Я быстро хватаюсь за злость к девушке, повинной в происходящем со мной дерьме, и держусь за нее, используя как якорь. — Мне известно, что ты стала свидетелем абсолютного зла, почувствовала природу зверя, побывала в его объятиях, и все еще страстно желаешь опасности, так как сейчас подвергаешь себя риску. — Я становлюсь перед ней, заслоняя ее тело собственным. Слезы выскальзывают на свободу, сладостно скользя по ее румяным щекам. — Тебе не нужно шляться в поисках беды. Она сама тебя найдет. Она вырывает руку из моей ладони. — Ты такой ублюдок. Смех, мрачный и глубокий, рвется из моей груди. — Лучше запомни это, Пуйя. Прищуривая нефритовые ирисы, она приковывает меня к месту. — Пуйя? Я киваю в сторону ее запястья. Она поворачивает его, чтобы взглянуть на татуировку. Качая головой, начинает говорить: — Это лунный цветок… — Цветущий в ночи эхинацериус, знаю, — заканчиваю я за нее, злясь на предположение девушки, будто я тупой и не могу понять, что это. На самом же деле, я, блин, гуглил этот цветок, когда увидел ее тату, и узнал все о редких цветущих растениях. Я внутренне съёживаюсь от осознания того, сколько всего сделал, чтобы побольше узнать о Мелоди. Гуглил ее татуировку? Я хуже женщины. Мне очень нужно избавиться от зависимости и проверить, остались ли у меня в голове мозги. — Но вместо него должна быть Пуйя. А теперь забирайся в мою машину. Ее рука опускается вдоль тела. — Нет! Я хватаю ее и перебрасываю через плечо, соприкасаясь с животом девушки и обнимая ее за бедра. Ее дыхание касается моей спины теплыми порывами воздуха, пока она борется со мной не на равных. — Боже, поставь меня на ноги. Это домогательство со стороны полицейского. Настоящий смех звенит в воздухе. Блин, а она забавная, но то, как Мелоди извивается, заставляет задумать, не стоит ли ее все же вырубить. Она явно возбуждена в результате нашего спора, и сейчас ее запах заполняет мои ноздри, настолько божественный, что мои зубы сами собой впиваются в бедро девушки. Она взвизгивает, а затем прерывисто дышит, потому я понимаю, что шокировал ее, но еще завел. — Прекрати дергаться или укушу сильнее, — предупреждаю я, надеясь, что она продолжит ерзать. Дойдя до машины, я опускаю Мелоди на ноги. Открываю дверцу и указываю рукой ей забираться в машину. Когда она не шевелится, я хватаю ее за голову и толкаю вниз и назад, как делают с преступниками, вынуждая забраться в авто. Жду, когда поднимет ноги, а затем захлопываю дверцу, вынуждая Мелоди вздрогнуть. Я подхожу к водительской дверце, поднимая руку вверх, когда Мелоди собирается что-то сказать. — Послушай, Мелоди, мне не нравится это дерьмо больше твоего. В конце концов, ищущая проблем на свой зад девица — не самая веселая забава на мой взгляд. — Ее рот снова открывается, формируя букву О. — Мне не нравишься ты, а я не нравлюсь тебе, но, бл*, вот мы, так что будь умницей, и у нас все будет пучком. Я тянусь к кнопке радио и прибавляю громкость, чтобы не слышать все, что она выпаливает в ответ. Едва моя машина останавливается, Мелоди выпрыгивает и бежит к общежитию. Я же пытаюсь унять свои эмоции, увидев, что на ступенях здания ее сидит и ждет Райан. Я уезжаю, прежде чем придется наблюдать, как он ведет ее внутрь. Глава 16. Игры РАЙАН Мелоди не пришла на занятие, так что пропустит организованное мной маленькое шоу. На прошлой неделе я незаметно прокрался в раздевалку и стащил свитер Клайва, а теперь он в сумке Джейкоба. Затем я просто ждал, сверля взглядом дыру в его затылке и посылая парню мысленный позыв открыть сумку. Мой зов был услышан, когда Клайв попросил у друга ручку. — Какого х*я? — говорит