Иногда, по крайней мере. Проблема была в том, что Давид испортил мне жизнь, и, как бы я ни старалась, это никогда не пройдёт бесследно. Тот человек, которым я была вне его, исчезал, когда он был рядом. Кроме того, он пугал меня. Даже спустя годы он пугал меня. И мне было стыдно за это. Очевидно, он следил за мной. Я была уже на полпути к тротуару, когда моя входная дверь распахнулась, тёплый жёлтый свет пролился мимо тёмной фигуры, стоящей в дверном проёме, и расплескался по бетонным ступеням. Я напряглась, глядя на него, хотя моё раздражённое шествие к двери стало инстинктивно более нерешительным. – Я сказала ждать снаружи, – огрызнулась я. – Блэр пригласила меня войти, – просто ответил он. Мне не хватило места, чтобы протиснуться мимо него в дом, поэтому я остановилась перед дверью и сложила руки. – Ну, а теперь я говорю тебе уйти. – Неужели я не могу попрощаться со своей дочерью? Моя челюсть дрогнула, когда я сжала её. – Тогда попрощайся. Он повернулся обратно в дом. – Принцесса? Твоя мама говорит, что мне нужно уходить. – Хорошо, папа! – услышала я ответ Блэр, кажется, из гостиной. – Можно мне с тобой обняться? В тот раз я не услышала её ответа, возможно, потому что она ничего не сказала, но я видела, как Давид присел и раскрыл свои объятия. Со своего места на тротуаре я видела, как руки Блэр обвились вокруг его шеи, а макушка её белокурой головы высунулась из-за его плеча. – Спасибо тебе за мои новые туфли, за мою игрушку и за то, что играл со мной в лазертаг! – пролепетала она. – Если мистер Стивенсон попросит меня снова сыграть для них на бубне, я скажу тебе, и ты можешь прийти, и бабушку можешь привести, если хочешь! – Я надеюсь на это. Тебе сегодня было весело? Она обняла его крепче. – Да! А тебе? – Конечно, – её руки ослабли, и он встал. – Будь хорошей для своей мамы, хорошо? Я не видела, что Блэр сделала в ответ, но это рассмешило Давида. – Буду, – сказала она, – пока, папа! – Пока, принцесса. Я буду скучать по тебе. – Я тоже скучаю. Я уверена, что он хотел меня расстроить, чего он и добился, но я сделала вид, что меня это не волнует, когда он повернулся и вышел на улицу. Входная дверь закрылась за ним, и жёлтое свечение исчезло, оставив меня и Давида окутанными прохладным вечерним светом. – У тебя не было права… – Входить в твой дом без твоего разрешения, я знаю, – закончил он, – что ты хочешь, чтобы я сделал? Сказал Блэр, что ты запретила мне находиться внутри? Ты же знаешь, что я не такой уж плохой парень, верно? Это был полный бред, но я не могла не ответить. – В следующий раз, когда ты планируешь прийти пораньше, ты должен дать мне знать, – сказала я. – Конечно. Я бы не хотел снова прерывать твоё свидание, – холодно ответил он. Моё лицо покраснело. – У меня не было свидания. Я гуляла с Эшли. Глаза Давида опустились, рассматривая мой наряд. – Очевидно. Меня затошнило. – Да. Если это всё… – Вообще-то, я привёз её раньше, потому что мне нужно было поговорить с тобой. Конечно, блин, конечно. – Что тебе нужно? – спросила я. Он одарил меня одним из своих взглядов, который, как я притворилась, не имел такого же эффекта, как когда мы были женаты. – Я ничего не хочу, кроме как знать, почему ты так много работаешь. У меня открылся рот. – Что? – Блэр сообщила мне, что ты много работаешь, – терпеливо сказал он, – всю неделю и даже по субботам. Это довольно необычно, Кэт. Нам нужно что-то обсудить? Может, тебе нужна помощь? – Конечно, нет, – огрызнулась я, – в это время года у меня много работы, и я помогаю своему боссу, взяв несколько дополнительных смен. – Хм, – сказал он, – интересно. – Это не так уж интересно. – Это никак не связано с рождественским подарком, насчёт которого ты настаивала, что можешь позаботиться о себе сама? – нажал он. – Ни капельки. – М-м. Или с тем фактом, что Блэр хочет брать уроки музыки? Моё лицо покраснело. – Она ещё не просила об этом. – Потому что она думает, что это слишком дорого, – он сложил руки, – ты хочешь, чтобы она беспокоилась об этом в таком возрасте? О стоимости вещей? Потому что ты слишком мстительна, чтобы дать мне ещё немного времени с ней? У меня пересохло во рту. – Я не мстительна. Он ухмыльнулся. – Ты знаешь, что Блэр сказала? Что она хотела бы, чтобы я пришёл посмотреть на её выступление на концерте. Но что я должен был ответить? Что ты не позволила мне присутствовать? Что ты даже не сказала мне? Я не настолько плохой, моя дорогая. В конце концов, ты должна признать, что пытаешься скрыть её от меня. – Я выполняю решение суда, – сказала я пусто, – это не значит скрывать её от тебя. Так сказал судья… – Тогда, возможно, нам стоит попросить суд пересмотреть наше соглашение. Или, возможно, мы могли бы обсудить это между нами, поскольку я полагаю, что это было бы более выгодно для тебя, учитывая, что ты теперь приносишь дополнительный доход, который не был учтён при нашем последнем пересмотре суммы алиментов. Мой рот открылся, но ничего не вышло. Давид вскинул одну бровь, выражение его лица было таким, словно он знал, что загнал меня в угол. И он так и сделал, не так ли? Дополнительные смены были технически дополнительным доходом, но я не уловила этой связи. Он, конечно, понял, потому что постоянно искал любой повод, что позволит ему добиться своего. Конечно, работать шесть дней в неделю, чтобы получить такой доход, было мелочью, но с правильным адвокатом, которого Давид мог себе позволить, а я нет… – Что ты думаешь, моя дорогая? – спросил он.