Я сорвался следом и ухватил её за запястье, придержал, немного потянул на себя и вот Кристина уже в моих объятиях. Глаза встретились, а время остановилось. Хватило пары ударов сердца на паузу, а затем наши губы сомкнулись в поцелуе. Мою крышу оторвало за мгновение, внутри всё кипело, кровь гулко стучала в висках. Ни о какой нежности речи и быть не могло, напротив, очень хотелось сделать ей больно. Я не сдержался и укусил её за нижнюю губу. Кристина отстранилась, с возмущением посмотрела мне в глаза, а затем хитро прищурилась и впилась зубами мне прямо в шею. Сладкая боль пронзила тело, а вместе с ней в кровь ворвались гормоны, что отвечали за мою аномалию. Я слегка оттолкнул девушку от себя и воспользовался силой. Вся одежда, что была на Кристине в этот момент, просто разлетелась в клочья. Она позволила себя рассмотреть, опустилась на диван и плавно развела ноги в стороны. Больше сдерживать себя я не стал и набросился на неё, словно голодный волк. Когда я вошёл, она закинула ноги на мою поясницу, подалась навстречу, прижалась ко мне всем телом и мелко задрожала. Казалось, она собирается срастись со мной, стать одним целым. А я не был против и старался проникнуть в неё как можно глубже. Кристина протяжно застонала, и это стало крайней точкой кипения. Смешно говорить, но на всё наше соитие, ушло максимум секунд тридцать, если считать с момента поцелуя. А мы уже оба лежали без сил, тупо уставившись в потолок. — И что теперь? — она перевернулась на живот, положила руки мне на грудь, а на них водрузила подбородок и уставилась мне прямо в глаза. — Нет, ну нормально? Сама меня совратила, а теперь ещё к ответственности призывает, — усмехнулся я. — Совести у вас, девушка, ни на грамм. — Я свою совесть ещё в первом классе на пирожок променяла, притом без повидла, — в тон мне ответила она, а затем вдруг стала серьёзной. Кристина глубоко вздохнула, обняла меня и потёрлась щекой о плечо. Так мы и лежали молча, пока моя мужская природа вновь не подала признаки жизни. — Ох ебать! — было первое, что я услышал сквозь сон. Вначале даже не понял, наяву это происходит или я всё ещё сплю. Однако что-то внутри меня подсказало: надо открыть глаза и взглянуть на происходящее. Да, такого стыда я в своей жизни ещё не испытывал. В дверях моего кабинета стояла Вика и вот как специально, вместе со своим братом. И что только их дёрнуло прийти сюда вместе, да ещё и с утра пораньше. — Ну нормально, чё, — между тем продолжила Вика и прошла по кабинету к столику с алкоголем. — Криска у нас блядь с опытом. Понравилось хоть, а, любимый⁈ Есенин так и стоял в дверях, но на его лице я действительно читал некое облегчение. Словно он давно ожидал чего-то подобного. Возможно, мне показалось, но на его губах даже некое подобие улыбки промелькнуло. — Чё молчим? — Вика плюхнулась на диван, предварительно бесцеремонно оттолкнув наши ноги, а затем залпом закинула в себя половину стакана коньяка. — Неужто не понравилась девка? — Вик… — Хули Вик, — ухмыльнулась та. — Ладно, живите, совет вам да любовь. Она поднялась с дивана и снова направилась к столику с алкоголем. Плеснула немного в стакан, выпила, постояла с задумчивым видом и вернула последний на поднос. — Не против? — ухмыльнулась она, демонстрируя мне початую бутылку. Я молча кивнул, а Вика пошатывающейся походкой направилась к выходу. Там она отодвинула с дороги брата и на прощание продемонстрировала мне средний палец. — Пиздец, — только и смог вымолвить я и с силой провёл ладонями по лицу. — А чего ещё ты ждал? — спокойно спросил Есенин. — А вы зачем вообще припёрлись? — раздражённо спросил я. Стыд, чувство вины, просто разрывали меня на части, и мозг требовал сделать виноватым кого угодно, лишь бы избавиться от этих чувств. — Ты бы двери лучше запирать научился, — усмехнулся тот. — Да ладно, я не в обиде. У нас с Кристиной давно всё вразлад… Я тебе даже немного благодарен, что ли. — Мудак ты, Серёжа, — выдохнул я и занял сидячее положение. Кристина совершенно спокойно наблюдала за происходящим, прикрываясь одеялом. А по её лицу блуждала загадочная улыбка. — Это с чего вдруг? — отреагировал на мой выпад Есенин. — Мог бы просто поговорить и всё выяснить, а