Джейкоб, открывая свою сумку перед всей комнатой и обнаруживая в ней «пропавшую» толстовку. Моя кровь несется по венам. Так весело наблюдать, как совершенно воплощается твой план. — Это же мой пропавший свитер, чувак! — Клайв выхватывает его у смущенного Джейкоба. Хммм… постойте. — Какого хрена! Джейкоб оглядывается, не понимая, о чем речь. — Фу, это cперма? — спрашивает сидящий слева от него парень. Глаза Джейкоба округляются, и взгляд обращается к Клайву. Тот вскакивает с места, бросает оскверненный предмет одежды в Джейкоба, а последний поднимает толстовку и нюхает ее, после чего бросает на пол, тем самым подтверждая, что на ней пятно спермы. — Клайв, постой, — зовет он, пытаясь догнать друга. — ОТВАЛИ! — грохочет в ответ Клайв, тогда как у всех присутствующих округляются глаза от устроенного ими для нас шоу. Шон нервно покусывает кожу вокруг ногтей. Приглушенный гул голосов наполняет комнату. Такие слабые, и столь легко поддающиеся манипуляциям. Это было даже слишком легко. Глава 17. Перерожденная МЕЛОДИ Шоппинг становится для меня отрадой. Рыжая и Вишенка веселые, и с ними рядом легко находиться, но только если не очень долго. Занятие по самообороне дает мне возможность хоть немного выплеснуть гнев. Общество Райана успокаивает. Мне нужна его дружба, нужно за что-то зацепиться, но стоит только отпустить контроль, как начинаю утопать в кошмарах. Единственный раз, когда мне удалось ухватиться за что-то ощутимое, так это когда я наткнулась на Блейка, резкого, замкнутого, приводящего в бешенство, но в то же время абсолютно великолепного засранца. Я сумасшедшая, должно быть так. Каждая мысль о нем приводит к фантазии о сексе с ним, а когда оказываюсь рядом, Боже, я теряю всякую способность противостоять позывам своей вагины; она его хочет, не я, она, и удача явно не на ее стороне, так как парень четко заявил о своей ненависти по отношению ко мне. Почему он вообще меня поцеловал? К черту, мне нужно забыть его. Он брат Райана, детектив при исполнении и полный мудак! Прошло уже больше недели с того вечера, когда он меня поцеловал, но я чувствую, как он наблюдает за мной, и замечаю его на расстоянии, хотя парень не подходит, и это меня устраивает. Я иду по коридору, споря с собой, стоит ли идти на занятие. Злодеяния совершенно необратимы, даже если грешник покается, ущерб нанесен. Я изменилась, сформировалась в абсолютно другого человека. А потому теперь не могу делать обыденные вещи, вроде смотреть в зеркало или есть определенные продукты, не говоря уже о более существенных моментах. Мечты, что были у меня раньше, теперь не кажутся моими, принятые мною решения выглядят так, будто их выбрал кто-то другой. Я была рождена заново в обряде резни моих родителей, новый человек, давший убежище истерзанной душе девушки, что умерла с ними в тот день. — Мелоди. Я поворачиваюсь на звук моего имени. Миссис Роудс приближается ко мне, улыбаясь. Ее изящные короткие светлые волосы подчеркивают остроту линии челюсти. Небольшие, черные очки низко сидят на ее носу, карие глаза оценивают меня поверх стекол. — Ты пропустила наш сеанс. Я выдавливаю улыбку. — Я говорила вам, что не нуждаюсь в консультации. От того, как она наклоняет голову, мне хочется сбежать подальше от ее жалости. — Ты стала жертвой ужасного преступления. Любому после подобного потребуется консультация. Ее рука опускается на мое плечо. С того дня, как все это случилось, меня так много раз касались подобным образом, и каждый раз я чувствую себя пустой и одинокой чуточку сильнее, чем в предыдущий. Я поднимаю ее руку со своего плеча и проскальзываю мимо женщины. Игнорирую то, что