— Нет, Авис, я не голоден. Спасибо, — пробурчал Эрнест. — Ну ты смотри… там есть блюдо, вроде нашего севиче, но сильно острее. Бывшая подсадила на эту иноземную дрянь, теперь недели не могу прожить без экзотики. — Язву получишь же, — вырвалось у А. Н. Зря. Подолгу не болтавший итальянец не остался в долгу: — Ооо, мой друг, язву скорее мне прожгут черти из финансовой службы. Один работающий этаж не покроет все их счета. — Я не могу платить больше, ты знаешь, — ответил Эрнест на невысказанный намёк. Он снимал всего лишь офис. — Да я и не о тебе. Про первый этаж, чтоб им кордул ночью встретился. Вот взять например, хозяйку этого, вроде авторского, бутика. Кружева, мадонна миа, каждый по себестоимости сотни монеро, а продаёт их залётным красавицам.. Эрнест с вежливой миной некоторое время слушал. Что — то в словах арендодателя зацепило его, какая — то мысль. Бывшая? Нет, никто из них даже в руках не держал оружие до того, как А. Н. им его давал (намеренно или нет). Торговцы? Тоже нет… еда? Стоп. Севиче. Та’се-хьивиче. Лангус. Некогда его прижатый хвост был вытянут в Мыловарне Эрнестом, и теперь он может дать наводку на знакомых тёмных личностей. А с недавних пор А. Н. очень стремился познакомиться. С различными тёмными личностями, не лангусами. — Авис, — оборвал причитания оперативник. — Мне предстоят нервные переговоры. — Так может хлопнем по бокальчику, ну, для успокоения совести? У меня есть бутылочка отличного Кьянти, кузен привёз из Метрополии по случаю… когда ещё сможешь попробовать? — собачьим жалостным взглядом добавил Авис. — Нет, спасибо. Может, вечером, — добавил после паузы Эрнест, увидев разочарованное лицо ДеГатеано. — Ну, раз так… смотри мне, вечером заявлюсь при бутылках! — Напугал солдата арахнидом, — буркнул А. Н. — Я сам приду. У меня беспорядок. Коротко попрощавшись, Эрнест закрыл дверь. Закрыл засовы и снова подтащил тяжелую тележку с цементом к двери. Достал из тайника папку, далеко не отложив пистолет. Пролистал, убедился что не связывался с лангусом, зацепился за несколько строчек, не дававших ему покоя. Всю важную информацию с некоторых пор А. Н. доверял только бумаге. Сетевые протоколы ненадежны, железо — ненадежно, люди — уж тем более. Самый устойчивый сорт обычной, не «умной» бумаги разболтает свои секреты только тому, кто увидит их воочию. Пока видел только один человек. Сам Эрнест. Остальные о существовании Папки, разумеется, не знали. Им с недавних пор А. Н. доверять перестал. Отложив кипу малосвязных сообщений, доносов и справок, Эрнест помассировал виски. Пошёл к маленькой электроплитке, поставил турку, давно уже как наполненную чистой водой. Вспомнил о коммуникаторе, отбил короткое сообщение Севиче. Что — то с памятью становится туговато, резанула А. Н. неожиданно пришедшая мысль. Отмести в сторону, поморщившись. Все проблемы — потом. Сейчас имеет значение только картель с Мыловарни. Лангус ответил неожиданно быстро. Пожалуй, даже быстрее некоторых гм, друзей. На фирменном нестройном языке он сообщил, что — де с наркотиками помочь не может, зато знает очень скользкого торговца морепродуктами, слишком глубоко залезшего щупальцами в икру всех и вся. Включая икру человеческую, из сорта лиловых. А это именно то, что Эрнесту нужно. Он полагает. Обороты поставили А. Н. в тупик. Ксенопсихологию в университете не преподавали, а на досуге Эрнест скорее кутил, чем занимался саморазвитием. Плоды чего теперь пожинал. Возможно, Севиче говорит о торговле людьми (детьми?). Возможно, это был более тонкий намёк. Лиловая икра. Жаргонное название чего — то? Эрнест окунулся в память. Это не банды, хотя там было несколько банд с «морской» тематикой — Глубоководные, Водяные, Водолазники, те же Рыбаки Старого города и их злейшие враги Рыбаки Ям. Нет, не то. Какой бандит назовёт себя гм, тем, что мечут из заднего прохода? Место? Нет, приречные районы не были связаны названием с морепродуктами. Может, всё — таки наркотики? Ещё на заре службы в Городе он заучил всевозможные жаргонные названия, от «хмурого» и «мяу» до «тетры» (редкое название тетратранка) и «аргентины» (ходящее только в одном квартале именование «серебрянки»). Нет, не то. Но что — то близкое. Стоп, а если