не вести себя как этот, — объяснился я. — Ты мужик или кто? — А, ты о нас с ней? — натянул на лицо улыбку тот. — Так мы уже давно всё решили. — Так, стоп, — я перевёл взгляд на Кристину. — Вы вообще нормальные, нет? Ты её специально, что ли, привёл⁈ — А что, нужно было смотреть, как ты сохнешь на глазах⁈ — огрызнулся в ответ он. — И когда вы всё это придумали? — я поочерёдно переводил взгляд с Кристины на Серёгу. — Детский сад, блин. — Когда тебя ранили, всё сразу понятно стало, — вместо него ответила девушка. — Я думала, вместе с тобой прямо там умру. У Есенина на тот момент уже другая появилась, я знала, а он рассказать боялся. — Ну, мы поговорили, Кристина съехала сразу, — подхватил Сергей. — Мы давно вместе не живём, она просто в том же подъезде поселилась, чтоб вещи далеко не таскать. — Вы этот цирк зачем устроили? — обвёл я руками кабинет. — Послушай, Глеб, — Есенин вдруг сделался серьёзным. — Я люблю свою сестру, но ты мне тоже как брат. Просто поверь мне, я её знаю гораздо лучше, она ведёт себя в точности, как мать. — Может быть, когда я верну нашего сына, всё изменится, — неуверенно произнёс я. — Ведь она была… — Вот именно, что была, — перебил меня тот. — Ничего уже не исправить, поверь. — Глеб Николаевич, ох, ёпт… — в дверях появился Толя. — Заходи, Толь, не стесняйся, у нас тут день открытых дверей сегодня, — радостно выкрикнул я, хотя мне хотелось просто всех поубивать. — Я даже знать ничего не хочу, — он так и остался стоять в дверях. — Короче, выдвигаемся через час. — Хорошо, я сейчас подойду, — кивнул я, и как только он ушёл, снова переключился на Есенина: — Закончим, когда я вернусь. — Мы уже закончили, — пожал он плечами. — Нам нужен сильный лидер, который не будет отвлекаться на жену-алкоголичку. — Ты сейчас говоришь о своей сестре, — напомнил ему я и принялся одеваться. — Поэтому и поступил так, — ответил он. — Знаю, о чём говорю. — Серёг, это было неправильно, — я остановился и посмотрел ему прямо в глаза. — Теперь её точно невозможно будет остановить. А ты, — я перевёл взгляд на Кристину, — мне казалось, ты гораздо умнее и выше всего этого. — Глеб… — Нет, я не хочу так, — отстранился я от её объятий. — Мы поговорим, когда я вернусь. Глава 21 Дела семейные и необходимые После того как я покинул кабинет, оставив в полных непонятках Кристину и Есенина, к точке сбора не пошёл. Внутри всё кипело. Стыд и чувство неловкости отступили, теперь я ощущал злость и обиду. В первую очередь, конечно, на себя, но друзей тоже не забывал. В мыслях я костерил их самыми последними словами, и это помогало не перерасти эмоциям в гнев. — Вика, стой! — крикнул я, когда вдалеке замаячила её пошатывающаяся фигура. В ответ, как и всегда в последнее время, я увидел средний палец, небрежно брошенный через плечо, за спину. Да, возможно, на этот раз знак презрения к моей персоне был обоснован, но нервной системе такое объяснение совсем не подошло. Гормоны ворвались в кровь, эмоции зашкалило и произошло то, чего я ещё в своей жизни не делал. Мир вдруг изменился, наполнился красками, словно я рассматривал его сквозь разноцветное стекло. Подсветило даже дома, камни, растения, пространство вокруг, проходящие мимо люди — всё это имело свой цвет и оттенок. А затем моё желание — поскорее догнать Вику, вдруг исполнилось и довольно странным, неординарным образом. Я практически мгновенно переместился по прямой и едва смог удержать равновесие, когда достиг конечной точки. Словно тугой поток ветра подхватил меня и швырнул на несколько метров вперёд, а затем вдруг иссяк, оставив балансировать на носочках. И это было удивительно, ошеломляюще… На время я даже потерял дар речи и забыл, что собирался сказать своей жене. Хотя это уже не факт. Не уверен, что после увиденного она захочет быть со мной в дальнейшем. Но, чёрт возьми, я тоже человек и у меня есть чувства, эмоции, потребности. Я тоже потерял сына, вот только в отличие от Вики, ещё и любящую жену, а вместе с ней и поддержку. Злость вновь накрыла меня с головой. Я сделал пару шагов, догоняя девушку, и резко развернул её к себе, наверняка при этом больно схватив за руку. Вика даже зашипела и попыталась вырваться. — Пусти меня.