– Держи, Пятачок, – Женя протянул Илье пакет. Тут же спохватился и положил его на тумбочку рядом с кроватью. Посмотрел на друга и сказал: – Я подумал, что апельсины банально. Купил тебе дуриан, – он вытащил из пакета круглый фрукт, похожий на зеленого ежа. – Он вонючий, если только разрезать и подержать какое-то время. Так что есть его надо сразу, а то тебя из палаты выгонят. Он подбросил «ежика» в руках. – Могу помочь в уничтожении этого химического оружия. Илья кивнул, особо не вслушиваясь в его слова. – Напугал ты меня, конечно, – сказал Женя и тут же торопливо добавил: – Дверь пришлось выбить. Хорошо, сосед дома был, я бы сам не смог… – Ты знаешь, Жень, – Илья смотрел в окно, – Варя – дрянь. – Что? Почему? – Она… Помнишь, Костю Авербуха поперли из Magnum Ursus из-за ставки? Женя кивнул. – Так вот, он не виноват. Это Варя его подставила, чтобы занять освободившееся место… – Я бы тоже кого-нибудь подставил, чтобы к «Медведям» попасть, – ответил Женя. – Знаешь, какие там зарплаты? – Не смешно. – Илья перевел взгляд на друга. – Такие грязные методы – путь в один конец. К ней вернется, и пострашнее, чем мне тогда. С процентами. Женя посмотрел на Илью, будто не признавая. – Тогда… Забавно, что ты заговорил про свое прошлое. Ты же вел себя… – …как подонок, – закончил за него Илья. – Недалеко от истины, – сказал Женя. – Почему так было? – Рок-н-ролл. – В смысле? – Помнишь, мы в группе играли? – Я пел, – поправил Женя. – Неважно. Мы мечтали стать знаменитыми. И у нас не вышло. – Было дело, – сказал Женя осторожно. Он не понимал, куда клонит Илья. – С музыкой у меня не получилось, но поперло с киберспортом. Поклонницы, внимание прессы, призовые. Я был гребаной рок-звездой. – Илья приподнял над кроватью руку и показал пальцами козу и слабо улыбнулся. – Не поспоришь, – кивнул Женя. – Я поверил в свой новый статус и решил «снимать» поведение наших патлатых кумиров. Вел себя, как они, грубо говоря, как эгоистичный отморозок. – Ты вел себя, как любой другой тинейджер, – ответил Женя. – В восемнадцать тебя всегда окружают «идиоты», один ты в теме. Илья закрыл глаза и произнес: – Да, всю ту мерзость, что я творил, можно объяснить возрастом. Но даже в юные годы я не считал окружающих людей расходным материалом, который можно выбросить, если не пригодился. Он открыл глаза и посмотрел Жене в глаза. – А моя дочь – считает, – сказал Илья. – У Вари какой-то сбой в нравственных установках. Понимаешь, человек для нее – патрон в обойме. А когда нужно попасть в цель – патронов не жалеют. Женя сосредоточенно слушал друга. – Когда я был ей нужен, меня рядом не было. Я не смог, – Илья поправил себя, – не захотел ее воспитывать. А теперь… Поздно теперь. Варвара выросла. Ее моральные ориентиры встали в свои пазы, не поменяешь. Она та, кто она есть. И рано или поздно ей это аукнется. Она рухнет в пропасть, на самое дно. И уже не поднимется. – Хорош драматизировать, – сказал Женя. – Сколько лет ты отдал киберспорту и забыл самое важное правило: все можно изменить, какой бы тяжелой ни была ситуация. Он принялся шагать перед кроватью, то влево, то вправо. Наконец остановился, посмотрел на Илью и сказал: – Поверь, люди тоже меняются… Некоторое время Женя убеждал друга, что все не так плохо. Илья рассеянно рассматривал свою руку с воткнутой иглой от капельницы. Наконец он перевел взгляд на друга. – Я хочу все исправить, я хочу научить Варю быть добрее, – сказал он. – Но не могу. Это невозможно. Я опоздал, и задача решения не имеет. 17. «Февраль. Достать чернил и плакать» – если бы Пастернак писал про сегодняшний день, то строчки точно были бы повеселее. Солнечные дни в феврале – редкость для Москвы, но сегодня столица наслаждалась ясным небом. Илье же яркий свет только мешал. Лучи падали на экран ноутбука: из-за бликов трансляцию видно было плохо. Он лежал на диване в гостиной: подушка под спиной, плед сверху, а на нем столик для завтраков. Такой поднос на ножках, чтобы из кровати не вылезать. Только вместо круассанов или хотя бы яичницы Илья поставил на него ноутбук. Он смотрел прямой эфир матча, сетевую трансляцию межсезонного турнира. Стамбул. Родной город легендарной команды «Фенербахче». Старейший футбольный клуб планеты не отставал от тенденций и три года назад собрал у себя киберспортивный состав. Прошла пара лет, и турецкие игроки стали грозной командой. А сегодня с ними бились наши ребята, Magnum Ursus. С Варей в своих рядах. Пятый день как Илью выписали из больницы. Пятый день он лежит на диване и смотрит все, что может найти в Сети про дочь: ролики, интервью, статьи на спортивных сайтах. И вот сейчас трансляцию матча. Варя так близко, вон – на экране. Но так далеко. Недостижимо далеко. Во входной двери завозились ключами. Илья