ключевое слово не «икра», осенило Эрнеста. Лиловые… «Лиловые покои», бордель в Новом городе. Ниточка? Нет, там все «феи» были полновозрастные. Не малолетние. Щёлк — щёлк. А. Н. почувствовал резкий, знакомый прилив вдохновения, вызванного пониманием. Словно вдруг все шипы в сложной сборной игрушке наммунгов встали в пазы от одного мановения руки. Лиловые. Слишком плотно севшие на дрянь наркоманы. Преступники, законченные наркоманы и конечно же малолетки. Пропавшие души, готовые на всё ради дозы. Дурная примета окраин Мыловарни. Лиловая икра. Ну вот, подумал Эрнест, турка только закипела, а половина работы уже сделана. Что бы было если бы почти год ты так не заливался алкоголем? Засыпать ложку молотого кофе. Рысцой двинуться к «санитарной» части, где даже была закончена перегородка. Принять инфразвуковой душ (жалкое подобие нормального). Глянуть в зеркало. Щетина отросла до длины короткой бороды, но так даже лучше. Меньше узнаваемости. Вытираться на ходу. Снять турку с плитки, погасить электричество. Если уж маскироваться, то по полной, подумал Эрнест. Кроме привычного отказа от «троки» нужно забросить тренч подальше. Тем более, что полы скорее мешались во время драк. Карапас вместо тельника. Свитер крупной вязки. Армейская куртка, старый друг. Укрепленные берцы. Не настолько хорошие, как купленные с три недели назад ботинки, но куда более неприметные. Шапка вместо шляпы? Пожалуй. Так, сам не заметив, Эрнест вернулся к тому, гм, стилю, которого придерживался почти полгода назад. Когда вышел из терминала Б городского Хаба. Не то чтобы стиль помог ему избавиться от яда Города в венах, но точно — придал уверенности. Как и следует влиять чему — то позабытому, но некогда столь привычному. Собрать рюкзак. Несколько не совсем легальных гранат. Они были списаны в последний рейд Эрнеста. Початая армейская аптечка. Кастеты — распихать по карманам. Наручное лезвие пришлось сдать в арсенал вместе с отстранением. Собственный пистолет — в кобуру. Папку — тоже в рюкзак. Её нужно спрятать в надежном месте. Жаль только, что на сто процентов ни одно место сейчас не может быть безопасным, отметил А. Н. Слежка может быть везде, зудела мысль где — то на задворках мыслей Эрнеста. Единственное, куда картель не дотянется в любом случае — «хозяева». Они может, и безразличны к происходящему вне их районов, но вот любого нарушителя съедят заживо. Значит, «синий» район. Цитадель отметает, у А. Н. нет разрешения на посещения, и делается оно… долго для текущих обстоятельств. Впрочем, есть ещё отдельные микрорайоны — кварталы и куски кварталов, а так же даже отдельные личности, пользующиеся привелегиями, равными «хозяйским». Ну, кроме совсем уж высших почестей. И всеобщего страха, разумеется. Одну такую личность Эрнест очень даже неплохо знал. Как бы ему не хотелось остаться в стороне, но её придётся втянуть в дело. Точнее — его. Но сначала нужно набросать небольшую аналитическую записку. Эрнест, в целом, имел представление о том, как широко раскинула наркоимперия свои сети. Как минимум несколько служб безопасности. Сразу после рейда на склад несколько «чёрных» зон в Мыловарнях были оперативно взяты под охрану несколькими мелкими фирмами. Их аффилированность из недоремонтированного офиса А. Н. не мог проследить. Впрочем, при должных ресурсах это возможно. Главное — не переоценить силы. Некоторые уже допускали эту очевидную ошибку. Как правило они умирали, не успевая рассказать Эрнесту о том, что знали. Оставшиеся в живых тряслись, как палочник на сильном ветру. И ни толстая кипа марок метрополии, ни бирки окапи, ни жетоны урдалебов не могли пробудить в них былую разговорчивость. В поиске разговорчивых и прошли те самые три недели. Удавалось в основном выцепить сущие крупицы. Слух там, разговор из «внутрячка» банд и СБ тут. Новости о дорожающих и дешевеющих наркотиках, влиянии уличных пушеров. Всё самое ценное доверялось бумаге и пряталось внутри Папки. Выгодоприобретателей и руководителей А. Н. не мог установить. Он только набросал примерную схему. Мелкие пушеры — оптовики — руководство. Руководство контролирует «быков», ударную силу. А ещё — мелких рабочих и химиков. Вероятно, именно благодаря этому