она зовет меня. Мне нужно отыскать Райана. Глава 18. Семья и друзья РАЙАН Этот день начался для меня не лучшим образом, и каждая клетка внутри меня зудит. Хантер Хартли, гр*банное ничтожество, засунувшее свой член в мою мать и обрюхатившее ее моим братом, прислало еще одно письмо Блейку; ну, вернее, Дэмиану. В письме рассказывается о других его братьях и сестрах. Хантер хочет, чтобы все они познакомились. Этот мужчина, спустя почти двадцать шесть лет, имеет наглость пытаться забрать то, что ему не принадлежит. Я не люблю Блейка, но мне нравится заявлять свое право на вещи, и Блейк — одна из таких вещей. Мне нравится то, что он одинок, как и я. С такой пустотой внутри нельзя не быть одиноким. Я кладу новое письмо к первому, пряча их в своей комнате, так, чтобы Блейку никогда не пришлось предать то, что у нас с ним есть, приняв в семью кого-то, кроме меня. Порожденная этим письмом злость становится причиной, по которой снова опаздываю и прихожу сюда, чтобы подслушать, как Клайв говорит кому-то из членов футбольной команды, что скоро достигнет желаемого с Мелоди. Я давлюсь водой. Этот парень так просто не сдается, и для меня он является хорошим отвлечением. Они с Джейком решили ситуацию со спермой на его толстовке, к моему разочарованию, но есть и другие способы поиграть с этим идиотом. Приходит сообщение от Мелоди, в котором она спрашивает, где я, так что передо мной открывается прекрасная возможность подколоть Клайва перед его друзьями. Грех подавлять такой импульсивный позыв. Через пять минут после того, как говорю ей, где можем встретиться, она мчится ко мне так быстро, что ее волосы развиваются за спиной, будто плащ. Она расстроена и, вне сомнений, ищет друга, чтобы довериться, и мне хочется выслушать всю эту злость и боль, что бурлит под ее фасадом, но гул голосов Клайва и его друзей на расстоянии принуждают к действиям. Так что как только Мелоди оказывается рядом, я хватаю и целую ее, ошеломляя девушку своим напором. Мне слышны свист и насмешки футбольных игроков, когда те проходят мимо. И фраза: «да, кажется, он попал в кольцо раньше тебя, Клайв» вынуждает меня схватить Мелоди за попку и сжать ее грудь, тем самым доведя девушку до шока. Когда ребята оказываются вне зоны слышимости, я отстраняюсь от Мелоди. Ее щеки окрашены в ярко-розовый. То, как она кусает губу и хмурится, говорит мне, что девушка подыскивает верные слова, чтобы передать свои чувства. Боковым зрением я замечаю светлые волосы Шона, но не поворачиваюсь. Меня просто это не очень волнует, я довольно бездушный. Не могу придумать ни единой причины или почувствовать внутри себя желания улучшить самочувствие этого парня. Я ведь не просил его втюриваться в меня. Да, я хорош собой внешне и интеллектуально выше среднего, но невольно задаюсь вопросом, насколько же сломлены должны быть эти люди, чтобы видеть во мне нечто стоящее любви или желания. Я, бл*, не могу вынести общества большинства людей; мне хочется врезать топором им по голове, расколоть надвое и рассмотреть, что внутри. Мне почти что жаль Шона… почти что. Его боль лишь подпитывает мое желание насмехаться и дразнить парня. Использовать скрываемые им ко мне чувства против него максимально жестоким образом. Живущий внутри меня бордовый адский туман в последнее время сгущается, становится требовательнее, и я жажду откликнуться на его зов. Утолить голод, удовлетворить порочную жажду. — Ты мой единственный настоящий друг в этом городе, и я просто не чувствую к тебе ничего в данном ключе, и не думаю, что ты чувствуешь что-то ко мне, правда? — Мелоди поднимает на меня взгляд, ожидая, что соглашусь.