даже головы не поднял – это Женька. За эту неделю он побывал у него в гостях чаще, чем за последние пять лет. Привозил еду, книги, фрукты. Даже этот столик для завтраков притащил откуда-то. В общем, носился с ним, как наседка. Наверное, это рефлексы: они с женой влегкую справлялись с пятью детьми. Что Жениусу шестой? Увидел беспомощного – побежал ухаживать. Женя вошел в комнату с пакетами в руках и сразу направился к барной стойке. Аккуратно собранные в хвост дреды, клетчатый пиджак, клетчатая же жилетка. Даже бабочка, и та – в полоску крест-накрест. – Жень, ты шотландца грабанул? – Илья мельком взглянул на друга и вернулся к просмотру. – Ага, приставил нож к горлу и такой – юбка или жизнь! Он поставил пакеты на стойку и выдохнул: – Тяжелые, зараза. – «Перекресток» должен тебя назначить почетным покупателем. И подарить кило наградных сосисок. – Илья взял в руки пачку сигарет. – Ты же по полмагазина приносишь зараз. Он на ощупь достал сигарету и вставил в рот. Глаз от ноута Илья не отводил – игра началась. Женя посмотрел на сигарету и сморщился – накурено. Затем принялся опустошать пакеты, забивал продуктами холодильник. Последними вытащил и поставил на стойку два кокоса – бум-бум. Илья отвлекся на звук, уставился на кокосы и перевел взгляд на друга. – Вот честно, Женьк, ты все эти странные фрукты ко мне таскаешь, потому что тебе жена не позволяет покупать дорогую экзотику? Типа лучше детям чего полезного приобрести. А так ты и о больном друге позаботился, и сам попробовал. А? Женя было открыл рот, чтобы поспорить, но передумал и, хихикая, протянул: – Да-а-а-а! Илья поднял над головой большой палец – молодец! – Сейчас я этот орешек по науке вскрою. – Женя рылся в шкафчике. – На YouTube видел, как правильно. Пара движений – и его крепость будет посрамлена. – Кокос не орех, – уточнил Илья, но Женя его не слушал. С хищной ухмылкой он поднял над головой здоровенный нож – нашел! – Молчание ягнят, – прокомментировал Илья. – Моя сладкая барашка, – Женя схватил кокос и стал сосредоточенно ковырять его лезвием. Несколько минут он сражался с плодом: тот все выскальзывал из рук. Илья вернулся было к матчу, но его отвлек грохот – кокос рухнул на пол и покатился по комнате. Женя ругнулся и полез за диван. Дотянулся до кокоса, достал его и вылез. Сел рядом с другом и уставился в его ноутбук. Несколько минут следил за игрой. – Варя хороша. Я поглядываю ее игры. – Он поднялся и отряхнул брюки, – Она реально лучшая в своей роли. Прирожденный стрелок – реакция запредельная, мангусты от зависти плачут. Он знал, о чем говорил, – в киберспорте Женя разбирался на очень высоком уровне. Пять лет назад они с товарищами открыли бизнес – комментаторскую студию под названием Cast Five Moscow. Тогда киберспорт переживал второе рождение: кризис восьмого года остался в прошлом, и в индустрию вернулись деньги. И главное – пришла большая аудитория. Дети, рожденные в конце девяностых, подросли и желали зрелищ. Традиционные медиа не понимали, что нужно молодым, в отличие от Жени с партнерами. Те же прекрасно разбирались в увлечениях нового цифрового поколения. Первыми в России получили права на трансляции киберспортивных лиг со всего мира и стали производить сопутствующий контент: комментировали матчи, обозревали новинки, брали интервью у киберспортсменов. Да и сами проводили турниры по разным игровым дисциплинам. Теперь же Cast Five Moscow – крупнейший киберспортивный хаб Восточной Европы. А Женя разбирался в теме как никто другой. – Ты прав. Как спортсменка она на высоте, – сказал Илья. – Тем больнее будет падение с этой вершины. Рано или поздно она рухнет вниз и не сможет подняться, с такими-то моральными установками. Илья отодвинул поднос с ноутбуком в сторону, посмотрел на друга и сказал: – Я хочу помочь ей. Но для нее я – враг номер один. – Похвальное желание. Так и должен поступать хороший отец, – ответил Женя. – Но давай будем откровенны. Варе есть за что тебя ненавидеть. Илья опустил глаза и заметил, что сигарету он так и не поджег. Он взял со стола зажигалку и прикурил. По комнате поплыли клубы дыма. – Ты меня что – пытаешься выкурить, как хомяка из норы? – Женя решительно подошел к окну. Он отдернул в стороны шторы и рывком распахнул ставни. От резкого движения с подоконника что-то свалилось. Женя нагнулся и поднял с пола картонку. Некоторое время он задумчиво ее разглядывал. – На том турнире я с будущей женой познакомился, – наконец сказал он. – А ты стал чемпионом. В первый раз в жизни. Женя показал помятую картонку другу – в руках он держал диплом Ильи за победу в девяносто восьмом году. Илья всмотрелся, кивнул и отвернулся. Женя медленно пошел к дивану. По дороге он не сводил глаз с диплома, так и сел на стул, о чем-то размышляя.