низовая часть иерархии до сих пор не попыталась отхватить кусок пирога побольше. Но вот само руководство пока оставалось загадкой для Эрнеста. Какое — то лёгкое чувство узнавания его посещала, когда он видел их стиль работы. Жёсткий, эффективный и почти неприметный. Однако имена (как фальшивой, так и реальной личности) и внешность загадочной троицы с верхушки пирамиды оставались неизвестными. Хотя чёрт, вдруг осенило А. Н. Кто — то же говорил, ещё в середине дела… Звонок прервал судорожное копошение в бумагах. Это был месье Гаспар. — Эрнест, — мягко поприветствовал Жак. — Месье Гаспар, — быстро начал А. Н. — У меня мало времени. Я должен оставить вам кое — что на хранение. — Вы мои принципы помните? — Разумеется. Никакого оружия, наркотиков и прочих запрещенных вещей. — Я так понимаю, речь идёт о чём — то очень важном? — О, да. Информации. Некоторое время в трубке молчали. Эрнест думал уже осведомиться о наличии связи, но Гаспар сам начал ответ. Медленным, необычно тяжелым для него голосом. — Я так полагаю, речь о том деле на несколько миллиардов? — О том самом, боюсь, — кротко сообщил Эрнест. — Вы меня в гроб загоните, — вздохнул Жак. — Если не алкоголем, который бьёт по моей старой печени, так этими вашими делами. — Я не могу никому толком доверять, месье Гаспар, — спокойно ответил А. Н. чистейшую правду. — Знаю, Эрнест, знаю, — вздохнул юрист. — Откуда? — Знаешь ли, держу руку на пульсе событий. Ты умудрился влезть в наиболее воняющую кучу навоза во всём городе. А если не заметил, здания тут и так пофанивают. А. Н. фыркнул. К лёгкой вони трущоб он привык ещё со времен службы в патруле, а остальное не могло его впечатлить. А вот к вони людских дел он до сих пор не мог привыкнуть. Несколько поколебавшись, он подал голос: — Так я могу на вас рассчитывать? — Конечно можешь, — сварливо ответил Гаспар. — Я зря, что ли, приказал тебе в своё время звонить в любое время дня и ночи? Только если притащишь за собой хвост — дай знать заранее, и хозяйские бессмертные порубят их на фарш. Полагаю, это избавит нас с тобой от многих проблем разом. — Разве что только от некоторых, — холодно отметил Эрнест, давно привыкший готовиться к худшему из вариантов. — Соглашусь. Поэтому буду рад, если и в этот раз тебя будет прикрывать кто — либо. Даже кто — нибудь из твоих бывших сослуживцев. — Верно. Где встретимся? — Угол Четвёртой хозяйской с Пятой окружной. Деловая палата, первый этаж. Там есть пара десятков переговорных, нам никто не помешает. — Окраина Цитадели? — удивился Эрнест. Даже переговорные в этом месте стоили бешеных денег. — Там хорошая охрана. Плюс этот район примыкает к моему крошечному, но «синему» району. Даже джосер в период спаривания не рискнёт нам помешать. — Во сколько встретимся? — Как тебе будет угодно. Но соизволь избавиться от слежки заранее, хорошо? — Обижаете, месье Гаспар. Давайте в районе трёх дня. Без обид, но у меня сегодня намечается плотный день. — Просто напоминаю, — умиротворяющее проговорил француз, и Эрнесту даже почудилось, как собеседник поднимает руки. Разумеется, почудилось. Коммуникатор далеко не всегда передает картинку, и никогда — при защищённом соединении. — Надеюсь, осведомители несут информацию бесконечным потоком? — Не Сена, но стабильный ручеек есть, — расплывчато ответил А. Н. Даже Гаспару незачем знать о глубине всей проблемы. — Тогда до встречи. — Предупреждаю, возможно, буду выглядеть не совсем… обычно. — Напугали солдата арахнидом, — с хохотом парировал Жак. — Уж с подопечными анонимно я встречался едва ли не чаще, чем вы, молодой человек. А они пытались маскироваться даже под намму, не то что под другого человека. Приходите и ничего не бойтесь. Но отцепите «хвост». — Понял. Принял. Отбой. — Удачи, молодой человек. Отбой. Отметка в мозгу. Гаспар был не первым и не последним пунктом программы на сегодня. Так уж сложилось. Хотя всю прошлую неделю Эрнест откровенно валялся в ожидании информации, на текущей приходилось приходить в офисный центр только для ночёвки. Вот и сегодня намечались сразу несколько встреч. Два пушера. Знакомый Генриха, с информацией по «Гагане». Севиче. Мальчишки — курьеры из числа тех, что решатся заговорить. Месье Гаспар.