно гербы на щитах рыцарей. Внутри суетились техники – настраивали компьютеры. Готовили оборудование к игре, как конюхи готовят к сражению боевых лошадей. Внезапно стадион погрузился во тьму и на экранах зародился огонь. Он побежал вниз по светодиодным лампам, вышел на поле и вычертил две горящие дорожки. Эти пламенные пути вели к кабинкам. Лучи прожекторов устремились к выходу на стадион, зазвучала торжественная музыка, и на поле вышли киберспортсмены: слева русский, справа кореец. Илья не расставался с баночкой колы, так и держал ее в руке. Рев стадиона на миг заглушил музыку. Спортсмены прошли по дорожкам и остановились у своих кабинок. Ведущий церемонии представил Хвана. Кореец поклонился, и трибуны запульсировали речевками: – Хван, Хван, гоу-гоу-гоу! Хван, Хван, гоу-гоу-гоу! Свет перешел на Илью. С российского сектора раздались слабые хлопки, но они потонули под свистом корейского. Илья оглядел трибуны и поднял руку над головой. Болельщики разглядели вытянутый средний палец и презрительно взревели, но Илья только отмахнулся и зашел в свою кабинку. Хван Чан Сунг еще раз поклонился фанатам и направился в свою. До начала матча оставалось несколько секунд. На экранах пошел обратный отсчет: пять, четыре, три, два, один! Игра началась. Болельщики ждали от финала напряженной схватки и красивой игры, но ничего из этого они не получили. Илья сразу же потерял инициативу: умирал на ровном месте, совершал глупые ошибки и не мог попасть в соперника с пары метров. Все его попытки отыграться и навязать корейцу свою игру провалились – Хван Чан Сунг смотрелся на голову выше. Игра уже шла к своему логическому завершению, как внезапно, при счете двадцать – четыре в пользу Кореи, Илья вскочил на ноги, размахнулся и бросил в сторону соперника смятую баночку от газировки. Затем быстрым шагом пошел по полю. Болельщики на трибунах замерли, не понимая, что происходят. Матч еще не закончился, время идет, а российский спортсмен покинул свою кабинку. Все шестьдесят тысяч человек провожали его взглядами. Илья дошел до края поля и скрылся в проходе между трибунами. Он бежал по коридорам здания, и сотрудники стадиона в ужасе отшатывались от него – выглядел Илья пугающе. Он напоминал корейцам демона из их народных сказок: красное от ярости лицо, выпученные глаза и перекошенный рот. Наконец Илья выскочил на улицу и пошел через площадь к отелю, ничего не замечая вокруг. Когда он переходил дорогу, его едва не сбила машина – водитель выскочил наружу и что-то орал ему вслед. Илья даже не обернулся. Он приблизился к дверям отеля, толкнул их плечом и вошел в лобби. Со вчерашней вечеринки многое изменилось. Столы с едой убрали, украшения сняли, а плазменные панели показывали новости. В лобби развернулась лавка с сувенирами. Она была забита всякой всячиной: маски, шкатулки, куклы в национальных нарядах и, конечно же, сотни статуэток Будды, всех цветов и размеров. Внутри, почти скрытый под своим товаром, сидел торговец, корейский мужичок средних лет. Он читал утреннюю газету – ждал, когда закончится матч: разгоряченные болельщики активнее скупали его продукцию. Илья шел к лифту быстрым шагом с единственным желанием – как можно скорее запереться в номере, подальше от всего мира. Вдруг он споткнулся. Несколько раз открыл рот, но не смог выдавить и звука. Он пытался дышать – и ничего не получалось: каждый вдох вызывал резкую боль в груди. В попытке удержаться Илья вытянул руку вперед, ничего не нащупал и упал прямо на полки. Продавец в панике оторвался от газеты: на его голову сыпались сувениры. Он не сразу понял, что произошло – на полу его лавки лежал какой-то иностранец. – Вы в порядке?! – спросил продавец по-корейски. Илья зашевелился и сел. Безумными глазами он смотрел перед собой и водил руками по полу, пытаясь найти точку опоры. Что-то нащупал. Подбежал продавец и помог ему встать, придерживая за локоть. Илья сразу пошел к выходу, будто бы в трансе. Его рука сжимала маленькую статуэтку Будды, но он не замечал этого. Продавец суетился рядом и показывал ему на мобильный телефон. «Наверное, хочет вызвать «Скорую», – подумал Илья и замахал головой – мол, не надо, все в порядке. Он вышел из лавки и побрел к лифту. Некоторое время продавец смотрел ему вслед, а потом вернулся в лавку и принялся расставлять сувениры по полкам – скоро появятся болельщики. 05. Будда на ощупь теплый. Деревянный. Илья держал статуэтку в руке и натирал ее большим пальцем. Другой рукой вертел пульт от телевизора – он лежал на кровати в номере и без остановки переключал каналы. Илья больше не мог видеть свое лицо. Местные телеканалы передавали две новости с The World Cyber Games. Первая – корейский спортсмен стал победителем игр – ура, ура, все так рады. Вторая – российский спортсмен досрочно покинул матч и был дисквалифицирован – опять эта хрень. Последняя новость иллюстрировалась его фотографией со спины. Он идет по полю к выходу со стадиона. Какой-то фоторепортер подсуетился и успел его снять. Молодец, премию теперь получит, за лучший снимок состязаний. Илья с размаху впечатал Будду в простыню и схватил с тумбочки бутылку соджу. Уже третья. Хорошо, что закупился в магазине по прилете. Не нужно теперь спускаться в бар и смотреть на эти корейские рожи. Посижу в номере пару дней. Все забудется, волна сойдет… Или нет? Илья сделал глоток. Почему горлышко такое узкое, ничего же не льется. Он потряс бутылку и залил себя водкой. – Мать! Размазал жидкость по груди тыльной стороной ладони. Стало только хуже – водка сладкая, а значит, липкая. Илья безразлично посмотрел на пятно, покачал головой и приложился к бутылке. Выпил, глянул на экран телевизора – опять его фотография. – Пластинку смените! – крикнул он экрану и забарабанил пальцем по пульту. Нашел музыкальный канал. На сцене плясали корейские девчушки и пели песенку – такую же приторную, как и соджу. Все у них так. Он пошарил рукой под одеялом и достал смятую пачку сигарет. Прикурил. Затянулся и сразу запил водкой. Еще затяжка, еще глоток. Они так с пацанами во дворе делали, чтобы торкнуло быстрее. Может, и сейчас сработает – соджу слабенький, эффект от него никакой. Снова погладил Будду. Потом поднес его к лицу – запах сандала пробивался даже через сигаретный дым. Откуда у него эта статуэтка? Он помнил, как выбежал со стадиона. Помнил, как поднимался на лифте. Как зашел в номер, как рухнул на кровать. Но что произошло между стадионом и лифтом? Шел-шел и Будду нашел? Может, и так, они тут везде… В дверь постучали и сразу же, без разрешения, зашли. Тимур. Зайдя в номер, он сморщился и замахал рукой в воздухе: по комнате ходили клубы дыма – Илья курил одну за другой. Менеджер подошел к окну, отдернул шторы и открыл форточку. Илья прикрылся рукой – свет резал глаза. Тимур смотрел на улицу и молчал. Окна номера выходили на площадь перед стадионом. По ней текли толпы болельщиков – матч закончился, и люди расходились по домам. Илья отхлебнул соджу и заявил: