Кому посчастливилось избежать попадания лодкой, налетели на тех, кому повезло чуть меньше. Упавшие моторы тоже беды наворотили, хотя и в гораздо меньшем объёме, чем те, что продолжали вспенивать воду. Большинство просто не успело отреагировать, так и продолжая гнать вперёд, а ведь сейчас в Каме хватало их товарищей. Вот по их головам они и промчались, добивая впоследствии винтом лодочного мотора. Второй раз я ударил немного иначе, подбросил фланги атакующих, сбивая наступление в ещё более плотную кучу. И в этот момент с берега по ним ударили пулемёты. Казалось, от начала атаки прошла целая вечность, но нет, даже минуты не миновало. Пока пулемёты крошили тех, кто ещё оставался в лодках, по теплоходу прошла отчётливая вибрация, означающая пуск двигателя. А затем, покачиваясь на волнах, которые, после моих ударов, только что достигли нашего борта, судно плавно повернуло к берегу. Очередной грохот прилетел со стороны баржи, я как раз наблюдал за её неторопливым манёвром. Слишком медленно, слишком плавно выполняла разворот эта каракатица. Чем били противники — я не знаю, но бабахнуло так, что на теплоходе посыпались стёкла. Какое-то время ничего не происходило, буквально два-три удара сердца, а затем я с ужасом смотрел на то, как баржа развалилась на две части, обе из которых тут же пошли ко дну. И ведь эти твари ударили не по грузовой, а по людям. Те, кому удалось пережить разрыв снаряда, сейчас прыгали в реку. Возможно, у них был бы шанс спастись, но у противника на этот счёт были собственные планы. По людям грохнули пулемёты. Я видел, как их сметает с бортов, превращает в фарш прямо в воде, окрашивая её в кровавый цвет. Носовая часть баржи окончательно ушла под воду и тем самым потянула за собой остатки выживших. На плаву осталась жалкая горстка людей, максимум — пара десятков. И не факт, что кому-то из них удастся добраться до берега. Злость застелила глаза красной пеленой. Я что-то кричал, угрожал тварям, которые сделали это, но ничего не мог поделать. Как я смог рассмотреть летящий в наш теплоход снаряд, не знаю, наверное, просто почувствовал. Я хотел отклонить его, развернуть и отправить обратно, но тот сдетонировал. Взрыв озарил серое небо, но это был не конец. К нам устремилось сразу несколько дымных шлейфов, похоже, в теплоход решили добавить из ручных ракетниц. Такого наш борт не переживёт, вот только сил почти не осталось. Останавливать ракеты, выстраивая перед ними преграду, будет очень затратным мероприятием, потому я попросту столкнул их между собой. К моему удивлению, повторной атаки в нашу сторону не последовало. И в этот момент я не смог удержаться на ногах, и полетел носом в палубу. Наш теплоход врезался в берег. Его хода хватило, чтобы вытянуть тяжёлое железное брюхо на сушу едва ли не наполовину. К тому моменту люди в панике высыпали на палубу и многие зачем-то столпились на носу, видимо, с нетерпением дожидались спасительного берега. И как только судно его достигло, инерция отработала ровно так, как и должна: сбросила большую часть живой массы вниз. И без того немалая высота бортов теплохода теперь ещё прибавила в росте, показав скрытую под водой часть. Ну а здесь, вместо воды, людей ожидала глина, которая никак не способствовала смягчению падения. Крики боли перекрыли звуки стрельбы, а в моей голове пульсировала лишь одна мысль: «Надеюсь, среди них нет Вики». Стрельба и не думала затихать. Со стороны шлюза в очередной раз загрохотал крупный калибр. Однажды я слышал, как работает КПВТ, и этот звук вряд ли спутаешь с выстрелами двенадцати миллиметров. Всё равно, что сравнивать работу бытового перфоратора и тракторного отбойного молотка. А когда я поднялся на ноги, то наконец увидел долгожданный ответ с нашей стороны. Цинкин развернул передвижную артиллерию, уж не знаю, что это было, но когда дымные следы от ракет коснулись противоположного берега… В общем, вряд ли в том месиве остался хоть кто-либо живой. Созерцать то, как полыхает враг, я не стал. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: моя помощь здесь не нужна, а вот отыскать жену необходимо. Я рванул по коридорам, постоянно на ходу выкрикивая её имя. Я приказал ей спускаться, но вот вопрос: как она это поняла? Может быть, догадалась отправиться на нижние палубы или, вообще, в трюм, а возможно, вместе с остальными выскочила на нос. — Вика! — в очередной раз прокричал я, используя все возможности голосовых связок. — Вика! Ничего не разобрать, всюду вой раненых, стрельба, взрывы. Похоже, противник напал на нас не только со стороны воды, но и ударил с берега. Мои предположения оправдались, когда пулемётный огонь ударил прямо с дамбы. В этот момент к нашему теплоходу спешили машины, чтобы прикрыть людей, дать им возможность выбраться из этого ада. Но крупный калибр в мановение ока обратил головную машину в рваный кусок железа. Она не взорвалась, как это происходит в кино, резко вильнула в сторону и в следующую секунду врезалась в остов какого-то склада. Остальные продолжили движение, потому как в стоячую мишень попасть гораздо проще. Что-то грохнуло по дамбе, и на её вершине поднялась целая туча пыли. Но самое главное, что затих пулемёт, видимо, его накрыли миномёты. В следующий момент я обогнул верхние палубы и теперь не видел, что происходит с обратной стороны. Зато заметил, что паника на теплоходе угасла, и люди более или менее спокойно покидают борт судна. Кто-то сообразил и стянул целую кучу матрасов, видимо, собрав их по ближайшим каютам. Их покидали за борт, тем самым получив некое подобие матов. Наверняка, влетать в них с шестиметровой высоты — не самое приятное занятие, но это гораздо лучше, чем глина и камни. По крайней мере, дело обходится без серьёзных травм, а шишки и ушибы перестанут болеть за пару часов. — Вика! — в очередной раз крикнул я, продираясь через толпу. — Я здесь, Глеб! — наконец-то отозвался знакомый голос, и я заработал руками ещё яростнее, отталкивая в стороны людей. — Как Ярик, ты в порядке⁈ — первым делом я бросился осматривать близких. — Нормально, нормально, — забормотала жена, делая со мной то же самое. Только убедившись, что с нами всё хорошо, мы наконец обнялись. Внутри сразу стало как-то спокойнее, несмотря на то, что стрельба вокруг так и не прекращалась, мало того, даже стихать не думала. А ведь мы до сих пор так и не знаем, кто напал и почему. И самое поганое, что на мне лишь трусы и ботинки. Вся одежда, рация и оружие лежат себе спокойно в каюте. Даже элементарно на помощь позвать не смогу… — Ваша Светлость, быстрее, — прикрикнул на меня мужик, контролирующий эвакуацию людей с теплохода. — Не задерживайте. Я молча кивнул, спорить смысла нет, как и строить из себя героя, мол, пусть спасаются женщины и дети, а я спущусь в числе последних. Да таким образом я только помеху создам. Однако Вику я всё же вперёд пропустил. Она ещё крепче прижала к груди нашего сына и, перебравшись через борт, сиганула вниз на матрасы. Приземлилась хорошо, на спину и Ярослав при этом не должен пострадать. Хотя разразиться плачем ему это не помешало. Я точно так же перебросил ногу через борт, слегка оттолкнулся и в следующую секунду довольно мягко вошёл в подстилку. Мне тут же помогли подняться, чтобы как можно скорее освободилось место для следующего. Отойдя чуть в сторону, я поднял взгляд на борт теплохода. «А на борту осталось не так уж и много людей», — подумал я и в этот момент в судно что-то прилетело. Грохот оглушил, ударная волна сбила с ног и изображение перед глазами поплыло. Я успел рефлекторно прикрыть себя и Вику с Ясрославом, но сила взрыва оказалась такой, что нас отшвырнуло на несколько метров. Сквозь звон в ушах пробивались чьи-то крики боли, а со стороны теплохода пыхнуло жаром. Вика лежала рядом без сознания, а на её груди ревел Ярослав. Я попытался было подняться, но ничего не вышло. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота. Очень знакомые ощущения, кажется, я только что израсходовал все силы на то, чтобы прикрыть близких людей. — Ты кто? Убери ру… — договорить я не успел, потому как в лицо прилетело носком военного ботинка. Вот только эффект от удара сработал немного не так, как того хотел обладатель этой обуви. Мутная пелена перед глазами разлетелась снопом искр, и хоть сил мне это не прибавило, зато немного взбодрило. — Я тебе кишки выпущу, гнида! — взревел я, и снова попытался подняться, но это было всё, что мне позволили сделать. Следующий удар в лицо окончательно погасил сознание. Но прежде чем отключиться, я успел услышать его слова: «Госпожа Наместница Инай, ребёнок у нас…» Глава 19 Суровая реальность — Ну-у-у дава-а-ай-ай же-е-е, — слова звучали очень странно, с неким мерцанием, будто эхо в огромном пустом зале, — приходи-ди-ди уже-е-е в себя-а-а-а. Иногда окончание предыдущего слова перекрывало следующее и приходилось напрягать извилины, чтобы разобраться. А вот с последним всё было очень тяжело. Голова тяжёлая, словно кто-то заполнил её свинцом. Я честно пытался ответить, что со мной всё в порядке, но не смог вымолвить даже звука. Кто-то склонился надо мной, вот только кроме мутного силуэта я ничего больше не вижу. — С ним-им-им всё-о-о будет-ет-ет в порядке-ке-ке-ке, — подключился мужской голос. — Успокойся-ся-ся Вика-ка-ка-ка. Вика? Хм-м, почему мне знакомо это имя? Кто она для меня? — А-а-а-а!!! — вдруг закричал я от нестерпимой боли. Казалось, голова сейчас взорвётся! Мой мозг явно решил увеличиться в объёме и разорвать череп изнутри. Но был в этом и плюс. Воспоминания хлынули в сознание одним большим потоком. В помещении, где я лежал, началась суета, какие-то крики, беготня, всё слилось в единый гул, а затем навалилась спасительная тьма. Как же хочется пить. Кажется, во рту не было ни капли воды, притом уже очень долгое время. Язык превратился в наждачную бумагу и царапал нёбо, а ещё очень противно прилипал к щекам. Попытка открыть глаза на сей раз оказалась удачной. Вот только понял я это далеко не сразу, потому как визуально ничего не изменилось, меня всё так же продолжала окружать полная темнота. И лишь слегка скосив взгляд, я смог убедиться в том, что глаза открыты. Сквозь щель под дверью в помещение проникал слабый, едва различимый свет. А вот попытка пошевелиться, к сожалению, никакого результата не дала. Желание позвать кого-нибудь с просьбой принести попить, так и осталось без исполнения. Какой-то тихий хрип вырвался из моего рта и на этом всё. Что же такое со мной произошло? Чувствую себя совершенно беспомощной куклой. Так, помню нападение, как я сбил атаку на моторных лодках, затем прыжок на кучу матрасов, взрыв, Вика… Ярослав! Какой-то урод украл моего сына, а меня вырубил ударом в лицо… Но стоп, не может быть, чтобы после этого я чувствовал себя настолько скверно. Нет, это точно невозможно. Я так и лежал, глядя в темноту над собой, перебирая в голове произошедшие события, но ответа всё не было. Интересно, где мы? Закончили переезд или вернулись обратно? И спросить-то не у кого… Внезапно какой-то шорох справа от кровати вывел меня из раздумий. Повернув голову на звук, я попытался присмотреться, но нет, только тьма и ничего больше. Может, попробовать позвать? — Э-э-э, — прохрипел я, но всё так же без результата, и я повторил: — Э-э-э… Шорох сделался более отчётливым, кажется, я даже почувствовал движение воздуха прямо над собой. Да, точно, тьма перед взором словно сделалась плотнее, гуще, будто кто-то навис над лицом. — Э-э-э, — предпринял я ещё одну попытку и на этот раз с положительным эффектом, хотя от внезапного крика, который резко ударил по ушам, едва не лишился сознания снова. — Живой! Живой, бля! — прогремел мужской голос, полный восторга. В следующее мгновение этот человек попытался выскочить из комнаты, но в темноте дважды наткнулся на мою кровать и матерно выругался. А секундой позже вообще что-то уронил и зашипел, но вскоре я смог рассмотреть его широкоплечий силуэт, что появился в дверном проёме на фоне тусклого света, будто от свечи.